Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна

Только бесстрастное молчание мужчин, их пристальные и настороженные взгляды говорили об обратном: никто из них ничего не станет с ней обсуждать. Всё хорошо. Она там, где нужно: рядом со своим мужем. Как и положено законной жене.

Вот только её это не устраивает. Всё изменилось. Если раньше она была виновной стороной, то вновь открывшиеся обстоятельства изменили положение вещей. Что есть у виконта против неё? Анонимные письма и признание за её подписью, полученное под давлением? А у неё есть прямые доказательства его длительной супружеской измены. Отрицать сей факт с его стороны будет верхом непорядочности.

Ольга свысока посмотрела на Стэнли.

Интересно, что скажет на этот счёт граф Малгри?

*** 

Напрасно она беспокоилась. Сразу же после ленча его сиятельство распорядился:

— Жду вас в библиотеке через двадцать минут, — и вышел.

Ольга поспешила уйти следом. Оставаться наедине со Стэнли она не хотела. Да и он не выказывал большого желания.

Она не стала проявлять несдержанность и топтаться под дверью библиотеки в ожидании аудиенции августейшей особы. Вернулась в будуар. Волновалась. Руки заметно дрожали.

Вошла Бертина с розами в вазе.

— До чего ж красиво, — улыбнулась она, пристраивая букет на каминную полку. — Вам горячую ванну на ночь приготовить?

— Пожалуй, — не отказалась «виконтесса», поглядывая на часы. Стрелки неумолимо приближались к назначенному времени встречи.

Посмотрев на себя в зеркало, Ольга поправила волосы и вздёрнула подбородок. Проходя мимо шкафа, сказала Бертине:

— Верни стул в холл.

Библиотека показалась маленькой, больше похожей на просторный кабинет для одного человека. И стол здесь был один: большой и широкий. На нём бювар, настольная лампа, вытянутая фигурка сидящей кошки из серебра с глазами-изумрудами. Единственная массивная книга в чёрном, сильно потрёпанном кожаном переплёте, судя по всему очень старая, перевёрнута лицевой стороной вниз. И стремянка не такая основательная, как в поместье, а лёгкая, в виде лестницы, движущейся по направляющим, проложенным вдоль шкафов с книгами. И пахнет здесь иначе: мятной свежестью и прохладой, кожей и деревом. Пахнет новыми книгами.

Ольга пробежалась глазами по книжным полкам, занимающим две стены. Так и есть, сплошь издания в твёрдых переплётах с разноцветными корешками. Вернулась к фолианту на столе. Подмывало перевернуть его, узнать, что в настоящее время занимает мысли лорда Малгри.

Мартин предложил леди сесть в одно из кресел у окна.

Стэнли стал сбоку от жены.

— Оставь нас, — глянул граф на виконта.

Ольга ждала. От волнения пересохло в горле. Она смотрела на свои руки, сложенные на коленях.

— Не стану ходить вокруг да около, — развернул его сиятельство соседнее кресло и сел напротив Ольги. Глаза его полыхнули зелёным огнём. — Расскажите мне вашу историю: откуда и как вы попали сюда. Как мне вас называть. Хочу о вас знать всё.

Всё? — опешила Ольга от неожиданности. Зачем ему? Разве это сейчас главное? Посмотрела на мужчину напряжённо:

— Я не для этого здесь. Что бы я вам сейчас ни рассказала, это не имеет значения. Я в теле Шэйлы, а значит, формально остаюсь женой вашего сына, который…

— Я знаю, что произошло. И знаю, как вы себя чувствуете.

— Не знаете, — покачала она головой. — Я не жена вашего сына. Я не люблю его. Не я принимала его ухаживания и не я выходила за него замуж. Меня не предавали. Я могу лишь догадываться, что может чувствовать жена к изменнику-мужу. Не знаю, любила ли Шэйла вашего сына и знала ли о его неверности, но, думаю, находись она на своём месте, ей было бы намного хуже, чем мне.

— Именно это я и имел в виду, когда сказал, что знаю о ваших чувствах. Вы ведь… — граф подвинулся к леди и взял её за руки, — признались мне, что хотите быть со мной.

Ольга выдернула руки и отклонилась от мужчины: как же давно это было!

Мартин поймал её взгляд:

— Я люблю вас и хочу всё изменить, — снова заключил её ладони в плен своих рук. — Стэнли разведётся с… Шэйлой как можно быстрее. Мы уедем из Британии. Вы станете моей женой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ольга задохнулась от подступившего удушья. Его близость тревожила. Острый запах сладкой вяленой вишни напомнил об их последнем поцелуе: страстном, жгучем и… прощальном.

Где он был раньше? Тогда, когда оттолкнул её от себя и вынудил пасть в объятия другого? Когда она билась словно птица, попавшая в силки, не видя другого выхода? Когда металась в поисках правильного решения и всё равно ошиблась? Когда покорилась своей участи, взвалив чужую непосильную ношу на свои плечи.

Поздно! — кричали её глаза.

Поздно, — обмерло сердце.

Ольга судорожно вздохнула и потупилась. Сейчас… Она скажет всё сейчас и её душевные муки закончатся.

— Я… — голос охрип. Она вытащила ладони из захвата его рук. Сглотнула ком в горле: — Я не люблю вас, — не смела поднять глаза на графа.

Он откинулся на спинку кресла. Его прищуренный взор застыл на её лице:

— Нет, — дёрнулся уголок губ. — Не верю.

«Виконтесса» глянула на мужчину дерзко, без колебания. Он отпустит её! Должен отпустить! Поспешно выпалила:

— Я никогда не любила вас. Ни вас, ни тем более вашего сына, — чувствовала, как стынет кровь, как озноб прошивает тело колючей изморозью. — Я хочу лишь одного: скорейшего развода.

Мартин тяжело втянул носом воздух, задержал его в лёгких, медленно выдохнул. На лице застыла маска. Он встал и прошёл к столу, упёрся руками в столешницу, навис над ней. Глаза впились в чёрную книгу, лежащую перед ним.

Ольга пыталась рассмотреть фолиант. Похожий на большую растерзанную чёрную птицу, он притягивал взгляд.

Заметив её интерес к старинному изданию, граф выдвинул ящик стола и переместил в него книгу. Мелькнула золочёная пентаграмма. Скрипнул задвинутый ящик.

— Значит, вам нужен развод, — в раздумье повторил он слова женщины. — Чтобы жить одной? Ответьте мне: вы сможете жить одна той жизнью, к которой привыкли?

— Вы не знаете, к какой жизни я привыкла, — отбила она удар.

Её выпад пропустили мимо ушей.

— Кто защитит вас? Кто опекал вас, когда вы подверглись нападению и остались без цента в кармане? Лишь по случайности вы не лишились жизни.

Ольга насторожилась: о чём ему известно? Вспомнила, как Стэнли обмолвился, что искал её. За ней шли по пятам? Однако нет худа без добра! Случайная встреча как нельзя лучше разрешила вопрос с разводом в пользу виконтессы.

Она молчала. Упорно избегала встречаться с мужчиной взглядами.

Мартин прошёл к ней и сел в кресло напротив:

— Маркиза Стакей вернула Барту Спарроу закладные листы. Те самые, которые были похищены у вас. Об этом можете не беспокоиться.

Ольга вскинула на мужчину полные боли и слёз глаза:

— Но как такое возможно? Он же отплыл в Америку… тот бандит.

— Джекоб Чандлер. Это он? — уточнил: — Кучер, который увёз вас от вокзала, когда вы сбежали от меня.

«Виконтесса» кивнула, и он продолжил:

— Он найден мёртвым. При нём также были найдены закладные листы, принадлежащие Барту Спарроу. Вы знаете, что барон ищет вас? За что вы ударили его? Почему подписали признание в измене лорду Хардингу? Он вас принудил? Как закладные листы оказались у вас? Почему вы сбежали от меня? — сыпал он вопросами.

Ольга молчала.

Мартин, не спуская с неё глаз, настойчиво допытывался:

— Вследствие вышеизложенного, я хочу услышать ответ на мой главный вопрос: кто защитит вас от домогательств барона?

Она закрыла лицо руками. О том, что причиной подписания бумаг стал шантаж, говорить ни в коем случае нельзя. Набрала воздуха в лёгкие и с отчаянной решимостью выдохнула:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хватит учинять допрос! Всё, что произошло между мной и бароном Спарроу — наше личное дело.

— Вы ошибаетесь, леди Хардинг, — подчеркнул он её принадлежность к графскому семейству. — Пока вы жена моего сына — я несу за вас ответственность. Вы пробудете в стенах этого дома столько, сколько потребуется.