Мастер снов - Наталья Турчанинова

– Что это значит? – неожиданно прозвучал у меня за спиной голос Криза, который сам подозвал меня сюда пару минут назад.

Художник только что подошел и теперь стоял неподвижно, глядя, как в мутном круговороте скрывается его собственное тело, лежащее ближе всех к краю.

– Опасность, – ответил я. – Для тебя особенно.

– Здесь или в реальности?

– Везде. Идем. – Я потянул его за собой, подальше от трещины в стене.

Но Криз не сдвинулся с места, перехватив мое предплечье.

– Нет, подожди. Объясни, что происходит.

Остальные подошли к нам, но уже не увидев ничего странного или страшного, с недоумением уставились на друга.

– Фобетор поблизости, – обратился я к Хэл, – и, похоже, ему понравился твой художник. Он говорил со мной голосом Криза.

Девушка быстро оглянулась, но не увидела ничего, предвещающего появления своего кошмара. Криз выпустил мою руку и тоже кинул взгляд в конец коридора. Нахмурился и решил:

– Ладно. Надеюсь, в конце все разъяснится.

– Двигаемся дальше? – спросил Марк. Он выглядел весьма заинтересованным. Даже расстегнул пару верхних пуговиц на своей рубашке и закатал рукава, словно в пылу погони за новыми сенсациями.

– Собираешься подготовить материал о походе в сон? – спросила Орфа, улыбаясь.

– Жаль, что нельзя вести прямой репортаж, – ответил он и кивнул в сторону. – Адрас, похоже, был бы не против собрать здесь несколько образцов.

Ученый с огромным вниманием рассматривал стену, но, помня мое предостережение, держал руки в карманах.

– Идемте, – велела Хэл.

Мы пошли вперед по коридору, который длился и длился, словно бесконечный скучный сон. Ничего не происходило. Только один раз Рик споткнулся о неровность на полу.

Мои спутники все больше расслаблялись, не встречая опасности. А вот Хэл, наоборот, начинала нервничать сильнее. Ее напряжение я ощущал как туго закрученную электрическую спираль. Создавалось впечатление, что воздух вокруг нее потрескивает от невидимых разрядов. Я хотел попросить ее успокоиться, как вдруг услышал далекий глухой удар. Пол под ногами покачнулся, и сон начало выворачивать наизнанку.

– Не двигайтесь! – крикнула Хэл, но ее друзья и так замерли, не понимая, что происходит.

Я увидел, как дальний конец коридора стремительно приближается, его точно тянул кто-то на нас, словно огромный извивающийся шланг. Пространство сминалось, вздувалось пузырями, лопалось, сползало лохмотьями, будто старая кожа. А на их месте проступал новый сон. Вместо облезлых, заплесневелых стен, проломанного пола и разбитых светильников – белый мрамор, колонны, зеленые деревца в керамических вазах, высокие окна, закрытые легкими занавесями, и солнечный свет, льющийся со всех сторон.

Мои новые друзья тоже исчезали, таяли, растворялись в старом кошмаре. Лицо Хэл стало выцветать, превращаясь в карандашный набросок на белой бумаге. Непонимание, испуг, отчаяние обозначились на нем прерванными штрихами. Я бросился к ней, она порывисто рванулась ко мне, но моя рука схватила пустоту.

Сон встряхнулся, словно огромный зверь, сбрасывая высохшую шкуру, потянулся и снова застыл неподвижно. Я стоял посреди красивой галереи с высокими потолками. Рядом, держась за голову, замер Марк, пытающийся прийти в себя после всей этой безумной круговерти. Больше поблизости никого не было. И я не слышал ничьих голосов. Ни Хэл, ни ее друзей.

– Что происходит? – Марк тоже заметил катастрофические изменения вокруг. – Почему мы остались вдвоем?

– Потому что в предупреждении, которое увидела Хэл, ты уже пропал. Скорее всего, мертв. Она снова вошла в свой провидческий сон, и он начался с того же места, из которого я ее выдернул, разбудив: тебя нет, Рик ранен.

Похоже, его не удивило и не напрягло известие о собственной смерти.

– То есть ты не можешь ее найти сейчас?

– Нет. Пока нет. Это ее предсказание. И она должна досмотреть его до конца. Но мы все равно постараемся ей помочь. Идем.

Здание, по которому мы шагали, по-прежнему было красивым, чистым, солнечным. Одна стена коридора – сплошные окна, за которым зеленел густой сад, другая – ряд одинаковых дверей из светлого дерева. В простенках барельефы и статуи.

– Это место очень напоминает гимназию, в которой я учился, – сказал мой спутник.

– Схожесть полная или есть отличия?

Он еще раз огляделся, сверяясь со своими воспоминаниями.

– Тут все кажется бесконечным. Больше вроде отличий никаких…

Коридор снова дрогнул. Издали долетел неясный звук, приглушенный грохот и тут же стих. С той стороны, где осталась Хэл, кто-то пытался пробиться к нам, может быть, и она сама. Но безуспешно. Зато в этом пространстве произошли изменения.

Впереди, в нескольких шагах от нас, кто-то был. Человек сидел на полу, на коленях, спиной к нам, сжавшись в комок, уткнувшись лицом в каменные плиты.

Я слышал тихие стоны и всхлипы, видел вздрагивающую спину, туго обтянутую когда-то белой водолазкой. Теперь ее покрывали серые полосы и разводы, край порван. Кудрявые волосы слиплись от воды и грязи.

– Орфа! – Марк устремился было к ней, но я протянул руку, удерживая его, жестом велел держаться позади.

И медленно направился дальше. Прохладный воздух коридора как будто сгустился, движения в нем стали заторможенными, приходилось преодолевать вязкое сопротивление сна, виснущего на моих ногах и плечах.

Сдавленные стоны стали громче. Но девушка по-прежнему не двигалась.

Марк посмотрел на меня с тревогой и непониманием, а еще в его светлых глазах мелькнула тень страха. Просторный, гармоничный, красивый коридор стал для него ничуть не лучше, чем прежний полутемный, полузатопленный и разрушенный.

Я неторопливо обошел девушку, наклонился и очень осторожно опустил ладонь на ее спину. Та была очень холодной, почти ледяной. Орфа замерла, сжимаясь еще больше. Я присел напротив, взял ее за оба плеча и почти силой заставил выпрямиться.

Марк издал невнятный возглас, в котором звучало острое сострадание и яростное возмущение одновременно. Шагнул к девушке, встал на колени рядом, однако, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, не прикоснулся к ней.

Та закрывала лицо обеими руками, но между белыми пальцами струилась алая кровь.

– Орфа, – произнес я так мягко, как только мог. – Все хорошо. Ты в безопасности.

– Мои глаза… – выговорила она срывающимся голосом, – мои глаза…

Я положил ладонь на ее кудрявый затылок и привлек к себе, чувствуя, как кровь пропитывает мою рубашку.

– Сейчас ты проснешься. И забудешь обо всем, что произошло здесь. Хорошо?

Она сделала попытку кивнуть, но снова застонала от боли. Тогда я чуть отстранил Орфу от себя, сжал ее голову, коснулся губами лба и прошептал:

– Просыпайся.

Девушка глубоко вздохнула и упала на камни пола, по-прежнему не отводя рук от окровавленного лица. Неподвижная, холодная, успокоившаяся…

Марк медленно потянулся к ее запястью, чтобы чуть сдвинуть ладонь и посмотреть, но мой резкий приказ заставил его отшатнуться от застывшего тела.

– Не трогай!

– Что с ней случилось?

– Фобетор Хэл лишил ее глаз, – ответил я, взял спутника за плечо, заставил подняться и последовать за собой. – Вот мы и получили первый знак. В реальности Орфа увидит что-то или кого-то, кого не должна видеть. Если уже не увидела.

– Ты говоришь об этом столь уверенно. – Марк оглянулся на девушку.

Я испытал искушение ответить так, как обычно отвечал в подобных случаях Феликс – «Я знаю все», но сказал вместо этого:

– У меня большой опыт.

Мужчина попытался оглянуться еще раз, но я сильнее сжал его предплечье.

– Не смотри туда больше. Сон обманчив и любит подбрасывать ложные знаки.

Лицо Марка стало сосредоточенным и строгим.

– Почему ты не хочешь разбудить меня?

– Потому что никаких убедительных знаков по поводу тебя я еще не получил.

– А не убедительных? – криво улыбнулся журналист.

– Этих сколько угодно. Но они…

Мой голос заглушил громкий вопль. Коридор перед нами разорвала широкая трещина, цепляясь за ее край уже самыми кончиками пальцев, прямо у меня под ногами висел Рик. Испуганное лицо со следами крови и грязи застыло от напряжения, губы закушены, взгляд разноцветных глаз кажется остановившимся. Я упал на пол, схватил его за руку, втягивая наверх, Марк рухнул на колени рядом, схватив брата Хэл за вторую руку. Но неведомая сила тянула мальчишку назад, мне в лицо брызнула кровь. Трещина начала стягиваться.

– Держи! – крикнул я спутнику. – Крепче!!!

Выпустил руку Рика и прыгнул вниз, в то пространство сна, из которого меня выбросило не так давно. Я приземлился на пол точно между Хэл и ее Фобетором. Существо действительно было отвратительным. Ученица при рассказе еще опустила острый запах падали, исходящий от него, и зазубренные желтые шипы, которыми были утыканы его ладони.

– Мэтт! – Пальцы Хэлены впились в мое плечо, но я не отрывал взгляда от стоящей передо мной сущности.