Конвеер - Федор Московцев

Поведение региональных элит может быть однозначно истолковано как пособничество мировому терроризму. Считаю необходимым ликвидировать выборность губернаторов, как неспособных противостоять терроризму. Главы регионов будут назначаться указом Президента Российской Федерации. Если главы регионов не могут грамотно распоряжаться поступающими от налогоплательщиков средствами, то эти деньги должны поступать напрямую в распоряжение Министерства финансов, в Москву, откуда по специальному запросу, при одобрении специальной комиссии, будут возвращаться на места в виде субвенций. Государственная Дума должна в течение месяца разработать соответствующий законопроект.

Ваше поколение, это поколение не может позволить себе растрачивать свои силы и надежды на конфликты прошлого, потому что за этими стенами лежит мир, который нуждается в помощи и в улучшении. Его надо сделать безопасным для процветания всего человечества.

Из 15 террористических актов, совершенных в России в этом году, половина приходится на Северокавказский регион. Это не случайно – население Кавказа находится в худшем положении по сравнению с остальной Россией. Безработица и бедность стали питательной средой для экстремизма, преступности, межнациональной вражды и терроризма. Мы должны выбить почву из-под ног тех, кто стремится отвлечь молодёжь Северного Кавказа от задач мирного развития, кто пытается лишить её перспектив и сделать пешками в чужой игре.

То, что происходит в России сейчас – расовое разделение, насилие, разочарование в нашем обществе, разделение между славянами и неславянами, бедными и богатыми или по возрастной группе или по отношению к локальным и международным конфликтам; но мы можем работать все вместе. Мы же великая страна, мы щедрая страна и благородная страна. Россия достаточно богата, и зная об этих богатствах, можно сказать, что население Кавказа попало в недопустимое положение.

Теперь, когда нам ясна бытовая основа терроризма, мы принимаем принципиальное решение: в ближайшие два года направить в субъекты Северного Кавказа 120 миллиардов рублей…»

… Выключив телевизор, Марианна с ненавистью отшвырнула пульт.

– Исчезни, мразь!

И плюнула в сторону исчезающего на экране лика премьер-министра.

Какое-то время ей казалось, что она спит и видит сон – немыслимо тяжелый и всё же только сон. Страдание исказило её лицо, непреклонно темнеющие мысли углубляли тоску, тяжелую тоску, которая, разрастаясь, совсем загрузила душу. Как вынести печаль, не имеющую пределов?

Сумерки спустились на город, голубовато-лиловые, притаенные. Высокий тополь, клонимый ветром, беспомощно ронял листья – свои зеленые слезы, и птицы, тревожно крича, вырывались из гущи ветвей и с шумом проносились, задевая крыльями друг друга.

В забытьи Марианна смотрела сквозь пламя свечи на фото Виктора в черной рамке. Словно в колеблющемся свете миража она увидела своего возлюбленного. Она вдруг почувствовала его так близко от себя, что у неё появилось желание протянуть к нему руку и привычным движением привлечь его к себе; она так ясно ощущала его запах, движение его тела под майкой, ей казалось, что она видит его глаза и слышит эти сильные интонации его голоса, который удержала навсегда её память. Голоса, которого ей теперь так будет не хватать – как и той дрожи, которую он вызывал.

«Мы будем счастливы, пока мы вместе. Что-нибудь ещё имеет значение? Нет, не имеет», – эти прекрасные слова Виктор сказал ей в тот день, когда они встретились на канале Грибоедова, в день, когда она почувствовала опасность, исходившую от Исаакиевского собора.

Затрещала свеча, и восковая слеза медленно скатилась по ней и упала на блюдце. Марианна подумала, что воск будет таять дольше, чем её жизнь.

И в этот миг она твёрдо решила:

«Никогда рука другого не коснется меня, сердце не забьётся для другого, мысль не остановится на другом, и до конца жизни только тебя, Витя, будут видеть мои глаза».

Взошла луна, и на стенах дома раскинулся, словно саван, мертвенный синий свет.

Неслышно ступая словно тень, бродила она по квартире. Она шла прямо, не сгибаясь, светлым потоком ниспадали с её плеч рассыпавшиеся волосы. Белыми лилиями лежали на груди скрещенные руки.

Чей это дом, погруженный в безмолвие? Кто здесь жил, любил, страдал? Кто ушёл, чтоб никогда не вернуться? Кто остался, чтоб никогда не уйти? И кто сказал, что можно исчезнуть, как дым, из своего дома? Нет! Здесь остались мысли, чувства. Здесь будет вечно жить тот, кто был тут счастлив. И овеянная то грустью, то скорбью, во всём ощущается здесь невидимая, неощутимая, но существующая жизнь.

Тихо скрипнула дверь, показалась рука. Тонкие пальцы дотронулись до стены, задержались на семейном портрете, погладили его. Осторожно ступая, словно боясь вспугнуть прошлое, проскользнула в спальню Марианна. Как мрамор в лунном свете, светилось её холодное тело. От неё сейчас осталась лишь тень в мертвенном синем свете, залившем комнату. Она хотела прилечь на кровать и застыла, полная ужаса: перед ней бегала другая, живая Марианна, та, что еще недавно жила здесь, любила и радовалась жизни. И сейчас другая Марианна бегала вокруг кровати, хлопала в ладоши и дразнила Виктора.

«Где мои цветы? Ты забрал их у чурок? Мир к моим ногам!»

«Всё понял: мир к твоим ногам! Забрать у чурок!» – хрипло ответил он и неожиданно одним прыжком настиг её, сгрёб в охапку и повалился вместе с ней на кровать, срывая одежду на себе и на ней. Он трясся от хохота, лунные блики прыгали на нём, а он всё катался вместе с ней по кровати и хохотал.

Марианна судорожно сжала виски: «Витя! Мой любимый Витя!» Она силилась что-то припомнить. В пылающей голове её теснились спутанные обрывки мыслей, перед глазами разверзлась бездна и зловеще дымилась, словно в гигантском котле ядовитое варево. «Нет! Нет! Только не покинула бы меня память… до последнего вздоха! Чтоб вновь я предстала перед ним розовой птичкой, весёлой певуньей счастья. О, где? Где моё счастье?! Какой ураган умчал его? Кто, кто мне скажет, как жить мне без царя сердца моего?!»

Будто подхваченная вихрем, Марианна выбежала на балкон. Здесь когда-то в прошлой жизни они с Виктором стояли, обнявшись, любуясь закатом перед тем, как лечь в постель. Какое страшное одиночество! Одна в бескрайней пустыне! Скорей, скорей, пока память сопутствует… пока не отступила! Скорей к нему!

«И на веки вечные я обрету любимого!»

Возле перил она застыла, покачиваясь на ветру над зияющей пустотой, смотря вдаль широко раскрытыми глазами. Как его вернуть? Кого просить, кого молить в этом огромном пустом небе, на этой безжалостной земле?

Она пребывала в полубеспамятстве, не ощущая ни времени, ни пространства. Окружающая жизнь выпала из её поля зрения, как четки из окоченевших пальцев. Остался лишь этот пустой балкон. Холодная луна освещала двор синим мертвенным светом. Марианна следила неподвижным взглядом, как скользят тени по стене, не оставляя на её поверхности ни пятен, ни трещин.

Вдруг она снова услышала Витин голос, он нежно говорил: «Мы будем счастливы, пока мы вместе. Что-нибудь ещё имеет значение? Нет, не имеет. Хочу, чтобы мы соединились в одном теле. Мечтаю, чтобы в старости мы сидели с тобой в креслах-качалках на нашей ферме и ждали открыток от наших детей и внуков», – и это были те самые слова, которые она так мучительно пыталась вспомнить.

Почему же ей вдруг стало так легко? И розовые отсветы легли на гибкие руки, держащие тест-полоску с заветными двумя полосочками. Как незаметно наступило утро! Высоко вздымалось светило, в багровой дымке, будто источающей кровь. Взгляд Марианны был устремлён в розовую высь, и выражение беспредельного счастья смело с лица печать невыносимого страдания. И слёзы катились из её глаз, глаз цвета неба, каким оно бывает в знойный летний полдень.

Конец

Роман «Конвейер» основан на реальных фактах – материалы уголовных дел, сведения из открытых источников (новостные порталы), информация из Живого Журнала (журнал пользователя viper-ns). Произведение имеет самостоятельное значение; но в то же время является очередной книгой романа «Реальные истории»: «Конвейер» с предыдущими пятью книгами связывает общность героев и преемственность сюжетных линий.

история, обошедшаяся автору в $4 миллиона!

Роман «Реальные истории» – это реальная, sorry тавтология, история петербургского предпринимателя, в 2006 году обанкротившего фирму с долгами свыше 90 миллионов рублей; список кредиторов составил более 100 компаний, среди них такие известные, как «Джонсон и Джонсон», «Сименс», «Газпромбанк», «Волгопромбанк», «Б.Браун»… При этом личные потери хозяина составили свыше $ 4 миллиона. В отношении директора возбуждено уголовное дело по статье 159 (Мошенничество).

Повествование основано на реальных событиях, которые происходили с 1996 по 2006 год. В первой книге, «Тёмные изумрудные волны» (издана и поступила в продажу) рассказано, как санитар волгоградского судебно-медицинского морга (главный герой по имени Андрей Разгон) увольняется с работы и устраивается в иностранную фармацевтическую компанию (точнее, одновременно в три компании), и начинает собственный бизнес. Через некоторое время с двух фирм пришлось уволиться, так как иностранные компании создали объединенную базу данных сотрудников для улучшения работы своих HR-служб.