Город Гарольда (СИ) - Михаил Lё

— Передайте Тузу, — начал Снайпер и остановился, подбирая продолжение фразы, — что Красавчик Сэм очень сожалеет о поломке его автомобиля и надеется, что засранец Туз не станет на него обижаться.

Снайпер вышел из гаража, оставив открытыми настежь двери, чтобы связанные на полу пленники не задохнулись от чадного дыма. Перед входом в автобокс он как-бы случайно обронил символ банды Пижонов — нефритовые четки и медленно побрел прочь, удаляясь от места преступления.

Переодевшись в свою обычную одежду, Снайпер сжег использованные для нападения маскировочные наряды банд в ржавой мусорной бочке, а тогда достал из кармана рацию-приемник, чтобы выйти на связь с Дымкой.

— Бедный автомобиль! — С шутливой обидой в голосе выкрикнула Дымка, как только радиосвязь между ней и Снайпером установилась. — Как тебе не стыдно было громить такую лапочку!

— Да у меня самого сердце кровью обливалось, когда я стрелял по нему! — Поддержал игривый мотив Снайпер.

— Я так и подумала! — Ответила Дымка и замолчала.

— Собрание уже закончилось? — Спросил Снайпер.

— Да! Банды уже возвращаются в свои логовища.

— Отлично! — Воскликнул Снайпер. — Тогда я направляюсь к Чижу и буду надеяться на то, что его план сработает.

— Будь осторожным, Снайпер! — Предупредили Дымка. — Мне кажется, этому типу не стоит доверять!

— У меня аналогичное мнение… — ответил Снайпер и попрощался.

Спрятав наушник-рацию в карман, он пошел к торговому центру, рассчитывая прибыть к Чижу сразу после его возвращения в свое логово.

╗ ЦЕПНАЯ РЕАКЦИЯ

— Отлично! Превосходно! Молодец! — Лицо Чижа сияло от удовольствия. Он буквально захлебывался от переизбытка эмоций, то вскакивал из-за своего стола, то вновь садился в кресло, не находя себе места.

Ближайшие соратники Чижа вели себя куда более сдержано и сухо. Мимика передавала внутреннюю серьезность и сосредоточенность парней, фокусировку на технических аспектах тех событий, которые неизбежно последуют, как реакция на действия Снайпера.

— А я вам говорил, что этот малый нас не подведёт! Ведь говорил же! — Громадная улыбка не сходила со рта главаря Изгоев. — Теперь дело за малым! Джо! Скряга! Гектор! Дора! — Чиж обратился к своим подчиненным. — Собирайте наших! Скоро у нас будет уйма работы!

— Какой такой работы? — Поинтересовался Гектор у своего вожака. Вопрос Гектора вызвал появление изумления на лице Чижа:

— Как, какой работы? Сейчас две банды сойдутся не на жизнь, а на смерть… А тогда мы должны будем подчистить остатки…

Жизнерадостная улыбка на лице Чижа стала злобным звериным оскалом. В глазах вспыхнули огоньки коварства.

Джо, Скряга и Гектор молча поднялись со своих мест и покинули кабинет лидера банды, оставив Снайпера и Чижа наедине. Как только двери захлопнулись, Чиж с прытью кошки подскочил к Снайперу.

— Ну что, брат… — Чиж протянул руку. — Ты выполнил свою часть сделки и прошел испытание… Поздравляю! Теперь мы с тобой настоящие союзники.

Снайпер молчаливо ответил на протянутую руку крепким мужским рукопожатием.

— Ты уверен на все сто пудов, что за стенами Города Ангелов нас дожидаются неслыханные богатства?

— Кто это посмел сделать? — Голос Красавчика Сэма буквально крошился от злобы. Под окаменевшей маской злости, неистово жгла, опаливая изнутри эпидермис, смертельная обида и горечь утраты.

Красавчик Сэм в окружении своей свиты стоял у открытых дверей своего люксового номера. Правда, теперь номер главаря Пижонов с натяжкой можно было назвать элитным. Он, конечно, походил на фешенебельный пентхаус, но больше на пентхаус после многонедельной непрерывной вечеринки.

Для Красавчика Сэма это был настоящий ночной кошмар наяву. Его горло пересохло, а на глазах блестели огромные, с виноград, слёзы.

Приспешники Сэма с не менее ошарашенным видом молчаливо толпились позади него, боясь что-то спросить или даже шелохнуться. Все знали, что когда Сэм злится, попасть ему под горячую руку — плевое дело.

Номер был полностью разгромлен и изуродован: в бассейне купалась еда и посуда, словно айсберги в громадном аквариуме, по центру мирно покачивались туши сваленных в воду холодильников. Стены помещения были выпачканы сюрреалистичными пятнами алкоголя. На полу повсюду лежало битое стекло. Барная витрина была разрушена. А хрустальная люстра сбита.

Неожиданно Сэм услышал чей-то стон, и, наконец, спустя минуту после своего появления в комнате, заметил справа от себя, рядом с оскверненными кроватями, своего подручного лакея Балу привязанного к стулу. Во рту у подручного находился тряпичный кляп, а из глаз бурным потоком текли слёзы.

Сэм вспомнил, как он со своей свитой вошли в коридор. Все смеялись, веселились. Ничто не предвещало трагедии. Только когда кто-то из его соратников заметил пиковый туз, торчащий из защитного шлема одного из средневековых охранников гарсоньерки Сэма, он почувствовал неожиданный ноющий укол в сердце — предвестник будущей драмы.

Сэм помахал перед лицом ладонями, отгоняя от себя внезапно нахлынувшее видение, и медленно пошел в сторону своего скованного сподвижника. По пути он несколько раз нарочно наступил налакированными до ослепительного блеска туфлями на осколки битого стекла, хрустящие под нажимом подошвы, как печенье-крекер.

Резким, гневным движением Красавчик Сэм вырвал тряпку изо рта своего подопечного.

— Кто посмел? — Сухо спросил Красавчик Сэм.

Сквозь рыдания и отдышку Балу ответил:

— Это Туз! Это Туз! Это Туз кого-то подослал… пока ты был на собрании… А я говорил тебе, что он на тебя зуб держит… Много раз говорил. Предупреждал тебя, что надо его, суку, пришить…

Балу зашелся сильнейшим плачем и прислонил голову к упругому торсу Сэма.

— Говорил, говорил… — тихо прошептал Сэм, стеклянным взглядом всматриваясь в свои изувеченные кровати.

Правой рукой Сэм принялся поглаживать волнистые кудри своего убитого горем подопечного, как бы утешая и успокаивая его. Левой рукой он медленно потянулся к пистолету, висевшему у него на пояснице за кожаным ремнем.

Достав из кармана пистолет, Сэм оттолкнул от себя Балу с такой силой, что его стул перевернулся и упал на спинку, а сам сподвижник сильно ударился головой о кафельный пол.

Сначала лицо Балу исказилось от боли, но, когда он открыл глаза и увидел наставленный на себя пистолет, волна ужаса смыла до того застывшие на его физиономии эмоции, и окутала его шнобель полотном испуга. Он мертвенно побледнел за секунду и едва слышно стал умоляющим тоном шептать: