Проклятие зверя: 3 дочь, 13 невеста (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas"

На том и моя смелость утихла.

— За что ты так со мной? — пробурчала, из рук его крепких и уютных выбираясь. Запоздало вспомнила, что голая. Глаза в пол опустила, да на место торопливо уселась.

— Ешь, — Рагнар тряхнул головой, будто наваждение скидывал, да сучок с кусочками зайца мне опять протянул.

— Спаси… бо, — взять взяла, а глазами за его хозяйство мужское зацепилась. Дар речи потеряла. Он был толстым, стоящим, крепким…

Это завороживало.

Задалась я жаром пуще, сглотнула пересохшим горлом, и глаза быстро на зайца уткнула, не в силах бой сердца унять. Рагнар моё смущение понял — ушёл.

Ела молча, сильно в мыслях путаясь. Так и не пришла к единому ответу: простила его за обман и недоговоры, аль нет.

Насытилась чуток, зевнула сонливо, но покосившись на камень голый с горечью поняла, что спать будет жутко неудобно, а что опасней… холодно.

Под себя постелила слегка просохшую исподнее, свернулась калачиком. Вот только устала так сильно, что сон долго не шёл. Да и ступни горели жутко. Раны покоя не давали.

— Дай гляну, — не сразу поняла, что меня за ногу потянул Рагнар.

— Нет-нет, — заволновалась вяло.

— Умолкни, сказал, — грозно рыкнул волколак и я тотчас присмирела. — Спи, — велел по обычаю строго и принялся с моими ранами возиться.

Я вздрагивала, когда особливо остро чувствовала его прикосновения, жжение, но стоны проглатывала, как и слёзы не смела ронять. А потом отпустило… Я вдохнула напряжение и устало смежила веки. Но уснула, лишь когда меня в объятия тёплые и уютные загребли.

Глава 31

Славушка

Проснулась от того, что мне было хорошо, томно и волнительно сладко. Нехотя сморгнула сонливость, и первое что увидела — Рагнара. Близко. Его лицо, бархат тёмных глаз… и запоздало сообразила, что во сне на него забралась с ногами и бесстыже руками обвила.

— Не ёрзай, Славк, — хрипло рыкнул, — и без того уже хозяйство сводит до боли.

— Я не хотела, прости, — торопливо скатилась, смущенно прикрывая собственную обнажённую срамоту ладошками. — Мне бы, — голос совсем осип прокашлялась, сидя на полу, — исподнее, — виновато добавила, кивнув на ткань виднеющуюся из-под Рагнара. И упорно отводя взгляд от его стоящего естества. Ох, боги, он, точно кол, торчащий из землицы.

Рагнар поднялся на ноги, я хватанула вещь. Порывисто отвернулась и спешно надела.

— Нам пора, — только ощутила себя одетей чем была, волколак носом повёл. — Скоро Бурые будут… Их граница, чужаков не любят.

— Но вчера же не тронули, — озадачилась я.

— Не всегда родня на границе. Чем меньше стычек, тем лучше.

— Тогда пора, — было поднялась, да обратно на землю осела — ступни в кровь избитые тотчас о себе дали знать. За ночь стараниями Зверя раны подзатянулись, но одно дело лежать и ждать, когда заживут, другое опять тревожить.

Рагнар нахмурился.

Как бы не брыкалась, на колено встал и мою ногу к себе ступней дёрнул.

— Ткань дай, — нетерпеливым жестом потребовал кусок, коим исподнее закрепила на талии.

Выполнила указ, затаив дыхание, с дико бьющимся сердцем следила за тем, как он бережно мои ступни обматывал. Одну вторую…

— Сделай это, — сама голоса своего испугалась. И смелости, и наглости, даже замерла, гнева Рагнара ожидая. Вспышки очередной, при которой он будет доказывать, какая я дурная и вообще возомнила о себе… За то, что просила. А просила отнюдь не врачевания моих ног. И он это понял.

— Аль за свою шкуру страшишься?

Заткнулась, когда гортанный рык раздался. Рагнар раскусил мой план, вывести его эмоции, а там глядишь, сорвётся, зубы вонзит — вот и метка!

— Змея ты, Славк, — прищурился волколак без злобы.

— Потому что мне страшно, — призналась тихо. — Я не смерти боюсь, а боли и насилия, поэтому прошу… сделай что надо! Я же не навязываюсь тебе, потом…

— Потом я не отпущу, — оборвал мою речь. — Ежели я связь подтвержу, я землю перерою, дабы тебя найти… и закрепить!

Я застыла, не ведая, что ещё сказать. О таком не думала…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А ежели я не против? — даже не сразу поняла, что это я звучала.

Взгляд Зверя опять желтизной отливать начал:

— Не понимаешь ты, о чём просишь.

— Не считай меня глупой, Зверь! — шикнула раздражённо. — Не только ты страдаешь! Мне тяжко приходится, и уж давно я не в себе. Но я готова идти до последнего. Сражаться и сопротивляться. И ежели ты мне не желаешь смерти от насилия, поставь грёбанную метку! — я начинала нервничать. Он продолжал на меня смотреть. И это знатно выводило из себя:

— Неужто мне тебя умолять надобно сделать то, что ты и сам понимаешь, необходимо?

Мысли выветрились из ошалевшей от удивления головы. Рагнар с рыком мои губы своими накрыл. Я задохнулась неожиданностью и волнением, что по телу волной прокатилось.

Стон во рту волколака затерял, когда Рагнар меня к себе ближе дёрнул. Лишь вцепиться в его плечи успела, уже под него подмятая и стонами давилась, когда волколак с пылом по телу моему руками шершавыми провёл.

Задрожала, огнём объятая — ответила с той страстью, на которую была способна, ещё и в волосы его тёмные зарываясь пальцами. И к себе притягивая, чтобы не смел сладость обрывать. Чтобы ещё целовал, так же вкусно и жадно.

И полетела я вихре чувств. Завертело меня в водовороте. И Рагнара бархатный рык вызывал бурю в душе и томление внизу живота.

Жалась я к волколаку, вымаливая ещё ласки и поцелуев — и он дурил мне голову похотью своей животной. Шарился по мне руками, мял, тискал, щупал и даже кости скрипели от того, как крепко меня изучал: боль, сладость, удовольствие, горечь — всё смешалось.

От стыда горела и счастьем захлёбывалась.

— Славк, — не то прорычал, не то прохрипел Рагнар. Я едва себя заставила глаза открыть — как в огне под ним плавилась, и между ног моих так пульсировало ожесточённо, снедало пустотой, что взмолилась:

— Прошу, — всхлипнула позорно, ощутив, его естество горячее у лона изнывающего. Сама чуть навстречу подалась желая быстрее закончить свои муки, его желание утолить и ежели смерть можно было вот так встретить — я ничуть не сомневалась — была готова.

Именно с этим Зверем. Под ним… Только с Рагнаром.

— А ну уймись, — грубовато меня припечатал к земле волколак, так, словно я была развратная девка, и он меня осаждал.

Обиженно всхрапнула, себе обещая, что больше не дождётся от меня ответа, но только его губы обожгли кожу на шее, вновь задрожала от удовольствия. Остатками разума отсчитывала секунды до укуса, но Рагнар продолжал меня наглаживать, поцелуи свои обрушивать всё ниже, пока через ткань сосок мой губами не поймал. Вот тогда по телу молния прошла — меня аж дугой прогнуло. Я стоном поперхнулась и волной горячей, что в животе взорвалась, медленным ядом по жилам растекаясь. Так хорошо мне никогда не было, ежели только во сне, когда ласками Рагнара грань моих фантазий переступили…

— Ты ведь этого не делал со мной? — собственный голос сиплым показался, да и не думала спрашивать. Про себя думала, а вот ведь, сорвалось. — Раньше…

Рагнар поднял на меня глаза золотые, и его молчание громче слов было.

— Это… — задохнулась негодованием, да не дал он мне договорить — опять моими губами завладел. Теперь жаднее и напористей. Дух вышиб первым же голодным поцелуем.

— Коснись меня, — прошелестел волколак, опять в губы мои впиваясь.

Я дурела, плыла… руками обвила за шею, не понимая, что именно хотел Рагнар и очень надеясь, что делаю всё правильно. Несмело огладила плечи широкие. Волколак зарычал бархатно и я осмелела — по бокам его провела. Не могла насытиться им: сама изучала — широкую спину, руки мускулистые, торс точёный и крепкий, упругий зад…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И я ахнула, когда мою ладонь нетерпеливо заловил, да на своё возбуждённое хозяйство положил. Меня затрясло лихорадочно. От страха и желания. От волнения и трепета. Я ведь никогда… не трогала мужчину там.