Ненужный. Начало пути (СИ) - Руслан Ряфатевич Агишев

Адъютант тут же с готовностью открыл папку, что все это время держал в руках, и продолжил доклад:

— …Преступник назвался княжичем Александром Милославским, наследником старинного княжеского рода, что уже есть преступление, согласно Государственному уголовному уложению главы V «О преступления против чести и достоинства благородных фамилий империи». Манкируя высоким положением родителей и знакомством с известными лицами, втерся в доверие к господину Могуте. Со слов последнего, преступник невзначай интересовался, хранятся ли в доме крупные суммы денег и драгоценностей. Затем господин Могута за обедом в честь своего гостя был отравлен неизвестным веществом. Предполагаем, что это было сонный порошок, чтобы усыпить хозяина на небольшой срок. Похищено было, со слов господина Могуты, около тысячи рублей. В настоящий момент наш художник рисует потрет преступника для поиска. Поиски по горячим следам успехом не увенчались. Служебная собака почему-то след не взяла. Опрос околоточных тоже ничего не дал: никого и ничего подозрительного они не видели.

Закончив доклад, адъютант закрыл папку с бумагами. Мирский же при этом хитро прищурил глаза, словно что-то вдали пытался рассмотреть.

— Что-то не складывается пазл, Александр Никитич. Не-ет, не складывается, — начальник покачал головой, поднимаясь с кресла и начиная мирить шагами кабинет. Так ему думалось легче. Адъютант, прекрасно осведомленной об этой привычки, повернул голову за шефом. — Думаю, все было иначе… Этот Могута, паршивый человечишка, давно уже ведет дурно пахнущие дела. И ограбление было всего лишь вопросом времени. Уверен, украли гораздо больше, а не какую-то жалкую тысячу рублей. Просто Могута не хотел дурно выглядеть. Заметь, что не взяли золото и драгоценности, которых наверняка в доме было полно. Значит, преступник не хотел с ними связываться, хотя мог и больше заработать. Явно с головой парень.

Мирский подошел к столу и, схватив остро заточенный карандаш, начал схематично записывать на бумаге то, что ему было известно. Способ очень хороший для приведения мыслей в порядок, который он без устали всем в своем окружении рекомендовал.

— И так, объект молод, и это первое, что нам известно, — грифель заскрипел по белоснежному листку. — Во-вторых, он смел, почти безрассуден, нагл, отменно выдержан, почти не теряется в опасной ситуации. Честно говоря, все эти качества сделали бы честь любому офицеру жандармского корпуса.

Листок перед ним начал заполнятся ровным аккуратным подчерком, которому бы позавидовал любой коллежский асессор[2].

— Третье — это странная сдержанность в добыче. Зачем довольствоваться малым, если можно получить гораздо больше. У купца первого гильдии, который вдобавок владеет всеми самоварными мануфактурами империи, в доме должно храниться немало ценностей. А это значит, что наш преступник не только ловкий, но и осторожный малый. Очень необычное качество для такого преступника. Боюсь предположить, Александр Никитич, но мы еще не раз услышим об этом человеке… А пока нужно поднять на уши всех осведомителей. Может кто-то их них что-то слышал на улице. Такие деньги наверняка где-то должны всплыть, раз они так сильно понадобились. Может кто-то кому-то много должен, может где-то всплывет странная дорогостоящая покупка. И обязательно прошерстить всю нашу картотеку. Вдруг, этот молодой да ранний окажется в ней. Вряд ли, конечно, но попробовать стоит. А теперь работать!

Адъютант, коротко поклонившись, развернулся и пошел к двери. Однако, уже открыв ее, задержался.

— Михаил Павлович, мне сейчас пришла в голову одна идея, — начал он в нерешительности, видимо, не зная, как рассказать шефу.

Уже усевшийся в свое кресло, Мирский разрешающе кивнул. Мол, рассказывай.

— Я читал в полицейских донесениях, что в последнее время участились преступления с упоминанием какого-то Котовского. Филеры докладывают, что преступник очень изобретателен, ко всему подходит с выдумкой и старается обходиться без крови. Знаете, все преступления Котовского немного похожи на этот случай с господином Могутой. Как говорится, типаж схож…

Выслушав это с интересом, Мирский тут же затребовал все сведения о преступлениях в столице с этим самым Котовским. Решил посмотреть, а не пустышка ли идея его подчиненного. Ведь, часто именно устами младших чинов глаголет истина.

— Так… — бормотал он, углубившись в толстенную кипу бумаг. — Любопытно…

Какого же было его удивление, когда все подтвердилось. Преступления с этим самым Котовским, которые почему-то прошли мимо его, Мирского, внимания оказались на удивление схожи с тем, которое вызвало такой резонанс в столице. Естественно, сходство было не внешнее, а, если можно так сказать, внутреннее. Везде преступник действовал с какой-то нечеловеческой изобретательностью и поразительной наглостью. Словом, почерк был налицо.

— Вот же сукин кот! Это же сколько у нас фактов зарегистрировано? Почти три десятка… Просто шельмец… Но даже будь он семи пядей во лбу, одному такого все равно не провернуть. Получается, у нас вырисовывается настоящая организация! Так, Александр Никитич, все дела с этим Котовским немедленно изъять из юрисдикции полиции. Подготовьте все необходимые бумаги. Это дело государственной безопасности, а значит, наше дело.

[1]Безбилетные шалавы — в РИ в указанный период все проститутки обязаны были регистрироваться в соответствующем порядке, получая при этом специальный билет. Естественно, были и те, кто желал работать с клиентами без регистрации и, соответственно, без уплаты налогов.

[2]Коллежский асессор — гражданский чин в Российской империи начала XVIII в. — начала XIX в. Мог занимать должности регистратора, советника, секретаря.

Глава 25

* * *

Маросейка

Доходный дом из жженого красного кирпича

В комнате, про которую в воровском мире столицы ходили настоящие легенды, царил привычный полумрак, скрывавший двух ее обитателей. Гость — испуганный урка в широченных брюках, рубашке навыпуск и темном пиджаке — напротив, был ярко освещен светом от небольшого торшера.

— Рассказывай, Сом, что знаешь, — раздался негромкий хриплый голос из правого угла комнаты. — Все выкладывай.

Урка, и правда, похожий на сома плоской рожей и тусклыми выпуклыми глазами, нервно втянул голову в плечи. Со Старшими, от которых на Улице зависело все и даже больше, он еще так близко не встречался. Больше разговоры разные слушал, от которых на душе аж кошки скреблись.

— … Так, че рассказывать-то? Все уже рассказал Смотрящему. Видел я этого фраера, когда того жирного лоха «раздел», — начал он, то и дело облизывая искусанные губы. Волновался, а как же иначе. Чай, не с копеечной гопотой базарил, а со Старшими. Тут очко так жмет, что держись. — Я тогда от своей марухи возвращался. И так отлить прижало, что в кусты нырнул. А этот как раз с купеческой повозки спрыгнул. В руках здоровенный пакет держал, с баблом, похоже…

Чуть придя в себя, совсем разошелся.

— … Этот Котовский же салабон совсем. Его соплей перешибить можно. Да, если бы я знал, что