Белая Богиня - Роберт Грейвз

Однако вернемся к доктору Макалистеру, который не принимает ирландские алфавиты, состоявшие из тринадцати согласных, и утверждает, что у друидов не было никакого алфавита до «BLFSN», заимствованного из «Формелло-Серветри». Он не отмахивается от вопроса, почему общее название всех ирландских алфавитов — «Beth-Luis-Nion», а ведь это означает, что изначальная последовательность была «В.L.N», а не «В.L.F», но предлагает сложное построение, не подкрепленное доказательствами. Он заявляет, будто друиды Южной Галлии взяли из «Формелло-Серветри» алфавита следующие буквы:

В.L.N.F.S., М.Z.R.G.NG., Н.С.Q.D.Т., А.Е.I.O.U.

Этот их первый алфавит якобы просуществовал так долго, что дал название ирландскому алфавиту. Макалистер далее делает предположение (без эпиграфических подтверждений), что переходный алфавит был составлен умным фонетистом:

В.F.S.L.N., М.G.NG.Z.R., Н.D.Т.С.Q., А.O.U.E.I.

И после этого порядок окончательно установился (по крайней мере в Ирландии) следующим образом:

В.L.F.S.N., Н.D.Т.С.Q., М.G.NG.Z.R., А.O.U.Е.I.

К этому надо прибавить пять «дифтонгов», как он, в общем-то, неправомерно называет комбинации гласных, соотнесенные с чужеземными буквами, для которых в качестве значков использовались пять из шести дополнительных букв «Формел-ло-Серветри»-алфавита. Он не отрицает, что «Beth», «Luis», «Nion» являются тремя названиями деревьев, но считает их условными эквивалентами названий букв «Формелло-Серветри»-алфавита, которые, он пишет, сохраняли первоначальную семитскую форму вплоть до пятого века до нашей эры. Эти три слова подбирались просто по первым буквам, и L (Luis) рябина могла бы с тем же успехом быть лиственницей.

Возможно, рассуждение Макалистера и имело бы смысл, если бы друиды не были знамениты своими священными рощами и культом деревьев и если бы старая последовательность букв-деревьев не имела такой религиозной значимости, что даже более поздний «В.1-,Р.8.М.»-алфавит с его неправильным положением буквы N не смог стереть память о ней. Доктор Макалистер может рассматривать «Beth-Luis-Nion», огам деревьев, как нечто «искусственное», однако деревья в нем расположены в зависимости от времени года, чему есть серьезные мифологические основания, в то время как та изначальная последовательность, которую представляет он, не имеет никакого смысла, если не считать первых пяти букв, расположенных в традиционном порядке. Что до меня, то я не могу поверить его объяснениям. Дуб и бузина не могут меняться местами. Нельзя пренебрегать латинской поговоркой: «Не из каждого дерева получится статуя Меркурия». Только в шутку кто-нибудь может отправиться за орехами или плодами боярышника морозным утром.

Где-то в пятом веке до нашей эры буквы «Формелло-Серветри»-алфавита были заимствованы друидами в Южной Галлии для описания всего того, что не являлось запретным, и распространились в Британии и Ирландии. Чужеземные буквы добавили к уже существовавшему тайному «Boibel-Loth»-алфавиту, названия букв которого составляли заклинание в честь Небесного Геракла. Однако это не доказывает, что у друидов раньше не было алфавита, начинавшегося с В, L, N, но с совершенно другими названиями букв, относящимися к более варварскому религиозному культу, оставленному на память потомкам в «Песне Амергина» и помещенному в традиционную последовательность березы, рябины, ясеня, ольхи, ивы и так далее. Или что историческая легенда, над которой снисходительно посмеивается доктор Макалистер и согласно которой алфавит был известен в Ирландии за много веков до того, как «Формелло-Серветри»-алфавит достиг Италии, — выдумка более поздних времен. Если мы сумеем доказать, что «В.L.F.S.N»-алфавит является логическим развитием «В.L.N.F.S»-алфавита деревьев, и установим его связь с новой религией, не придумывая переходных форм, существование которых ничем не подтверждено, тогда все это будет иметь и поэтический, и прозаический смысл. Религиозная необходимость — гораздо более уместное объяснение перестановок в алфавите, чем фонетическая теория, которую доктор Макалистер считает единственно ответственной за возможные изменения в порядке «Beth-Luis-Nion»: разумные люди во всем мире противостоят попыткам ученых фонетистов улучшить их привычный алфавит, базис всего познания и самое первое, чему они учатся в школе.

Неужели мы не найдем ответ на вопрос в «Битве деревьев»? Что отличает «В.L.F.S.N.» от «В.L.N.F.S», так это то, что буква N («Nion»), то есть ясень — священное дерево бога Гвидиона — переставлен из мертвого времени года, когда почки на нем еще не распускаются, на два месяца вперед, когда он весь покрыт зелеными листьями, в то время как ольха («Fеаrn»), священное дерево бога Брана, которое отмечает выход солнечного года из повиновения Ночи, заняла место ясеня. «В.L.N.F.S»-алфавит — это победа, одержанная Гвидионом над Браном. Но разве не странно, что за несколько лет до Битвы деревьев в Британии и поражения буквы F греки напали на свою букву F, оставив ей лишь значение числа 6? Когда буквы поменялись местами, случилось гораздо большее. Ясень Гвидиона (N) занял место пятой согласной «Saille», ивы (S), посвященной Меркурию, или Арауну, а Гвидион стал пророчествующим богом. Также Аматаон, который был богом ивы (S), занял место Брана (F) и стал богом огня в услужении своего отца Бели, бога света. Брану при этом ничего не оставалось, как вступить во владение морским ясенем, оставленным Гвидионом, и отправиться в свое знаменитое плавание к ста пятидесяти островам. Впрочем, плавание не было для него чем-то новым, Вергилий донес до нас сведения о том, что первые суда, спущенные на воду, делались из ольхи.

Глава четырнадцатая. Косуля в чаще

Отсутствие в «Beth-Luis-Nion»-алфавите у O'Флаерти и O'Салливана важных с точки зрения мифа деревьев — яблони («Quert») и терна («Straif») — требует объяснений. И объяснить это можно так. Хотя «Beth-Luis-Nion»-календарь — солнечный, поскольку выражает движение солнца, властвует над ним Белая Богиня луны, чье священное число — тринадцать, если соотносить ее путь с путем солнца, однако так же пятнадцать, поскольку полнолуние приходится на пятнадцатый день лунного цикла. Пятнадцать — еще и произведение чисел три и пять. Число три — это три фазы луны и три ипостаси Богини — дева, нимфа, старуха, а число пять — пять стадий ее года: Рождение, Инициация, Совершенство, Покой, Смерть. Таким образом, так как пятнадцать букв нужны, чтобы представить Богиню как тройственную и пятиликую и символизировать число дней в месяце до полнолуния, но при этом лишь тринадцать двадцативосьмидневных месяцев составляют год, то два месяца необходимо отдать каким-то парам деревьев.

Поскольку Q иногда писалась как СС ирландскими учеными поэтами (как в алфавите O'Флаерти), то мы можем предположить, что Z писалась как SS, как в латинском языке на протяжении большей части республиканских времен. Значит, «Quert» (дикая яблоня) делила месяц с «Соll» (орехом), потому что яблоки и орехи созревают в одно время, а «Straif» (терн) делил месяц с «Saille» (ивой), потому что Белая Богиня появлялась в виде дерева весной — во Франции терн называется La Mere du Bois (мать леса).

Терн (по-латыни bellicum) — несчастливое дерево. Крестьяне в Галмптоне и Диттишеме (Южный Девон) все еще боятся «черной палки», с которой ходят местные ведьмы и которая может вызвать выкидыш. Когда некто Вейр был сожжен в Эдинбурге в апреле 1670 года, вместе с ним сожгли палку из терна как главный инструмент его колдовства. Терн — также традиционное дерево, которым агрессивные ирландцы дерутся на ярмарках (хотя shillelagh, вопреки всеобщему мнению, дубовая палка), и слова strife и strive (борьба, спор), производные от старофранцузских estrif и estriver, могут быть тем же словом Straif заимствованным в Бретани. По крайней мере, никакого другого подходящего источника никто не предлагает. Гилберт Уайт замечает в «Истории Селбурна»: «Терн цветет обычно когда дуют холодные северо-восточные ветры, так что неприятная погода этого времени года называется местными жителями „терновой зимой“.» Терн также называют sloe, и слова sloe и slay (убивать) тесно связаны в среднеанглийском языке. Так как Страстная Пятница приходится на этот месяц, терновый венец, считается иногда, был из этого самого терна, чем объясняется отрицательное отношение монахов к дереву. Говорят, что боярышник[143], дерево чистоты и целомудрия, не позволяет терну расти рядом.

«Соll» и «Quert» делят между собой месяц. Орех — дерево поэтов, а сила яблони как спасения поэтов известна по валлийской легенде о преподобном Сионе Кенте (стихотворение из которой я цитирую в главе девятой), которого король воздуха попытался похитить. Кент, выговорив разрешение сначала «откусить от яблочка», ухватился за дерево, от которого его уже никто не мог оторвать. Поэтому, «будучи слишком грешным для Небес, но спасшись от ада, он обитает на земле как блуждающий огонек». Другими словами, он добился для себя поэтического бессмертия. «Quert» и «Соll» ассоциируются в «Dinnschencas» с дубом, королем деревьев. Великое дерево Мугна сочетает в себе добрые свойства яблони, ореха и дуба, «принося каждый год урожай добрых яблок, кроваво-красных орехов и остроконечных желудей: у него широкая, как большая равнина, крона, в обхвате оно тридцать локтей, а в высоту — триста локтей». Оно пало с приходом христианства.