Линия Между - Алсана Злолотце

Принцесса Шейна судорожно сжимала в одной руке повод, а в другой — нюхательный флакончик. Кроме того, она изо всех сил сжимала зубы, потому что, во-первых, это позволяло сохранять хоть какую-то ясность рассудка, а во-вторых, помогало не расплакаться. Плакать на холодном ветру — это ниже достоинства дочери зальхерского короля. А плакать хотелось. Не потому, что она провела несколько часов в компании принца, не потому, что теперь у нее раскалывается голова, а от мыслей о еде начинает тошнить.

Все дело в Велемире Свель-Реге. В этом мерзавце, искусителе, звере, который растоптал все то светлое и бесконечно прекрасное, что могло бы быть между ними! Как он посмел?!

Принц Синмар гордился собой. Он пальцем не тронул свалившуюся прямо к нему в постель принцесску, терпеливо выслушал серию безутешных рыданий, галантно предложил девушке носовой платок и бокал вина. Однако дело не ограничилось ни бокалом, ни вином, поэтому сейчас Его Высочеству было оч-чень плохо, а придворный целитель как назло куда-то подевался!

Впрочем, все метания, происходящие в головах и сердцах прогуливающихся гостей, хозяев и придворных, нисколько не волновали ведьму дриадского происхождения. С утра пораньше она забралась в королевскую библиотеку и с головой погрузилась в изучение древних фолиантов. Ее интересовала ойно-сфера в любых возможных проявлениях. Упоминания о подобных явлениях оказались не редкими в легендах, относящихся к Эпохе Стали, так что очень скоро Таисс уже сидела на перилах одного из верхних ярусов и увлеченно читала «Мысли о созданиях, миры творящих».

— Королевна, вы не боитесь свернуть себе шею? — звонкий насмешливый голос заставил ведьму ухватиться одной рукой на столбик, о который она до этого опиралась спиной. Глянув вниз, Таисс встретилась взглядом с графом. Дерлесский держал в руках поднос, заставленный всякими вкусностями, и ехидно ухмылялся, запрокинув голову.

— Скорее, шею свернете себе вы, господин граф, — Таисс закрыла книгу, заложив ее длинной пергаментной закладкой, и спрыгнула с перил на деревянный «мостик», идущий мимо стеллажей.

Спустя минуту дриада уже удобно устроилась в глубоком кожаном кресле и вопросительно взглянула на графа, усевшегося напротив. Тот ответил ей таким же взглядом.

— Вы решили соблазнить меня сладким? — девушка кивнула на поднос. — Имейте в виду, я не имею ни малейшего отношения к тайнам аргентского двора.

— Если бы мне нужны были эти тайны, я бы общался сейчас с госпожой эд Авильер. И сладкое это для меня.

— Даже так? — королевна вскинула бровь.

— Я могу с вами поделиться, — «смиловался» Дерлесский. И тут же претворил слова в жизнь.

Таисс с интересом наблюдала, как стеклянный стакан наполняется густой красноватой жидкостью, распространявшей в воздухе сладкий ягодный запах. Аромат оказался совершенно незнакомым, с оттенками то ли малины, то ли неотвязки, то ли вообще груши.

— Мы называем эти ягоды морозками, — пояснил Мар, протягивая стакан королевне и наполняя себе второй. — Как тебе здесь?

— Здесь — это в библиотеке? Марианн, почему тут так много магических книг? Почти половина, как мне кажется. Разве они не должны храниться в Академии?

— Строго говоря, — граф подцепил с тарелки засахаренную яблочную дольку, — библиотека Академии — продолжение королевской. Понимаешь, Эра Круга началась не так давно, если мерить в масштабе вечности, а дар Силы в крови Свель-Регов всегда был велик. Юных принцев и принцесс нужно было где-то учить — вот так вот и появилась Академия.

— Но если в королевском роду столько магов, то как династия осталась у власти до сих пор?

— Всегда рождался кто-нибудь без Силы. Не сын, так внук. Отчасти, поэтому король иногда признает бастардов. В смысле, признает всегда, но не всегда они становятся наследниками. Когда живешь долго, ожидание перестает быть такой уж проблемой. И если бы не появился Синмар, никто бы особенно не расстроился. Дождались бы, пока у Велена родится сын… — граф вдруг замолчал, задумчиво нахмурив лоб. А потом уточнил: — У дриад ведь рождаются только девочки?

— Да, — Таисс залпом допила сладкий напиток. В груди вдруг ощерился шипами ледяной ком.

— Тогда хорошо, что есть Синмар… С третьим браком короля — такая морока. Нужно признание Конкерана, согласование кандидатуры супруги, потом приходится решать проблему регентства…

— Зачем такие сложности? — шепотом поинтересовалась ведьма, пытаясь понять, почему ей кажется, что природная особенность дриадского организма превратилась в проблему.

Дерлесский пожал плечами.

— Не нами это заведено.

Повисла пауза. Нехорошая такая, напряженная. Чтобы разрядить обстановку, граф кивнул на книгу, лежащую на подлокотнике кресла.

— Ты нашла то, что хотела, или просто любопытствуешь?

Таисс качнула головой.

— И то, и другое. В «Мыслях» есть много об ойно-сфере. И о Льердах, а это мне очень интересно.

— Старые северные сказки… — улыбнулся Марианн. — Все удивляются, когда узнают, что это реальность.

— Да уж. Мне довелось ознакомиться с одной такой реальностью при не очень приятных обстоятельствах…

— Ты о Кортовлянах? Они упоминались в предписании.

— Да, о них… — ведьма передернула плечами, вспоминая ощущение раскаленных щипцов в ладонях. — А что было в предписании?

— Список твоих подвигов, — Дерлесский усмехнулся и снова наполнил стакан дриады. — Внушительный, надо сказать. Странно, что ты все еще жива.

— И не говори, — Таисс скопировала его гнусную ухмылку. — Сама удивляюсь! А почему ты не на прогулке?

— Делать мне больше нечего! Я этих всех политиканов сегодня еще не раз увижу! Тем более, что если уж у Его ар-Высочества нашлась отмазка, то чем я хуже?

— А где он сейчас? Я его с самого утра не видела.

— Дела государственной важности, — граф и глазом не моргнул.

«Врет», — шепнуло эмпатическое чутье. Ну и ладно, она вполне может поинтересоваться у самого Велена.

Мой принц, вы не уделите мне несколько минут?

Я бы уделил тебе целую вечность, если бы все зависело только от меня.

Что отвлекает тебя на этот раз?

Так, ничего необычного. Меня пытаются отравить.

Приворотным зельем? — Таисс улыбнулась своим, а вернее, ведьмаковским мыслям.

Нет, ядом. Самым настоящим.

Его ар-Высочество обнаружился в одной из многочисленных малых столовых (в каждой — стол на дюжину персон). Он сидел, небрежно покачиваясь на стуле, и задумчиво крутил в руках кубок. Как будто размышлял: стоит пить эту гадость или все-таки приберечь отраву для врагов.