Установление и Империя - Айзек Азимов

отсутствовать. Будь хорошим мальчиком и отнеси ему письмо, которое я сейчас дам тебе.

– Охотно, госпожа моя. Мои незначительные услуги с радостью предоставляются вам для тех

скромных нужд, к которым вы сможете их приложить.

Она осталась наедине с Эблингом Мисом, который не шелохнулся. Бейта твердо положила

руку ему на плечо.

– Эблинг…

Психолог дернулся и сварливо закричал:

– Что такое? – он поднял глаза. – Это ты, Бейта? Где Маньифико?

– Я отослала его. Я хочу немного побыть с вами наедине, – она выговаривала слова с

предельной четкостью. – Я хочу поговорить с вами, Эблинг.

Психолог сделал движение, чтобы вернуться к своему проектору, но Бейта решительно

удержала его. Кости под его одеждой прощупывались с легкостью. Плоть Миса, казалось, растаяла

после их прибытия на Трантор. Лицо было узким, пожелтевшим и заросло многодневной щетиной.

Плечи поникли, что было видно даже при сидячем положении.

Бейта сказала:

– Не беспокоит ли вас Маньифико, Эблинг? Он, кажется, сидит тут круглые сутки.

– Нет, нет, нет! Вовсе нет. Я даже не замечаю его. Он молчит и никогда не тревожит меня.

Иногда он носит для меня ленты: как будто без слов понимает, что мне нужно. Позвольте ему

остаться.

– Очень хорошо. Но, Эблинг, не удивляет ли он вас? Вы слышите меня, Эблинг? Не удивляет

ли он вас?

Она подтолкнула стул поближе и поглядела на психолога в упор, словно стараясь вытянуть

ответ из его глаз.

Эблинг Мис покачал головой.

– Нет. Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что и вы, и полковник Притчер говорите, будто Мул умеет управлять

эмоциями человеческих существ. Но уверены ли вы в этом? Разве Маньифико не есть сам по себе

изъян в теории?

Молчание.

Бейта подавила сильное желание встряхнуть психолога.

– С вами-то что происходит, Эблинг? – она чуть помедлила, а затем продолжила: – Маньифико

был клоуном Мула. Почему он не был обработан так, чтобы проникнуться любовью и верой? Почему

он, единственный из всех людей, вступавших в контакт с Мулом, так его ненавидит?

– Но… но он был обработан. Без сомнения, Бей! – начав говорить, Мис, казалось, обретал

уверенность. – Или ты думаешь, что Мул относится к своему клоуну так же, как к своим генералам? В

последних ему нужны вера и лояльность, но от клоуна требуется только страх. Не замечала ли ты, что

постоянно свойственное Маньифико паническое состояние патологично по природе? Ты думаешь, что

для человеческого существа нормально – быть все время таким перепуганным? Страх в подобных

размерах способен вызвать смех. И этот страх, вероятно, казался комичным Мулу – а также и

способным принести пользу, поскольку в результате мы так ничего и не смогли извлечь из

Маньифико.

– Вы хотите сказать, что информация о Муле, сообщенная Маньифико, была ложной? -

спросила Бейта.

– Она вводила в заблуждение. Она была окрашена патологическим страхом. Мул не является

физическим гигантом, как думает о нем Маньифико. Более вероятно, что он – обыкновенный человек,

хотя и наделенный особой ментальной силой. Но ему нравилось выглядеть сверхчеловеком в глазах

бедного Маньифико, – психолог пожал плечами. – Во всяком случае, информация Маньифико более не

имеет значения.

– Что же тогда имеет значение?

Но Мис стряхнул с себя ее руку и вернулся к своему проектору.

– Так что же имеет значение? – повторила Бейта. – Второе Установление?

Психолог метнул взгляд в ее сторону.

– А разве я тебе что-нибудь об этом уже говорил? Не припоминаю. Я еще не готов. Что именно

я тебе говорил?

– Ничего, – с силой сказала Бейта. – Ох, ради Галактики, вы мне ничего не говорили, но я хочу,

чтобы сказали, потому что я смертельно устала. Когда это кончится?

Эблинг вглядывался в нее с печальным выражением на лице.

– Ну полно, моя… моя дорогая, я не хотел задеть тебя. Я иногда забываю… кто мои

действительные друзья. Иногда кажется, что я вообще не должен об этом говорить. Необходима

секретность – но от Мула, разумеется, не от тебя, дорогая Бейта, – он дружелюбно похлопал ее по

плечу слабеющей рукой.

Она спросила:

– Что вы хотели сказать насчет Второго Установления?

Его голос машинально превратился в шепот, тихий и свистящий.

– Знаешь ли ты, с какой тщательностью Селдон скрыл все его следы? Труды Селдоновского

Конгресса еще месяц назад, до того, как пришло это странное озарение, не имели бы для меня

никакой ценности. И даже сейчас они кажутся… туманными, что ли. Статьи, представленные на

Конгресс, часто оставляют впечатление слабо связанных друг с другом, и всегда непонятны. Не раз я

задумывался, знали ли сами участники Конгресса все, что было на уме у Селдона. Иногда я думаю,

что он использовал Конгресс только как гигантскую декорацию, и собственноручно воздвиг

структуру…

– Установлений? – настаивала Бейта.

– Второго Установления! Наше Установление было простым. Но Второе Установление – это

только название. Упоминания о нем попадались, но любые подробности тщательно маскировались

математикой. Есть еще много такого, что так и осталось для меня непонятным, но за эти семь дней

кусочки слепились в некую расплывчатую картину. Установление Номер Один было миром ученых-

естественников. Оно представляло собой концентрацию умирающей галактической науки в условиях,

необходимых для ее выживания. В него не входил ни один психолог. Это являлось необычным

искажением и должно было иметь свою цель. Объяснение, как правило, сводилось к тому, что

селдоновская психоистория работает лучше всего, когда отдельные единицы – человеческие существа

– не знают, что их ждет и, следовательно, могут естественно реагировать при любых ситуациях.

Дорогая, ты следишь за мной?..

– Да, доктор.

– Тогда слушай внимательно. Установление Номер Два было миром исследователей сознания,

зеркальным отражением нашего мира. Не физика, а психология была там королевой, – и Мис

триумфально добавил: – Понимаешь?

– Не очень.

– Но подумай, Бейта, пошевели мозгами. Хари Селдон знал, что его психоистория может

предсказывать только вероятность, а не достоверность. Всегда присутствовали граничные ошибки, и с

ходом времени размер этих ошибок рос в геометрической прогрессии. Естественно, что Селдон

защищался от этого как мог. Наше Установление было сильно наукой. Оно могло громить армии и

вооружения. Оно могло выставить силу против силы. Но на что оно было способно в случае

ментальной атаки мутанта, подобного Мулу?