Курский излом - Валерий Замулин

Правее 111‑го грп: 110‑й грп, левее 111‑го грп: дивизия «Великая Германия».

Авиации поддерживать наступление.

3. С целью наступать, выступая в 4 часа, первому батальону, усиленному 3‑й ротой 209‑го саперного батальона без 1/10‑й роты, поддерживаемому 911‑м дивизионом штурмовых орудий.

11‑му батальону поддерживать одновременно наступление своими тяжелыми орудиями и сковывающим наступлением [254] на позицию на южной окраине Бутова между правой границей полка и дорогой Ямное — Бутово.

4. Границы справа — к 110‑му грп, слева к дивизии «Великая Германия» (как обозначено на картах).

5. Ведение боя. Зависит от того:

а) неожиданно без артподготовки занять западную окраину Бутова и оттуда частями наступать на восток на Бутово.

б) Частями тотчас же занять высоты северо–восточнее, севернее и северо–западнее МТС, которые имеют решающее значение, особенно как НП для продолжения наступления в день X утром и для охранения как можно ближе к полосе главных сил противника.

в) В захваченной в бою линии тотчас же произвести перегруппировку, ориентировать на оборону и удерживать эту линию от ожидаемых контратак.

6. Боевые задачи частям и подразделениям.

1‑й батальон получает следующие боевые задачи:

а) одной роте нанести удар гренадерами и саперами на штурмовых орудиях (отряд миноискателей и отряд огнеметчиков) по западным окраинам Бутова и, начиная оттуда, очищает южную часть Бутова на восток до границы со 110‑м грп.

б) Одной роте вести наступление гренадерами и саперами на штурмовых орудиях (отряд миноискателей) на МТС, занять там позиции, вести охранение на север и подавить сопротивление в северной части Бутова.

д) В захваченной линии высот части (указанные в пункте а и б) располагаются для обороны (эшелонировать в глубину, выделение резервов, организация обороны тяжелыми орудиями, пристрелка заградогня артиллерии, установление связи с соседями).

е) Тяжелые орудия батальона использовать так, чтобы они могли прежде всего поддержать части (указанные в пункте а) путем подавления (орудиями настильного огня) и уничтожения (орудиями навесного огня) целей противника южной части Бутова и очищения от Бутова на восток.

Скорейшим образом подтянуть тяжелые орудия, в особенности ПТ пушки и 2-см (20‑мм. — В. З.) орудия к высотам северо–восточнее и севернее МТС.

ж) Разведку боем производить ночью до проволочных заграждений противника, выявить минные заграждения.

11‑й батальон (усиленный 1‑м взводом 10‑й роты) получает следующие задачи:

а) Батальону находиться на своих прежних позициях в расположении полка.

б) Слабыми частями батальон наступлением с позиции восточнее выс. 237.8 сковывает окраинные позиции противника [255] между границей полка справа и дорогой Ямное — Бутово. После очищения южной части Бутова саперным батальоном произвести очистку позиций.

в) Тяжелые орудия поддерживают наступление 1‑го батальона подавлением позиций противника… в южной части Бутова. Они должны быть готовы продвинуться вглубь позиций в северной части Бутова.

7. 911‑й дивизион штурмовых орудий поддерживает наступление и дальнейшую оборону 1‑го батальона путем:

а) Подтягивания частей к западной окраине Бутова и уничтожения целей противника в западной части Бутова.

б) Подтягивания частей непосредственно южнее МТС и уничтожения целей противника у МТС и северной части Бутова.

в) Уничтожения целей противника непосредственно между правой и левой наступательной группами 1‑го батальона.

г) Сопровождаемого уничтожения позиций противника в южной части Бутова»{171}.

Как следует из документа, захват села генерал И. Микл планировал провести по классической для немцев схеме — ударами двух сильных групп с юга через западные и восточные окраины прорваться на высоты севернее села и тем самым окружить оборонявшиеся в нем подразделения, а затем уничтожить их. По левому флангу (западные окраины — МТС) предстояло действовать 111‑му грп, а по левому 110‑му грп. При штурме не планировалось использовать танки. Немцы знали, что находившаяся перед селом местность заминирована, в самом Бутове батальон 67‑й гв. сд полковника А. И. Баксова не имел тяжелого артиллерийского вооружения, поэтому для поддержки мотопехоты было решено задействовать лишь штурмовые орудия. Самоходки рассчитывали использовать для переброски штурмовых групп гренадер и саперов в первые минуты боя в район западных окраин и МТС.

Ударные силы противника, которым предстояло перейти в наступление, находились в районе выс. 237.8 (0,8 км на север от Ямного). Этот холм располагался на дороге Ямное — Бутово, именно по ней и должна была осуществить рывок первая группа самоходок 911‑го дивизиона с десантом на борту. В ночь на 4 июля 10 саперов 2‑й инженерной роты дивизии «Великая Германия» южнее Бутова в течение пяти часов, обливаясь потом, проделывали проходы в советских минных полях. По данным Р. Кросса, за это время они смогли снять 2700 мин, что позволило расчистить достаточно широкую полосу для прохода штурмовых орудий и батальонных боевых групп. [256]

«Курская битва началась ровно в 15 часов{172}, — пишет в своих воспоминаниях начальник штаба 48‑го тк генерал Ф. Меллентин. — 4 июля, когда после короткой, но сильной артиллерийской и авиационной подготовки немецкие войска атаковали позиции русских войск. В полосе 48‑го танкового корпуса передний край обороны русских проходил в 5 км южнее деревень Луханино, Алексеевка и Завидовка»{173}.

Этот первый удар «Цитадели» приняли две дивизии 6‑й гв. А. Боевое охранение 71‑й гв. сд было атаковано войсками сразу трех вражеских соединений: 332‑я пд — один батальон двигался к железной дороге, проходившей через Готню, второй (средний) — в направлении барака северо–восточнее Бубны, левый — на южную часть с. Новая Горянка, 3‑я тд — имела задачу овладеть Герцовкой, а дивизия «Великая Германия» перешла в наступление на район, прилегающий к выс. 229.8 (4 км юго–западнее Черкасского). Позициями ПО и БО 67‑й гв. сд предстояло овладеть двум вражеским соединениям: 11‑я тд была нацелена на Бутово, а 167‑я пд — на выс. 230.8 (БО) и село Драгунское (ПО 67‑й гв. сд и БО 52‑й гв. сд).

Обратимся к книге западногерманского исследователя Пауля Кареля, вышедшей еще в 1966 г. Ему довелось беседовать с тогда еще здравствовавшими солдатами и офицерами вермахта, участниками Курской битвы. Поэтому, несмотря на ряд фактических ошибок, описание отдельных эпизодов в его работе интересно передает эмоциональное состояние противника и восприятие немцами этих событий.

«… Между 12.25 и 13.25 полевые кухни выехали на передовую, чтобы раздать обед. Грозовой ливень бил опаленную землю, солдаты попрятались под плащ–палатки.

К 14.45 гроза прекратилась. Между Белгородом, Томаровкой и Фастовом воцарилась тишина. Русские ждали. А по другую сторону нейтральной полосы так же ждали немцы. Батальоны 48‑го танкового корпуса и танковый корпус СС стояли в передних траншеях. Послышался гул самолетов. Он нарастал. Люди подняли головы. Капитан Лейк, командир 3‑го батальона гренадерского полка дивизии «Великая Германия», посмотрел вверх на машины, потом на свои часы. «Минута в минуту», — сказал он.

Стрелка подвинулась на 14.50. И в этот момент эскадрильи бомбардировщиков «Штука» с ревом пронеслись над траншеями в сторону врага. Высоко над ними, осуществляя прикрытие, шли истребители. «Штуки» заложили вираж и с воем спикировали. По другую сторону, на склонах Герцовки и [257] Бутова, поднялись фонтаны земли и дыма. Именно там располагались наблюдательные пункты советской артиллерии. Сразу за ними — передовое охранение.

Следующая эскадрилья пролетела над германскими позициями. И третья, четвертая, пятая. Больше 2500 бомб рухнуло на советскую полоску земли в 3 километра длиной и 500 метров шириной. В 15.00 взорвалась последняя бомба. Тогда вступила артиллерия. Ревущий, воющий ад.

Передняя линия батальона Лейка находилась на железнодорожной насыпи. Командир 15‑й роты, лейтенант доктор Мецнер, склонился у своего тяжелого пулемета. Он взглянул на ручные часы, потом на укрытие, где стоял командир батальона, не спускавший глаз с циферблата. Десять секунд прошло. Пять. Пора! И в грохоте артиллерийского огня раздался пронзительный крик Лейка: «Вперед!»

Доктор Мецнер увидел, как капитан Лейк первым выскочил из траншеи и побежал через открытый участок. Все знали, что это пространство, на котором абсолютно негде было укрыться, просматривалось русскими. Именно поэтому Лейк сам бросился вперед с командного пункта, чтобы повести за собой батальон на такое трудное дело.

Доктор Мецнер пишет, что никогда не забудет этой минуты. Образцовым клином, как стая перелетных птиц, роты и взводы последовали за командиром батальона. Пример батальонного командира, казалось, подействовал как магнит и на Мецнера. Он выпрыгнул из своего окопа для тяжелого пулемета, хотя, строго говоря, должен был оставаться там, и ринулся за капитаном Лейком, в нескольких метрах позади, слева.