Играя свою собственную роль (ЛП) - Lane K.E.

Она приглушенно рассмеялась и убрала полотенце от лица.

– О, ты такой милый рассказчик… – Ее глаза удивленно расширились, когда она посмотрела на мое лицо. – Ты серьезно.

– Конечно, я серьезно.

Робин тихо опустила полотенце на тумбочку и повернулась ко мне.

– Ты, действительно, сказала это Лиз?

– Да, сказала… И я имела в виду именно это, – добавила я, пытаясь не дать нервозности проникнуть в мой голос.

Робин слегка приоткрыла рот от удивления.

– Кэйд. Я… – Она медленно подошла к кровати, не отрывая от меня взгляда.

«Раз уж ты начала, можно это и закончить…»

Я встала с постели, чтобы смотреть ей прямо в глаза, когда скажу остальное. Робин остановилась передо мной и коснулась моей щеки.

– Ты, действительно, сказала это Лиз, – повторила она и, на сей раз, это было утверждение, а не вопрос.

Я взяла ее лицо в ладони и со всей нежностью поцеловала ее приоткрытые губы, перед тем как глубоко вдохнуть и спрыгнуть с утеса.

– Я сказала ей, что, вероятно, это имеет отношение к тому факту, что я безумно влюблена в тебя.

– Чт?.. – Наши лица были так близки, что я почувствовала ее потрясенный вздох; множество эмоций отразилось на ее лице, наиболее явным из которых было удивление. Робин попыталась отодвинуться, но я удержала ее на месте, все еще касаясь ладонями ее лица.

– Я люблю тебя. – Мягко произнесла я, удивленная тем, как легко эти слова скользнули с языка. Я поцеловала ее ошеломленные губы. – Я полностью, абсолютно, по уши влюблена в тебя, Робин. Я не хочу пугать тебя, но мне бы хотелось, чтобы ты знала. Ты не должна ниче…

Остальная часть моей речи была уничтожена сокрушительным поцелуем, и в следующий миг я уже лежала на спине посередине кровати, а разгоряченная, обнаженная и весьма любвеобильная Робин Вард лежала на мне, осыпая поцелуями мое лицо, шею и грудь.

– Скажи это снова, – внезапно потребовала она, отодвинувшись, чтобы внимательно посмотреть на мое лицо, словно оценивая искренность слов.

Я задавалась вопросом, почему ей понадобилось видеть мои глаза в качестве доказательства, когда ей столько раз уже говорили эти слова. Учитывая ее известность, ее внешность… думаю, больше, чем несколько. А сколько раз ей говорили о любви в надежде что-то от нее получить? Я знала, по крайней мере, об одном человеке, который при этом солгал, ужасно травмировав ее… выходит, были и другие?

Я прямо встретила ее взгляд, желая, чтобы Робин видела в моих глазах все мои чувства, чтобы она поверила мне. Я погладила ее щеку большим пальцем, провела рукой по волосам.

– Я люблю тебя, Робин. – Уверенно произнесла я, наклонив ее голову для мягкого поцелуя. – Я люблю тебя, – снова сказала я, проводя губами по ее подбородку и дальше вниз по высокой шее. – Я люблю тебя, – пробормотала я, прищемив кожу чуть ниже уха губами и чувствуя небольшую ответную дрожь. Я откинула голову назад, снова встречая ее взгляд, надеясь, что она поверит мне. – Я. Люблю. Тебя.

Робин коснулась моего лица, провела пальцами по бровям, по щекам.

– Ох, Кэйд…

Ее тон показался мне извиняющимся, и я с трудом подавила панику. Теперь, когда я встретилась с ее ответом, мои смелые заявления выглядели не столь уж хорошей идеей. Я заставила ее замолчать поцелуем, не желая слышать то, что она должна была сейчас сказать, не желая давить на нее, и особенно не желая, чтобы она сказала, что не чувствует ко мне то же самое. Она могла сказать мне о своих чувствах позже, сейчас я хотела ПОКАЗАТЬ ей, что чувствую я.

Я перекатилась на нее сверху, запустила руку в ее волосы и наклонила ее голову, чтобы поцеловать подбородок и шею.

– Кэйд… – Слова Робин превратились в резкий вздох, когда я пристроила свое бедро между ее ногами и прижалась к ней, одновременно закрывая ее сосок своим ртом, посасывая и мягко кусая. Я провела руками по ее телу и оперлась о кровать, с обеих сторон от ее груди, слегка приподнявшись и начиная двигать бедрами. Ее пальцы в моих волосах напряглись, когда я мягко сжала ее сосок зубами и несколько раз провела по нему кончиком языка.

– Ах… Иисус… – Робин выгнулась напротив меня, втискивая свое бедро между моими ногами. Я застонала и автоматически отодвинулась назад, легко попав в установленный ею ритм. Я отпустила ее сосок, чтобы уделить несколько минут внимания другому, прежде чем она притянула меня выше и соединила наши губы в глубоком страстном поцелуе, когда наши языки встречались синхронно с нашими движениями. Постепенно ритм увеличился, а поцелуй замедлился, пока мы просто не начали вдыхать воздух друг друга, сконцентрировавшись на движениях наших тел.

– О… да… – Прошептала Робин, ее губы переместились на мой лоб, руки легли на бедра, прижимая меня к ней.

Я поддерживала ритм, чувствуя влажность пота и соков там, где наши тела соприкасались.

– О… Боже, Кэйд… – Она снова начала двигать бедрами, сильнее прижимаясь ко мне. – Я… – Она резво выдохнула, – иди со мной, детка…

Наши движения ускорились еще больше; тяжелые вздохи, бессмысленный шепот и стоны наполняли комнату. Я скользнула рукой между нашими телами, провела пальцами по ее горячей влажности, коснулась клитора. Она резко выдохнула и напряглась, и я почувствовала, как ее ногти вонзились в кожу, когда она судорожно сжала мои ягодицы. Робин откинула голову назад, мышцы шеи напряжены, и я продолжила свои движения, с восторгом наблюдая за ней, и как всегда поражаясь, насколько она красива. Внезапно ее рука скользнула между моими ногами, ее пальцы оказались внутри меня, она выгнулась еще сильнее и громко застонала. Стон, ее движения, ее пальцы… всего этого было достаточно, чтобы я вслед за нею упала в оргазм, успев только прошептать 'я люблю тебя', перед тем, как неизящно свалиться на нее.

Через пару секунд Робин убрала пальцы и обняла меня. Мы лежали молча, и я слушала, как грохот ее пульса ниже моего уха постепенно возвращается к нормальному ритму, чувствовала, как ее грудь вздымается все спокойнее, как пот высыхает на нашей коже, и смотрела, как тени наползают на стены спальни, сменяя солнечные лучи.

Это была мирная блаженная тишина, и я не желала разрушать ее. Но, в конце концов, бренчание телефона нарушило удовлетворенную безмятежность – звук этот был настолько лишним в этом тихом месте, что я не сразу поняла, что это.

Робин напряглась подо мной и тихо ругнулась. Она начала вставать, но я передвинулась, останавливая ее.

– Не надо.

Она вздохнула, погладив меня по спине.

– Увы, детка, но я должна. Должно быть что-то с графиком съемок… Единственный способ уговорить Лэйн разрешить мне уехать на уик-энд – было рассказать ей, где я буду и пообещать, что приеду по первому звонку. Она – единственный человек, которому я дала этот номер.

Я неохотно соскользнула с нее, и Робин встала с кровати и печально посмотрела на меня, прежде чем поднять футболку – мою, как я заметила – висящую на спинке стула, и натянуть ее, быстро покидая комнату.

– Проклятье. – Я вздохнула и перекатилась на спину, слушая голос Робин, слегка раздраженно звучащий в соседней комнате. Вряд ли она стали бы звонить, чтобы поболтать о погоде… Похоже, наш небольшой уик-энд подошел к концу даже скорее, чем мы думали.

Я снова вздохнула и встала с постели, злясь на себя за чувство облегчения оттого, что мне дали отсрочку от реакции Роин на сообщение о том, что я ее люблю.

Христос, я такая трусливая.

Через пару минут, воспользовавшись ванной и накинув кое-какую одежду, я нашла Робин и заднем крыльце – она все еще держала трубку в руках и задумчиво смотрела на воду.

Я подошла к ней сзади, скользнула рукой вокруг ее талии, другой рукой отодвигая волосы, чтобы поцеловать мягкую кожу чуть ниже ее уха. Она повернулась ко мне и смущенно улыбнулась, поднимая телефон.

– Прости.

Я обняла ее обеими руками и опустила подбородок ей на плечо.

– Теперь моя очередь спрашивать… Когда тебе нужно уехать?

– Как только смогу… Им разрешили снимать в Key Largo, но только сегодня.