Пленник золотой любви - Ольга Вешнева

– Вы о “Лексусе”? – голос Клариссы подсел.

Лиза медленно подняла и опустила руку, призывая Сатибо говорить вежливо.

– Извините, у меня всего одна машина, – самурай учел пожелание госпожи. – Я пока не заработал на сотню элитных внедорожников, и не могу дарить их всем желающим как святочные конфеты.

– Я все вам объясню, Сатибо, – к звуку сдавленного женского голоса примешивался стук каблуков – Кларисса вышла в коридор. – Но сначала вы ответьте на мой не менее острый вопрос. По какому праву ваши вампиры кусают моих журналистов?

– Вопрос закрыт. Мы уладили проблему со Ветровым.

– То есть… – Кларисса захлебнулась воздухом. Ее бросило на стену, послышался шлепок ладони и скрип каблуков по кафелю. – Вы хотите сказать, что Егор больше никогда не выйдет на работу? Имейте в виду, я это так не оставлю. Я обращусь в полицию!

– Успокойтесь, Кларисса Александровна. Ваш сотрудник жив, – Сатибо, улыбаясь, переглянулся с подошедшими Юми и Мираи.

– Вы хотя бы отвезли его в больницу?

– Ему не нужно в больницу… Поговорите с ним сами. Ветров находится у нас, – самурай передал смартфон Егору, не сводившему глаз с Лизы.

– Здравствуйте еще раз, Кларисса Александровна, – привычно затараторил журналист. – Что сказать? Приятно, что вы обо мне беспокоитесь… Нет, меня не держат в плену. Мы поговорили по-хорошему и пришли к взаимопониманию. А что там за история с “Лексусом”?

– Вчера вечером я не сидел на вычитке, – объяснил Егор, вернув смартфон Сатибо. – Я снимал школьный концерт, когда номер сдали в типографию. С утра объявление было другим. Подтверждаю, призом значился холодильник.

– Вечером в среду все мои журналисты были на заданиях, – уравновесив дыхание и прислонившись спиной к стене коридора, Кларисса приступила к объяснениям. – Мы с верстальщицей сидели на вычитке до десяти вечера, потом сдали номер в типографию. Примерно в половине десятого на электронную почту пришло письмо с адреса рекламной службы мясокомбината. В нем от лица Зои Федоровны сообщалось, что нужно срочно заменить главный приз в объявлении о юбилейном конкурсе. К письму были приложены вордовский текст и фотография. Мне в голову не пришло звонить Елизавете Филипповне в такую поздноту и дополнительно согласовывать с ней объявление.

– Я все понял. Вы не виноваты. Здесь работа по моей части… Не удаляйте, пожалуйста, письмо. Мы подъедем в редакцию. Пытать и убивать не будем. Даю честное самурайское слово.

Телефонный разговор закончился.

– Почему люди думают, что мы пытаем и убиваем своих оппонентов? – посмеиваясь, Сатибо сделал дружеский жест в сторону журналиста.

– Слово “уладить” звучит страшно, – я выдвинул версию. – В двадцать первом веке оно приобрело двоякий смысл.

– Особенно страшно слышать его от вас, – Егор продолжил мою мысль. – Ребята! Взгляните на себя! Вы же вылитая якудза!

– Я, по ходу, глава мафии, – усмехнулась Лиза, по-детски болтая ногами. – А что? Мне нравится эта роль. Мы всех порвем и отнимем “Лексус” у победителя лотереи.

– Дадим в следующем номере опровержение, – предложила Юми. – Напишем, что произошла техническая ошибка. Закатайте губы, дамы и господа, “Лексус” вам не светит. Главный приз – холодильник.

– Прикинь, какой удар по имиджу предприятия нанесет твоя поправка? – Лиза проявила дальновидность. – Мы обещали покупателям честную лотерею. Не должно быть намека на обман. Понятно?

– Я не отдам свою машину! Никому! – Сатибо занял оборонительную позицию.

– Да… Лиз… Плиз… не разбивай идеальную пару. Не разлучай моего младшего братика с лучшей подружкой… Мы верим, что у каждой вещи, у каждого дерева или травинки, и, конечно, у машины, есть душа, – пояснила Юми, взяв за плечо замершего от восторга журналиста. – Души Сатибо и его “Лексуса” будут скучать друг по другу и очень страдать. Жемчужина может сломаться у нового хозяина или врезаться с ним в столб в знак протеста.

– Сколько стоит джип такой же модели в самой дешевой базовой комплектации? – поинтересовалась Лиза.

– Свою я покупал с полным комплектом наворотов год назад за три с половиной миллиона. Сегодня примерно такая же машина в бюджетной комплектации стоит три миллиона восемьсот.

– Как назло, к Новому году у нас по плану сплошные траты. Да какие! Дробильная установка за лимон семьсот, сосисковерт за два лимона с гаком… Модернизация производства влетает в копеечку. Ничего… Мы все потянем… Сократим второстепенные расходы. Немножко ужмемся, и подарим любителю сосисок и колбас новую машину.

– Придется сильно ужаться, – Юми открыла перед госпожой дверь в суровую действительность.

– Мы справимся. Да, команда? Да! Потому что мы банда! – пропела Лиза и похлопала над головой в ладоши, как на молодежном концерте. – Ты с нами, Егор?

– Наверное, да.

– Разберешься с электронным письмом, в котором нам подложили розыгрыш “Лексуса”?

– Постараюсь.

– Поцелуй ручку крестной мамочке, – виски снова ударило Лизе в голову.

Егор с налета исполнил ее просьбу.

– Умничка! Не все же Тише это делать… Я теперь его боюсь. Он у нас кусяя-я- ется.

– Я сам виноват. Разозлил его, – Егор заступился за меня. – С вашего разрешения я продолжу съемку интерьера старой гостиной.

– Поболтаем пока с феями, – Юми решила выманить Лизу на улицу. – Я видела, они прилетели собирать розовый нектар.

Отвлекающий маневр удался. Гейша увела госпожу в розарий, а наша “банда” занялась подготовкой к мистическому ритуалу.

Мы так спешили, словно опаздывали в театр. Как будто уже прозвенело два звонка, и вот-вот должен был раздаться третий, после которого зрителей не пускают в зал.

Бегая по дворцу, как вспугнутые фермерские страусы в загоне, мы быстренько отыскали пачку соли, квадратную парафиновую свечу, дешевое керамическое блюдце, два круглых дамских зеркала и ароматические палочки на волшебных травах.

Егор старательно вспоминал нужные заклинания, щелкая себя пальцами то по виску, то по затылку, то по макушке для ускорения мыслительного процесса. Медиум хотел отдалить час “Икс”, но мы с “якудзой” подстегнули его хмурыми взглядами. В нашем сопровождении он вошел, внутренне трясясь, в старую гостиную.

Сатибо и Мираи встали по обе стороны от Егора, направив на него зеркала. Я остановился позади медиума, держа Кампая у ноги на поводке.

Оградив участников ритуала соляным кругом, Егор зажег свечу с ароматической