Пламя и цветок - Кэтлин Вудивисс

— Да, мэм, таков уж мастер Брэн — ему нравится дразнить тех, кого он любит.

После ленча Хэзер решила сама осмотреть дом. Завороженная красотой бального зала, она вернулась туда и прошлась по сверкающему дубовому полу, погладив белый муар, которым были затянуты стены, повосхищалась позолоченными карнизами и постояла под люстрой, удивляясь игре мириад переливающихся искр в хрустальных подвесках. Когда она открыла застекленные двери в сад, в зал ворвался ветер и подвески на люстре начали мелодичный перезвон. Хэзер долго стояла, прислушиваясь к нему, погрузившись в свои мысли. Наконец она прикрыла дверь и покинула комнату. Чтобы почувствовать рядом присутствие Брэндона, она поднялась в его кабинет. У массивного орехового стола стояло тяжелое кресло. Она присела на него, но оно оказалось твердым и неудобным и словно сопротивлялось ей, привыкнув к другому хозяину. Хэзер встала и оглядела комнату. В комнате было довольно чисто. Стулья с высокими спинками стояли на тех местах, где их однажды поставили. Книги на длинных полках стояли и лежали, видимо, никто не задумывался о том, чтобы их расставить как следует. На стойке располагались ружья. Судя по их блеску, ими часто пользовались. Крупная голова самца косули оглядывала комнату со стены над камином. Большой портрет Кэтрин Бирмингем висел на стене, там, где на него падал свет, озаряя изящную фигуру женщины. Ее экскурсию прервал детский голос:

— Торговец пришел! Торговец пришел и хочет видеть хозяйку!

На минуту Хэзер застыла в нерешительности, не зная, должна ли она принять торговца, но, увидев в окно, что на крыльцо вышла Хетти, Хэзер поспешно спустилась вниз. Бродячий торговец приветствовал негритянку, и та дружески ответила ему, прежде чем представить свою хозяйку.

— Мистер Бейтс, это новая хозяйка Хартхейвена, жена мастера Брэна.

Торговец снял шляпу и галантно поклонился.

— Мое почтение, мадам Бирмингем. Я слышал о том, что один из братьев Бирмингем женился, и теперь могу сказать, что вы — чудесное подтверждение этих слухов.

Хэзер с улыбкой приняла этот комплимент.

— С вашего позволения, мадам Бирмингем, я хотел бы показать вам мои товары. У меня есть все, что только может потребоваться в доме, и, может, вам что-нибудь понравится. — В ответ на одобрительный кивок Хэзер он откинул полог своего фургона. — Прежде всего, мадам, я покажу вам кухонную утварь — у меня ее много, самого различного рода.

Продолжая нахваливать товар, он забрался в фургон и поднял крышку с сундука, выставляя на обозрение богатую коллекцию кухонной утвари. Торговец суетился, расхваливая свои кастрюли и сковороды. Хэзер почти не проявила интереса к этим предметам, но Хетти отнеслась к посуде со всей серьезностью. Затем торговец показал обеим женщинам ароматные восточные масла и мыло, из которых Хетти придирчиво выбрала несколько кусков, поминутно советуясь с хозяйкой. Хэзер отклонила ее предложение выбрать что-нибудь для себя. Ей не хотелось признаваться, что у нее нет денег. После этого мистер Бейтс перешел к тканям, и Хетти выбрала себе отрез на воскресное платье. Но когда торговец вытащил из сундука темно-зеленый бархат, у Хэзер пробудился интерес, и она задумалась над тем, как пошел бы Брэндону этот цвет. Внезапно ее осенило. Извинившись, она поспешила в дом, поднялась в свою комнату, перерыла весь шкаф, пока не нашла бежевое платье. Несколько минут она смотрела на него. С ним было связано так много, что Хэзер на миг пожалела расставаться с ним, но тут же отбросила все мысли о жалости, свернула платье и вышла на веранду.

— Скажите, мистер Бейтс, вы согласны на обмен? — спросила она торговца.

— Смотря на что, мадам.

Хэзер развернула платье, и у торговца заблестели глаза. Она выбрала зеленый бархат и попросила подобрать к нему нитки, тесьму и зеленый атлас на подкладку.

— Миссис Хэзер, не отдавайте ему это платье. Хозяин оставил вам деньги, я покажу где, — прошептала ей на ухо Хетти.

— Спасибо, Хетти, — улыбнулась Хэзер, — но я хочу сделать ему сюрприз и не стану брать деньги без его позволения.

Негритянка с недовольным видом отступила. Торговец разыскал все необходимое.

— Этот зеленый бархат очень дорогой, мадам, — объяснил он. — Я храню его, словно золото, видите, какого он отличного качества!

Кивнув, Хэзер по его примеру принялась расхваливать собственный товар.

— Но это платье, сэр, стоит дороже вашего бархата. — Она провела ладонью по мягким складкам, обратила внимание торговца на лиф, вышитый бисером, который блестел под полуденным солнцем. — Не думаю, что вам еще когда-нибудь удастся выменять такое платье. Как видите, оно сшито по последней моде, и многие женщины пожелают купить его.

Торговец вновь заверил ее в превосходном качестве материала, но Хэзер не отступала, и вскоре сделка была улажена. Он отдал Хэзер покупки, бережно принял из ее рук платье и принялся сворачивать его. Уложив его в сундук, он вновь стащил шляпу и, будучи в первую очередь торговцем, печально проговорил:

— Не сомневаюсь, когда-нибудь моя глупость и ваш ловкий язычок, мадам Бирмингем, лишат меня прибыли.

Хэзер приподняла бровь и усмехнулась, сочувствуя его показной печали.

— Мистер Бейтс, вы немало выручите за такую красивую вещь. В сущности, вы надули меня, дав взамен жалкие тряпки.

Оба рассмеялись, и торговец низко поклонился.

— Мадам, вы так очаровательны, что я обещаю вам скоро вернуться и вновь позволю грабить меня в обмен на безделушки.

Хетти громко фыркнула в явном недовольстве, а Хэзер шутливо предупредила торговца:

— Смотрите, сэр, будьте осторожнее, ибо впредь я буду умнее и не позволю моим сокровищам так легко выскользнуть из рук.

Торговец попрощался, Хэзер проводила его и начала радостно рассматривать покупки, пока Хетти качала головой и причитала:

— Что такое с вами стряслось, миссис Хэзер? К чему было отдавать платье этому торговцу? У мастера Брэндона хватает денег, он совсем не белая рвань.

— Хетти, не говори ему ничего, когда он вернется, — попросила Хэзер. — Я хочу сделать ему подарок на Рождество и преподнести как сюрприз.

— Да, мэм, — кивнула Хетти и ушла в дом, недовольно бормоча себе под нос.

Брэндон вернулся из Чарльстона через день, далеко за полночь. Весь дом уже мирно спал, кроме дворецкого Джозефа, встретившего хозяина у двери, и слуги Джорджа. Втаскивая сундуки и коробки наверх, слуги разбудили сначала Джеффа, затем Хэзер. Услышав голоса из соседней комнаты, Хэзер поняла, что вернулся муж. Она вскочила, набросила халат, сунула ноги в домашние туфли и, войдя в спальню Брэндона, застала там обоих братьев и двух слуг. Она сонно улыбнулась, когда Брэндон запечатлел на ее лбу легкий супружеский поцелуй.