Его благородная невеста - Шайла Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После долгой поездки верхом ноги у Гвинет порядком затекли, поэтому она слегка покачивалась. Но все же нашла в себе силы подойти к Кирану.
– Как поживаете, сэр? – улыбнулась Гвинет. – А я-то думала, что вы на войне.
– Да, я предпочел бы воевать, однако Гилфорд позвал меня сюда, – ответил Киран.
– Для того, чтобы сражаться за короля Ричарда? – спросила Гвинет. Арик расслышал язвительные нотки в ее голосе.
– Для чего же еще? – Киран пожал плечами. – Думаю, эта битва будет не хуже любой другой.
Покачав головой, Гвинет перевела взор на его темноволосого молчаливого друга.
– Насколько я понимаю, вы Дрейк Макдугал? – улыбнулась она.
Дрейк наградил ее тяжелым взглядом, которого пугались даже мужчины. Гвинет даже не поморщилась.
– Насколько я понимаю, вы жена Арика, – промолвил Дрейк в ответ.
Гвинет с гордостью вздернула вверх подбородок.
– Я Гвинет, а не просто наложница этого болвана, – сказала она.
Дрейк стал еще мрачнее.
– Вижу, – бросил он.
Киран опять усмехнулся:
– Говорил я тебе, что она не какая-нибудь там скромница.
Так и не опустив голову, Гвинет смотрела на серьезное лицо темноволосого друга Арика с явным сожалением.
– Прошу прощения, – вымолвила она. – Я всего лишь хотела спросить, как ваше здоровье. Вы хорошо себя чувствуете?
Глаза измученного Дрейка устремились с молчаливым вопросом к Арику. Тот твердо встретил его взгляд, а затем кивком дал другу понять, что Гвинет все известно.
– Что ж… В таком случае спасибо за заботу, – неуверенно произнес Дрейк – он никак не ожидал внимания со стороны жены Арика. – Теперь я почти пришел в себя.
Для человека, который наконец-то выздоровел, Дрейк выглядел мрачно.
– Желаю вам всего самого хорошего, – тихо сказала Гвинет.
Дрейк кивнул, но каменное выражение его лица даже не смягчилось.
Арик спросил себя, есть ли хоть что-то или кто-то на свете, кто сможет снова растопить заледеневшее сердце его друга.
– Мы все желаем этому бандиту самого хорошего, – вымолвил Киран, приближаясь к Гвинет. – Рад снова видеть вас, добрая леди.
Когда Киран взял руку Гвинет и поднес ее к губам для поцелуя, Арик подошел к ним и раздраженно посмотрел на него. Киран всего лишь нагнулся к руке Гвинет, а затем с озорной усмешкой посмотрел на Арика.
Шум в его голове становился все сильнее. Арик знал, что не должен трястись от ярости всякий раз, когда ему хотя бы в голову приходит, что какой-то другой мужчина прикасается к его жене. Но ведь она думает о собственном будущем, о том, чтобы жить в красивом замке, – как и все женщины. Он знает: для женщин важен не мужчина, а то, что он может им дать.
Он дважды глупец, потому что мечтал о чем-то ином. Стоявший позади него Гилфорд откашлялся, и Арик повернулся к своему учителю.
– Арик, я уверен, что твоя жена хотела бы осмотреть свое новое, пусть и временное, жилище, так что уж постарайся избавить ее от общества этих двух поросят, – сказал он с улыбкой.
Гвинет со злостью посмотрела на Арика:
– Так ты хочешь оставить меня здесь?
– Да, – кивнул он.
– В то время как идет война?
Арик заскрежетал зубами.
– Да, – повторил он.
– Вокруг будут умирать люди, а ты спокойно поселишься в своей лесной хибаре?
– Гвинет… – угрожающим тоном заговорил Арик, чувствуя, как в нем закипает гнев.
– И оставишь меня, свою жену, на попечении незнакомых людей?
– Довольно! – вскричал он. – Ты же не хочешь жить в лесной хижине…
– Разве может человек в здравом уме принять такое решение? – перебила его Гвинет.
– И ты не хочешь возвращаться в Пенхерст! – продолжил Арик, словно не слыша ее слов. – В Нортуэлле сейчас слишком опасно. Гилфорд сможет защитить тебя, а ты сможешь наслаждаться ролью хозяйки замка… – “Ролью, которая для тебя важнее роли жены” – так и хотелось добавить ему. Но Арик промолчал, увидев, что Гилфорд, Киран и Дрейк с большим любопытством смотрят на них.
Шум в его голове стал таким сильным, что Арику показалось, что он вот-вот вырвется наружу. Ему так хотелось унять его, обрести спокойствие и тишину. Но похоже, этот шум будет мучить его до тех пор, пока не сведет с ума.
Глубоко вздохнув, Арик промолвил деланно равнодушным тоном:
– Ты останешься здесь.
С этими словами он направился в замок, не дожидаясь ответа Гвинет.
Глава 16
Поздним вечером Гвинет улеглась в постель в уютной комнате, которую предоставил ей хозяин замка, и стала дожидаться мужа. Ей захотелось увидеть луну на небе, и она подкатилась к тому краю кровати, который был ближе всего к узкому высокому окну. От матраса, набитого соломой и свежим мхом, в прохладном воздухе спальни распространялся приятный, слегка пряный аромат. Однако луны Гвинет не увидела и решила, что ночное светило уже миновало свой зенит: время, должно быть, близилось к утру.
Арика так и нет, только его верный Пес спит на полу.
После спора с мужем Гвинет не видела его до ужина. Но за вечерней трапезой он был весьма рассеян, они даже не разговаривали, не обменивались долгими взглядами; лишь брали хлеб с одной доски.
Но как он может вот просто так бросить ее? Он же знает, что она его любит! Неужели это совсем ничего не значит для Арика?
Гвинет с трудом поднялась с кровати, как-то вяло оделась и отправилась на поиски своего мужа. Возле винтовой лестницы она на мгновение задержалась, внезапно ощутив тяжесть рубиновой подвески, которую подарил ей муж.
Внизу было почти темно, лишь где-то далеко горел слабый свет. Заметив на стене канделябр, Гвинет сняла его, чтобы осветить себе путь.
Но, оказавшись в большом зале, Гвинет подумала, что лучше бы ей никогда не видеть того зрелища, которое открылось ее глазам.
Арик сидел за столом, наклонившись над кружкой, которая наполнялась элем далеко не в первый раз. Рядом с ним были его друзья. Они тоже попивали эль из оловянных кружек. А передними на массивном деревянном столе сидели две служанки, причем у обеих были низко спущены лифы.
Дрейк смотрел то на содержимое своей кружки, то на служанок, причем последние явно вызывали у него живой интерес. Киран хватал девушку за лодыжку до тех пор, пока та не стала хохотать, отбрасывая с лица копну рыжих волос. Другая – светловолосая потаскуха – многозначительно поглядывала на Арика, задрав подол платья выше колен.
Ревность охватила Гвинет – такая сильная ревность, словно Арик сам вонзил в ее грудь острие своего меча. Ее глаза наполнились слезами.
Будто ощутив ее присутствие, Арик поднял глаза, но его лицо оставалось равнодушным.