История Кубанского казачьего войска - Федор Щербина

Находясь в постоянном союзе с горцами, турками и татарами, некрасовцы участвовали последовательно во всех войнах России с турками и зависящими от них татарами и горцами. В 1708 году они осели на Кубани, а в 1711 году, во время неудачного похода Петра Великого на Прут, они опустошали вместе с татарами русские селения в Саратовской и Пензенской провинциях. Петр Великий приказал наказать некрасовцев и их союзников за набег. Казанскому и Астраханскому губернатору Апраксину приказано было двинуть на Кубань отряд из русских регулярных войск, яицких казаков и калмыков. Около того времени, когда был заключен мир с турками и Пруте, отряд этот разорил целый ряд неприятельских поселений, расположенных по правому берегу Кубани, и в том числе некрасовские селения. Это была первая кара, постигшая некрасовцев на новом их местожительстве.

Два года спустя сам Некрасов, его сподвижники Сенька Кобыльский и Сенька Вороч с казаками, участвовали в опустошительном набеге Крымского хана Батыр-Гирея на Харьковскую губернию; а в 1715 году Некрасов организовал целый отряд шпионов, посланных на Донщину и в украинские города. Около 40 человек некрасовцев, под предводительством беглого монастырского крестьянина Сокина, проникли в верховья Хопра и в Шацкую провинцию Тамбовской губернии. Под видом нищих и монашествующей братии они высматривали расположение русских войск и подговаривали население к побегу на Кубань. Но скоро действия этих шпионов были обнаружены и многие из них поплатились головами за свою дерзкую попытку.

Еще два года спустя, в 1717 году, некрасовцы в составе отряда кубанских горцев под предводительством султана Бахты-Гирея громили селения по Волге, Медведице и Хопру. Сам Некрасов со своими казаками не щадил никого и жестоко вымещал свою злобу против гонителей раскола на мирном населении. Только соединенными силами войскового атамана Фролова и Воронежского губернатора Колычева были разбиты татарские войска, а вместе с ними потерпели поражение и свирепые некрасовцы.

В 1727 году в числе колодников были подговорщики к побегу донских казаков на Кубань к Некрасову. По показаниям беглого солдата Серого, к побегу к Некрасову на Кубань готовились целые городки и станицы. Верховые городки склонны были бежать все, под влиянием общего недовольства порядками – введением переписи, паспортов и пр. В 1733 году некрасовец Иван Мельников строил с шестью товарищами мосты по тракту от Азова на Ачуев. В 1736 году Крымский хан посылал в Кабарду татар и некрасовцев «для взятия языка». В 1737 году некрасовцы вместе с татарами и черкесами разорили и сожгли Кумшацкий городок на Дону. И т.д., и т.д.

В последующее время некрасовцы не упускали ни одного случая в набегах горцев и татар на русские владения. Выше, при описании борьбы русских войск и казаков с кавказскими народностями, отмечены уже эти случаи и участие некрасовцев в войнах Турции с Россией в 1737, 1769, 1774, 1787 и 1791 годах. Одним словом, некрасовские казаки были врагами русских вплоть до самого переселения черноморцев на Кубань и в качестве таковых встретили своих новых соседей.

Но долг платежом красен. В отместку некрасовцам донцы и русские войска, совместно с калмыками, в походах за Кубань неоднократно нападали на некрасовцев и опустошали их жилища. В 1736 году, по показанию некрасовца Наума Гусека, донские казаки с калмыками сожгли три некрасовских станицы, взяли в плен несколько некрасовцев с женами и детьми и еще больше потопили их в реке. В следующем, 1737 году, казаки и калмыки, громя татар и черкесов, сожгли некрасовский городок Хан-тюбе, убили нескольких некрасовцев и угнали скот их. Конечно, под влиянием этих возмездий взаимная вражда между некрасовцами и донцами росла. Некрасовцы еще с большей свирепостью относились вообще к русским.

Были, однако, моменты в истории некрасовцев, когда и русское правительство, и сами некрасовцы склонны были к мировой: русское правительство неоднократно приглашало некрасовцев вернуться на родину, и некрасовцы со своей стороны просили русское правительство о том же. Соглашению мешали различные условия, выставленные для переселения обеими сторонами, а иногда и условия прикрепления некрасовцев за Кубанью. Во время войны русских с турками императрица Анна Ивановна согласна была простить некрасовцев и предоставить им для жительства прежние места на Дону; но некрасовцы не могли воспользоваться этим, так как их удерживали закубанцы, стращавшие казаков московской виселицей. В 1762 году императрица Екатерина II разрешила переселиться в Россию бежавшим из нее раскольникам, и в том числе некрасовцам. Некрасовцы не пошли на этот вызов, так как русское правительство ничего не упомянуло о тех правах, какие предоставлялись возвратившимся на родину беглецам. В 1769 году генерал де Медем обратился к некрасовцам с письменным предложением переселиться на Терек, но некрасовцы даже не дали ответа на это письмо. В 1772 году сами некрасовцы просили позволения у русских властей возвратиться на Дон; но Государственный Совет, которому поручено было Екатериной II высказаться по этому поводу, не нашел возможным отдать некрасовцам прежние земли и предлагал им занять свободные земли по Волге. Некрасовцы не согласились на такое переселение. В 1775 году некрасовцы, при посредстве графа Румянцева, снова стали проситься на Дон, Государственный же Совет находил возможным переселять некрасовцев мелкими партиями, которые должны были селиться в разных местах России, по указаниям властей. Некрасовцы не приняли этих условий. В 1778 году некрасовцев пытался возвратить в Россию Суворов. По сведениям знаменитого полководца, некрасовцы в то время расположились куренями в двухстах шагах от морского берега в устьях Кубани на мысу, между горами в лесу. Они имели здесь в своем распоряжении сто лодок, четыре думбаса, вытянутые на сушу для предохранения от крейсирующей русской эскадры. На этих судах некрасовцы намеревались отправиться, при благоприятной погоде, в Анатолию. Суворов сам лично переговаривался с некоторыми некрасовцами через Кубань, а для приглашения их на родину послал двух донских казаков. Некрасовцы не приняли предложение Суворова и казаков задержали у себя. Так как некрасовцы, очевидно, не доверяли русским властям, то Суворов считал необходимым издать Высочайший манифест о прощении беглецов.

Некрасовцы не шли обратно в Россию, боясь главным образом бесправия. Два обстоятельства – лишение в России казачьего самоуправления и гонение на раскол – удерживали беглецов от возвращения на родину. Злоба же на русских росла и развивалась на почве обоюдных военных набегов и реквизиций.

Некрасовцы, занимавшие раньше Таманский полуостров, перешли на левый берег реки Кубани. В царствование Анны Ивановны они были так стеснены, что Крымский хан, под властью которого они находились, пытался переселить их в Крым к Балаклаве. Попытка не удалась, и некрасовцы снова осели на Кубани. С Таманского полуострова на левый берег р. Кубани некрасовцы передвинулись в 1777 году во время занятия Таманского края русскими вой-сками. В 1778 году сам Крымский хан с татарами выгнал их с Фанагории. В 1780 году некрасовцы вошли в соглашение с турками и приняли турецкое подданство. Около этого времени часть некрасовцев выселилась с Кавказа в Болгарию – в Добруджу на Дунай. До 100 семей их, однако, остались на левой стороне Кубани, живя в горах вместе с черкесами.

С этими оставшимися на Кавказе некрасовцами вошли в соприкосновение черноморцы, переселившись на Кубань. Черноморцев некрасовцы приняли враждебно и относились к ним предательски. Зимой 1792 года казак куреня Дядьковского Петр Малый, занимаясь рыболовством, переправился, по приглашению некрасовцев, на левую сторону Кубани. Некрасовцы, перевозившие через Кубань Малого в своей лодке, поступили с ним вероломно. Когда Малый, заметивши опасность, пытался бежать на правый берег Кубани, они схватили его, слегка ранили кинжалом, отняли ружье, сняли одежду и, связавши ременным поясом, увезли в горы и продали в рабство черкесскому мурзе Деменко за 4 коровы с телятами, одного вола, ружье и 6 штук баранов. Впоследствии Малый убежал из плена, а один из пленивших его некрасовцев Мазан, пойманный близ Кубани, сознался на допросе в убийстве и потоплении русских и в продаже людей черкесам в неволю. Сам Малый видел у черкесов в плену 7 человек солдат из русских легкоконных полков.

В 1795 году Головатый донес Суворову, что на казачий пикет под командой войскового полковника Чернышева, стоявший у Темрюкского гирла, ночью 9 апреля напали 20 человек, переехавшие с противоположной стороны Кубани на лодках. Чернышев, быстро соединивши два пикета в одну команду, вступил в перестрелку с нападавшими. Из черноморцев ранен был старшина Чернолес и слегка три казака. На другой день утром найдены были в камышах 4 умерших от ран человека, «которые по одеянию и другим признакам» оказались некрасовцами.