Духов День. Хаоме (СИ) - "Анжелика2А"

— Ты дома была? — Стеша молча кивнула, — Родителей видела? — опять кивнула, — Говори, почему? — он взял её за запястье и забрав из руки ложку положил ту на стол.

— Отцу предложили новую работу и они с мамой уехали, на пять лет. А потом я узнала… что беременна и не говорила им, не хотела рушить их планы. И мне было… не ловко признаться.

— Не ловко? — прорычал Яр.

— Сын. Держи себя в руках, — Оби осекла его.

— И всё это время ты была одна? — негодовал Яр, — Одна управлялась с детьми? Ушла от меня чтобы быть одной?

— Я тебя знала всего пару дней и… Я была не совсем одна…

— Ну да… этот недобог и его красноглазый, — гневался он на неё и хотел выйти из-за стола.

— Сядь немедленно и поешь, — рыкнул на него Питер, — Хватит злиться и шуметь, иначе детей разбудите.

Яр с трудом сдерживался сжав на столе левую руку в кулак и продолжил есть. Кровь закипала в жилах, а в груди назревала буря. Ел он словно не жуя, а зло заглатывая с тарелки всё без разбору. Не прошло и пяти минут за столом, а Стеша уже не за шею переживала, а за свою задницу, робко посматривая на Яра. Ужинала вяло и без особого аппетита, хотя желудок нетерпеливо урчал, а нос улавливал приятные запахи деревенской еды.

— Стеша, ты кушай-кушай дочка. А с родителями ты зря так. Дети не виноваты, не зачем было от родителей таиться. Такой радости их лишила, — вздохнула Оби.

— Я не хотела рушить их планы, — тихо повторилась Стеша, — Иначе бы мама вернулась ради меня, оставив отца одного. Но папа, он бы там ни за что не остался, он очень любит меня и нашёл бы способ прервать контракт. — Не хорошо это, — сетовал Питер, — И что ушла, они тоже не знают? — спросил он и она покачала головой «нет», — Плохо ты с ними поступила, не правильно…

— Я поел, спасибо мать, — Яр ощетинившись встал из-за стола, недовольно и как-то извиняясь взглянул на Оби, а затем наклонившись к Стеше сурово наказал, — Пока всё не съешь, из-за стола не выйдешь.

После чего он подошёл к детской кроватке и взяв её на бедро, понёс в комнату.

— Я помогу сын, дверь придержу, — и Оби отправилась следом. Питер в их отсутствие тихонько похлопал Стешу по руке и прошептал:

— Не бойся, не тронет он тебя. Пока в моем доме, не бывать этому. Ну-ну, не расстраивайся, ешь давай дочка, — проговорил он уже по-отцовски поглаживая её левую ладошку.

В кухню вошла Вита и взяла со стала огурец, с хрустом откусив кусочек она подсела к Стеше:

— Они такие милые и сопят как ёжики, особенно Даня. Интересно все маленькие дети такие или нет?

Стеша натянуто улыбнулась и пожала плечиком «не знаю», наколола на вилку последний кусочек помидора и мяса отправив их в рот. «Доела», подумала Стеша тяжело вздохнув и в эту минуту вошёл Яр, подхватив вторую кроватку он глянул на пустую тарелку Стеши и указал ей кивком головы «за мной». Стеша нервно подобралась и медленно поднялась из-за стола:

— Я его боюсь, — прошептала она больше для себя.

— Не посмеет. Вы женщины умелые, знаете чем мужика приструнить, — как заговорщик подбадривал её Питер.

— Это точно, — сказанула Вита и отец перевёл на неё строгий взгляд.

— А ты помалкивай вертихвостка. Знает она.

Стеша тихонько вошла в комнату и увидела, что дети уже лежат в кроватках, а Яр стоит возле спящего Даника.

— Он во сне улыбается, — произнёс тихонько Яр и притянул к себе Стешу. Приподнял её за подбородок и сурово спросил:

— Что я ещё должен знать?

— Только о детях. У них врожденный дар.

— Какой дар? — нахмурился Яр сжав в кулак её платье за спиной на талии.

— Не нужно было хамить богам и мы бы узнали, — ответила Стеша и положила ему руки на грудь поправляя вырез его рубахи, но на самом деле обозначила для себя безопасную дистанцию, хоть и не на долго.

— Они первые начали, — прошептал Яр возмущаясь.

— Ты бы мог сдержаться. Когда собака лает, ты же в ответ ей не гавкаешь?

— Чего?

— Ничего, — огрызнулась тихонько Стеша и увернулась высвобождая подбородок из руки Яра, — Они перенесли меня с детьми сюда выяснить про дар, но толком ничего так и не сказали. А всё ты виной, — она поправила одеяльца у спящих детей, а затем подошла к большой кровати и коснувшись пальчиками висевшего над ней оберега, начала его вращать наблюдая за ним. Яр приблизился и стал позади плотно прижавшись всем телом. Обхватил её за талию и зарылся носом в её не послушные локоны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В тереме Мирты ловцов снов не было, — прошептала она отклонив голову в сторону и подставляя ему шею, будто заигрывая с ним.

— Мать недавно повесила. От куда про них знаешь? В вашем мире такие тоже есть?

— Да, но скорее как украшение.

Яр нетерпеливо развернул Стешу и усадил её на край кровати, а сам присел на корточки у её ног. Снял с неё обувь и повёл руками вверх, а остановившись на коленках, приподнял подол и стал ластиться целуя коленки:

— Тебе нельзя носить такие платья. Не хочу чтоб другие на тебя голодом смотрели, да и не принято у нас так.

— А у нас принято за девушкой сначала ухаживать и лишь потом заглядывать под юбку или «пробовать» как ты выразился в первый раз, — и она остановила его руки, которые уже нагло пробирались к бёдрам.

— Измучился по тебе, — высвободил он руки из под платья поднимаясь на ноги. — Истосковался весь, — Яр наклонился и обняв её за талию подтянул Стешу глубже в кровать и уложил на подушки. — Обещал же обогреть.

И Яр почти лёг на неё, а раздвинув её ноги коленом разместился поудобнее. Целуя её в висок и опускаясь к шее его дыхание становилось тяжёлым. Взяв её ладонь он приложил её к своему паху показывая, как он возбуждён.

— Значит ухаживаний не будет… — заключила она с сожалением.

Яр пристально смотрел на неё и вновь пробирался под её одежду, а остановившись на бедре зажал пальцами краешек трусиков. Вторая рука как змей скользнула Стеше под шею и он суетливо осыпал её лицо лёгкими поцелуями и как страждущий приник к полуоткрытым губам.

Яр очень хорошо слышал её последнюю фразу, но сегодня был нетерпелив. А ещё он прекрасно помнил как обещал в прошлый раз, что не тронет её до свадьбы, но выполнить данное слово именно сейчас он был не в состоянии.

Его желание быть с ней просто зашкаливало. Член маялся без разрядки с того самого момента как только девушка появилась в Ийманне и он прикоснулся к ней. Этот год для него был невыносимым, душа выла и не находила места, а мужская сила закрылась словно на засов и молчала выжидая. Не было рядом той желанной, на которую хотелось бы лечь. А сейчас у него колом стоит и яйца гудят, в нетерпении.

Стягивая с её бедра трусики Стеша сама приподняла попку и он расценил это как согласие. Теперь он был решительнее. Сняв их окончательно он зажал их в кулак и произнёс:

— Будешь ходить без них.

— Что? — опешила она.

— Без исподнего и в длинной юбке. А я буду брать тебя когда захочу. Это для тебя и наказание, и дань за самый тяжёлый мой год, — проговорил он хриплым голосом спрятав трусики себе в карман и начал быстро раздеваться. Сняв и бросив на пол рубаху, следом за ней полетели штаны. Яр с нетерпением вздёрнул Стешу с подушек и рывком снял с неё платье, оголил её без лишних церемоний и бросил снятое туда же на пол.

— Я голая ходить не буду, — пыталась она возразить.

— Не голая, а всего лишь без них, — ворчал он и уже осыпал поцелуями её бедра, поднимаясь всё выше и выше, суетливо помечая губами животик, пупок, талию… Навис над ней упираясь пульсирующей головкой в промежность, надавливая и дразня её своим желанием. Страстно зацеловывая её он одновременно пробирался во внутрь желанного тела, такого узкого и горячего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Услышав её первый «ох и стон» проникнув в неё без остатка Яр замер. «Такая же узкая» подумал он и дал ей передышку освоиться под него. И лишь затем начал двигаться медленно и томно, боясь выстрелить досрочно и разочаровать Стешу. Она тихонько постанывала и он ловил её рваное дыхание своими губами и накрывая пальцами. Не мог он позволить чтобы эти нежные губы оставались без внимания. Ему казалось что она изменилась, стала более чувственной и открытой. Пару раз она сама ему подмахнула, но при этом вздрогнула как отболи, зажав в пальцах его волосы. Видать сама по нему изголодалась и спешила насладиться им, промелькнула надежда у Яра.