Гадюка в сиропе - Дарья Донцова

– Ага, – хихикнул он, – я эти баксы в фонд помощи ментам перечислю.

Я с сомнением посмотрела в его сторону: что-то не верится.

– Ты бы ему спасибо сказала, – укорил майор.

– Спасибо, что не задавил меня! – выпалила я.

– Вас, Евлампия Андреевна, я никогда бы тронуть не смог, – ответил Андрюша, – и вообще, я не по мокрому делу, на мне крови нет, дядя Володя проверял.

– Почему же ты меня полюбил? – удивилась я. – Вроде я без конца замечания делаю и вообще за убийцу тебя считала.

– За куриный супчик, – серьезно ответил парень.

– За что?

– Помните, я свинкой заболел?

– Ну?

– А вы мне суп-лапшу сварили из курочки, морковь кружочками, лук и вермишель звездочками, мама иногда, когда не пила, такой делала, вкусный очень, – тихо пояснил Андрей.

Я растерянно заморгала. Куриный супчик… Ну кто бы мог подумать!

– Все, – сообщил Володя, – еще вопросы будут?

– Как вы до всего докопались? – поинтересовалась я.

– Нет ничего тайного, что не стало бы явным, – серьезным тоном провозгласил майор, – не к чему тебе заглядывать на нашу милицейскую кухню. Грызлова заподозрили давно, как только Лена призналась, что он ее любовник. Кстати, столь нелюбимый тобой Митрофанов проделал гигантскую работу.

Я фыркнула и демонстративно закурила. Человек, нагло выгнавший меня на улицу, не может рассчитывать на добрые чувства с моей стороны. Никогда!

ЭПИЛОГ

«Загон с гиенами» упал на лотки и прилавки книжных магазинов в конце апреля. Хитрый Миша Галин моментально понял, как можно использовать ситуацию с арестом Грызлова, и быстренько распространил среди журналистов информацию о том, что в книге описаны подлинные события, а главный герой на данном этапе ждет суда. Шум поднялся невероятный, несколько недель все средства массовой информации, в особенности бульварные газеты, кричали о «Загоне». Ситуацию обострило еще то, что Лена наотрез отказалась давать интервью, а следователи хранили упорное молчание. Тут даже респектабельный «Коммерсантъ» не выдержал и отправил к Митрофанову репортера. Но майор только подлил масла в огонь, ляпнув на вопрос: «Правдивы ли слухи о документальности романа?»

– Не могу ответить «нет».

Правда, через секунду он спохватился и добавил:

– И не могу сказать «да».

Но корреспондент умышленно опустил в статье вторую часть ответа, и вновь поднялся шум. В итоге издательство, спешно допечатавшее тираж «Загона», осталось крайне довольно.

Прошло полгода. Лену давно выпустили, она продала квартиру Кондрата и исчезла в неизвестном направлении. Может, уехала на Кипр. Однако вчера на лотках я увидела новую книгу со знакомым названием «Яблоко на елке», так именовался один из неопубликованных романов Кондрата. На титульном листе стояло имя автора – Мария Крол, а на задней обложке была помещена фотография… Лены. Значит, она все же в Москве и решила стать «писательницей». Честно говоря, мне захотелось найти ее и потребовать Лизину долю. Но Андрюшка остановил мой порыв:

– Нехай подавится, нам с сеструхой эти деньги не нужны.

Андрей по-прежнему владеет авторемонтным бизнесом. Свою квартиру он тоже продал, купил другую, говорит, слишком неприятные воспоминания связаны со старой.

Я вернулась в наши с Катей хоромы, Лиза живет пока со мной, ей на днях выдали паспорт, и никто из официальных представителей властей не поинтересовался, что случилось с девочкой, но нам это только на руку. Андрюша хотел забрать сестру к себе, но я не разрешила. Лиза пока еще маленькая, и за ней нужен присмотр. Скоро из Америки вернутся Катя, Сережка, Юлечка и Кирюшка, приедут и наши животные. Надеюсь, они благосклонно отнесутся к Пингве и Рамику. Что же касается Лизы, то Катя всегда мечтала иметь в придачу к сыновьям еще и дочь.

Грызлов сидит в тюрьме «Матросская тишина» и ждет суда; говорят, приговор будет суровым.

Слава Самоненко выздоровел и вновь работает.

Между прочим, Митрофанов оказался не таким уж и противным, и мы иногда вместе пьем чай у Володи Костина дома.

Я нашла себе место работы, но об этом как-нибудь в другой раз.

Кстати, Рамик не превратился ни в мастино-неаполитано, ни в филу-бразильеро. Это просто средней высоты, весьма тучный пес, страстный любитель разной еды, мы теплыми вечерами гуляем с ним по улицам.

Вот и сегодня Лиза и Андрей с шумом и смехом бросили Рамику резиновый мячик. Внезапно игрушка выкатилась на дорогу, девочка, парень и собака бросились наперегонки за ней. И тут раздался визг. От ужаса я чуть не потеряла сознание. Прямо из-за угла на них летела огромная, угрожающе-черная машина.

– Стой, придурок, козел долбаный, урод позорный, грабками вправо руль поворачивай, куда буркалы выпятил, – заорала я изо всей мочи.

Словно услыхав мой вопль, автомобиль резко вильнул и исчез за поворотом. Я в изнеможении прислонилась к стене.

Андрей, Лиза и Рамик уставились на меня во все глаза. Первой отмерла девочка:

– Ага, а нам так говорить ты не разрешаешь!

– Здорово вы по-свойски кумекаете, с понятием! – восхитился Андрей.

Я растерянно молчала. Сама не понимаю, как такое вышло, слова просто сами вылетели изо рта.

– Не тушуйтесь, Ева Андреевна, – засмеялся Андрей, – пойдемте чай пить.

Я содрогнулась:

– Как ты назвал меня?

– Ева, – обрадованно подхватила Лиза, – правда, здоровское мы тебе новое имя нашли! И как только никто не додумался.

Как же, был один субъект.

– Никогда, слышите, никогда не смейте так меня называть, – с расстановкой сказала я, – меня вполне устраивает быть Лампой.

– Только не электрической, – хихикнул Андрей, ловя Рамика.

Да, не керосиновой, не газовой, а просто Лампой, чудесное имя, на мой взгляд.