Стихотворения и поэмы - Борис Пастернак

1924

Мороз

Над банями дымятся трубыИ дыма белые бокаУ выхода в платки и шубыЗапахивают облака.

Весь жар души дворы вложилиВ сугробы, тропки и следки,И рвутся стужи сухожилья,И виснут виэга языки.

Лучи стругают, вихри сверлят,И воздух, как пила, остер,И как мороженая стерлядьПылка дорога, бел простор.

Коньки, поленья, елки, миги,Огни, волненья, времена,И в вышине струной вязигиЗагнувшаяся тишина.

1927

Когда смертельный треск сосны скрипучей

Когда смертельный треск сосны скрипучейВсей рощей погребает перегной,История, нерубленою пущейИных дерев встаешь ты предо мной.

Веками спит плетенье мелких нервов,Но раз в столетье или два и тутСтреляют дичь и ловят браконьеровИ с топором порубщика ведут.

Тогда, возней лозин глуша окрестность,Над чащей начинает возникатьСлужилая и страшная телесность,Медаль и деревяшка лесника.Трещат шаги комплекции солидной,И озаренный лес встает от дрем,Над ним плывет улыбка инвалидаМясистых щек китайским фонарем.Не радоваться нам, кричать бы на крикМы заревом любуемся, а он,Он просто краской хвачен, как подагрик,И ярок тем, что мертв, как лампион.

Мгновенный снег, когда булыжник узрен

Мгновенный снег, когда булыжник узрен,Апрельский снег, оплошливый снежок!Резвись и тай,- земля как пончик в пудре,И рой огней - как лакомки ожог.Несись с небес, лишай деревья весу,Ерошь березы, швабрами шурша.Ценители не смыслят ни бельмеса,Враги уйдут, не взявши ни шиша.Ежеминутно можно глупость ляпнуть,Тогда прощай охулка и хвала!А ты, а ты, бессмертная внезапность,Еще какого выхода ждала?Ведь вот и в этом диком снеге летомОпять поэта оторопь и стать -И не всего ли подлиннее в этом?- Как знать?

Жизни ль мне хотелось слаще?

Жизни ль мне хотелось слаще?Нет, нисколько, я хотелТолько вырваться из чащиПолуснов и полудел.Но откуда б взял я силы,Если б ночью сборов мнеЦелой жизни не вместилоСновиденье в ирпене?

Никого не будет в доме,Кроме сумерек. ОдинСерый день в сквозном проемеНезадернутых гардин.

Хлопья лягут и увидят:Синь и солнце, тишь и гладь.Так и нам прощенье выйдет,Будем верить, жить и ждать.

1931

Будущее! Облака встрепанный бок

Будущее! Облака встрепанный бок!Шапка седая! Гроза молодая!Райское яблоко года, когда яБуду, как бог.

Я уже пережил это. Я предал.Я это знаю. Я это отведал.Зоркое лето. Безоблачный зной.Жаркие папоротники. Ни звука.Муха не сядет. И зверь не сигнет.Птица не порхнет - палящее лето.Лист не шелохнет - и пальмы стеной.Папоротники и пальмы, и этоДерево. Это, корзины ранетаРаненной тенью вонзенное в зной,Дерево девы и древо запрета.Это и пальмы стеною, и "Ну-ка,Что там, была не была, подойду-ка".

Пальмы стеною и кто-то иной,Кто-то как сила, и жажда, и мука,Кто-то, как хохот и холод сквозной -По лбу и в волосы всей пятерней,-И утюгом по лужайке - гадюка.Синие линии пиний. Ни звука.Папоротники и пальмы стеной.

Я понял: все живо

Я понял: все живо.Векам не пропасть,И жизнь без наживы-Завидная часть.

Спасибо, спасибоТрем тысячам лет,В трудах без разгибаОставившим свет.

Спасибо предтечам,Спасибо вождям.Не тем же, так нечемОтплачивать нам.И мы по жилищамПойдем с фонаремИ тоже поищем,И тоже умрем.И новые годы,Покинув ангар,Рванутся под сводыЯнварских фанфар.И вечно, обваломВрываясь извне,Великое в маломОтдастся во мне.........Железо и порохЗаглядов вперед,И звезды, которыхИзнос не берет.

Все наклоненья и залоги

Все наклоненья и залогиИзжеваны до одного.Хватить бы соды от изжоги!Так вот итог твой, мастерство?На днях я вышел книгой в Праге.Она меня перенеслаВ те дни, когда с заказом на домОт зарев, догоравших рядом,Я верил на слово бумаге,Облитой лампой ремесла.Бывало, снег несет вкрутую,Что только в голову придет.Я сумраком его грунтуюСвой дом, и холст, и обиход.Всю зиму пишет он этюды,И у прохожих на видуЯ их переношу оттуда,Таю, копирую, краду.

Казалось альфой и омегой-Мы с жизнью на один покрой;И круглый год, в снегу, без снега,Она жила, как alter еgo,20И я назвал ее сестрой.

Землею был так полон взор мой,Что зацветал, как курослепС сурепкой мелкой неврасцеп,И пил корнями жженый, черныйЦикорный сок густого дерна,И только это было формой,И это - лепкою судеб.

Как вдруг - издание из Праги.Как будто реки и оврагиЗадумали на полчасаНаведаться из грек в варяги,В свои былые адреса.

С тех пор все изменилось в корне.Мир стал невиданно широк.Так революции ль порок,Что я, с годами все покорней,Твержу, не знаю чей, урок?

Откуда это? Что за притча,Что пепел рухнувших планетРодит скрипичные капричьо?Талантов много, духу нет.

Поэт, не принимай на веруПримеров дантов и торкват.Искусство - дерзость глазомера,Влеченье, сила и захват.

Тебя пилили на поленьяВ года, когда в огне невзгодВ золе народонаселеньяОплавилось ядро: народ.

Он для тебя вода и воздух,Он - прежний лютик луговой,Копной черемух белогроздыхДо облак взмывший головой.

Не выставляй ему отметок.Растроганности грош цена.Грозой пади в объятья веток,Дождем обдай его до дна.

Не умиляйся, - не подтянем.Сгинь без вести, вернись без сил,И по репьям и по плутаньямПоймем, кого ты посетил.Твое творение не орден:Награды назначает власть.А ты - тоски пеньковой гордень,Паренья парусная снасть.

Правда

Чего бы вздорного кругомВражда ни говорила,Ни в чем не меряйся с врагом,Тебе он не мерило.Ни с кем соперничества нет.У нас не поединок.Полмиру затмевает светНесметный вихрь песчинок.Пусть тучи пыли до небес,Ты высишься над прахом.Вся суть твоя - противовесКоричневым рубахам.Ты взял над всякой спесью верхС того большого часа,Как истуканов ниспровергИ вечностью запасся.Пусть у врага винты, болты,И медь, и алюминий.Твоей великой правотыНет у него в помине.

1941

1917 - 1942

Заколдованное число!Ты со мной при любой перемене.Ты свершило свой круг и пришло.Я не верил в твое возвращенье.Как тогда, четверть века назад,На заре молодых вероятий,Золотишь ты мой ранний закатСветом тех же великих начатий.Ты справляешь свое торжество,И опять, двадцатипятилетье,Для тебя мне не жаль ничего,Как на памятном первом рассвете.

Мне не жалко незрелых работ,И опять этим утром осеннимЯ оцениваю твой приходПо готовности к свежим лишеньям.

Предо мною твоя правота.Ты ни в чем предо мной неповинно,И война с духом тьмы неспростаОмрачает твою годовщину.

6 ноября 1942

Спешные строки

Чувствовалась близость фронта.Разговор катюшЗаносило с горизонтаВ тыловую глушь.

И когда гряда позицийОтошла к орлу,Все задвигалось в столицеИ ее тылу.

Помню в поездах мороку,Толчею подвод,Осень отводил к востокуСорок первый год.

Помнится искус бомбежек,Хриплый вой сирен,Щеткою торчавший ежикУлиц, крыш и стен.

Тротуар под небоскребомВ страшной глубинеМертвым островом за гробомПредставлялся мне.

И когда от бомбы в небоКинуло труху,Я и Анатолий ГлебовБыли наверху.

Чем я вознесен сегодняДо семи небес,Точно вновь из преисподнейЯ на крышу влез?

Я сейчас спущусь к жилицам,Объявлю отбой,Проведу рукой по лицам,Пьяный и слепой.

Я скажу: долой суровость!Белую на стол!Сногсшибательная новость:Возвращен орел.Я великолепно помнюДень, когда он сдан.Было жарко, словно в домне,И с утра - туман.И с утра пошло катиться,Побежало вширь:Отдан город, город - птица,Город - богатырь.Но тревога миновала.Он освобожден.Поднимайтесь из подвала,Выходите вон!Слава павшим. Слава строемПроходящим вслед.Слава вечная героямИ творцам побед!

7 августа 1943