Близость - Элизабет Гейдж

Джордану сообщили об этом немедленно. Было решено оставить Мег в местной больнице, поскольку она была слишком слаба и не вынесла бы переезда в университетскую клинику в Филадельфии, куда Джордан привозил ее год назад для лечения после сердечного приступа, менее серьезного, чем в этот раз. Поэтому Джордан послал в Уэбстер доктора Джеффе, главного кардиолога клиники в Филадельфии.

Джордан предупредил о своем отъезде Барбару, которая хорошо знала о болезни Мег и понимала, что он будет отсутствовать несколько дней или даже неделю. Он также позвонил Лесли, чтобы рассказать, что случилось. Затем он улетел в Уэбстер, куда прибыл через четыре с половиной часа после приступа у Мег.

Доктор Джеффе был уже в больнице, поджидая Джордана у поста медсестры возле палаты Мег.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Как она? — спросил Джордан, еле скрывая тревогу.

Доктор нахмурился.

— Видите ли, — сказал он, — похоже на то, что приступ вызван острым бактериальным эндокардитом. Боюсь, что на этот раз в более серьезной форме, чем год назад. На поврежденный клапан действует инфекция, и систола сердца затруднена. Вы увидите, что симптомы у нее те же, что и в прошлом году.

— Что вы уже предприняли? — спросил Джордан. — Назначили антибиотики?

Доктор печально улыбнулся на проявленные Джорданом познания в лечении заболевания Мег.

Он кивнул.

— Поверьте мне, Джордан, мы делаем все возможное.

Войдя в палату, Джордан с трудом скрыл потрясение.

Мег выглядела как никогда плохо. Она лежала бледная, дыша кислородом, поступавшим к ней по трубке. Глаза казались огромными на осунувшемся лице. На руках и шее он заметил несколько синюшных пятен, врач объяснил ему, что это симптомы сердечной недостаточности.

— Как ты, сестренка? — спросил Джордан, подходя к ней и беря ее за руку.

Она слабо улыбнулась.

— Достаточно сносно, как говорит дядя Сид, — прошептала она.

Джордан сел на край кровати. Его охватила волна чувства, в которых смешались злость на свое бессилие и почти детский ужас от боязни, что самая любимая женщина может покинуть его.

«Какая ирония судьбы, — подумал он, — Джордан Лазарус, чьи портреты мелькают на обложках всех медицинских журналов как спасителя больных с сердечными заболеваниями, ничего не может найти, что помогло бы его сестре, хотя единственной причиной, по которой он заинтересовался сердечной терапией, была Мег!»

Теперь он видел, что Мег медленно умирает. Она была намного слабее и бледнее, чем в прошлом году. Превращение красивой и хрупкой молодой женщины в постоянную пациентку больницы сулило мрачный конец. Возможно, через год ее не станет.

Джордан наклонился и поцеловал ее в щеку. Взял ее за руку. Прищурив глаза, она посмотрела на него. Он чувствовал, что она изучает его, пытается что-то разглядеть за выражением печали и тревоги.

— Как у тебя дела? — спросила она. — Ты сегодня какой-то другой.

Джордан выпрямился, как бы занимая оборонительную позицию.

— Что значит другой? — спросил он.

Мег глубоко вздохнула. На минуту ее взгляд стал отсутствующим. Затем она снова посмотрела на него. В ласковом взгляде мелькнул отсвет старой любви.

— Ты выглядишь так, — сказала она, — словно только что узнал, какой подарок получишь к Рождеству.

Джордан улыбнулся. Он вспомнил дни молодости, когда он и Мег с нетерпением ждали Рождества. Даже тогда она так хорошо его понимала, что всегда знала, чего ему больше всего хочется получить в качестве подарка на Рождество.

И эта проницательность позволяла ей увидеть изменения, которые произошли в нем в последние недели. Скрыть что-либо от нее было невозможно.

Но рассказать ей правду о Лесли он не мог. Пока не мог. Не здесь и не сейчас. Это было бы неуместно, притом, что Барбара ждет его в полутораста милях отсюда.

Джордан невольно улыбнулся, когда имя Лесли прозвучало в его сознании, как мелодия любви. Он сжал руку Мег.

Не отрывая глаз, она пристально смотрела на него.

— Это что-то новое, не так ли? — спросила она.

Он отвел взгляд. Горе и радость переполняли его, когда он держал руку умирающей сестры и думал о Лесли, первой по-настоящему любимой им женщины. Духовная близость двух этих женщин была настолько сильна, что ему казалось, будто он видит отражение Лесли в глазах Мег.

Мег чувствовала его переживания. Она улыбнулась.

— Рада за тебя, — сказала она. — Ты заслуживаешь чего-то нового, чего-то хорошего.

Джордан опять вздохнул. Он был расстроен, что не может рассказать ей правду. Мег знала Барбару и любила её. Она всегда давала понять, что верит — их брак счастливый. Здесь, в больнице, он не мог с гордостью объявить Мег, что встретил другую женщину и собирается оставить Барбару. Он просто не мог этого сделать.

Но и скрыть от нее ликование в сердце не мог. Слишком мучительно было сознавать, что это ликование смешивается с горем, вызванным состоянием Мег.

Они проговорили полчаса, избегая неуместной в этой обстановке темы, которая стеной стояла между ними, и от этого казалось, что они разговаривают, перекидываясь словами через эту стену. Это было утомительно, особенно для Мег. Вскоре силы ее истощились, и ее потянуло в сон.

— Я должен идти, Мег, — сказал он. — На сегодня мы достаточно наговорились. Я приду завтра утром.

Он хотел встать, но она схватила его за руку, удерживая подле себя.

— Джордан, — сказала она. Его поразило, что она назвала его полным именем. Так она обычно обращалась к нему, когда хотела поговорить серьезно.

— Да, Мег, — сказал он. — Что-то еще?

— Счастье приходит не часто, — сказала она, пристально глядя на него. — Случается, что подобный шанс дается нам лишь раз в жизни. Поэтому стоит за него бороться. Стоит жертвовать.

— Я знаю, — сказал он.

Она еще крепче ухватилась за него, словно решила, что он не понял ее или не пытается понять.

— Ты уже пожертвовал достаточно многим ради счастья других людей, — сказала она. — Пришло время подумать о своем счастье. Ты сделаешь это? Ради меня?

Джордан почувствовал, что слезы застилают глаза. Сестра знала, что умирает. Многие годы она тщетно пыталась заставить его отказаться от упорной борьбы за успех, за богатство, но видела, что он сопротивляется. Теперь она почувствовала, что он нашел путь к освобождению от неволи, на которую сам себя обрек. Ей хотелось придать ему мужества сделать этот решительный шаг. Но силы ее быстро иссякали. Она посмотрела на него с мольбой. Рука, удерживавшая его, ослабла. Голова упала на подушку.

— Да, — прошептал он, наклонившись к ее уху. — Я не подведу тебя. Веришь? Но Мег впала в бессознательное состояние. Она не слышала его.