Кровь Достойных (СИ) - Гапоненко Алексей Петрович "Shadow-Death"

Кровь слилась в тонкий хлыст, что по мановению руки срубил голову культиста, оборвав его никчёмную жизнь и служение Сущностям.

– Заставил меня пить кровь, какая мерзость. Мне будет сниться это в кошмарах, человек, – тёмная фигура отступила от обезглавленного и осмотрелась. – Так-так-так, значит, снова попал в беду, мальчик? Что же, похоже на тебя, Верус. Но вместо того, чтобы упираться, рыдать и противиться мне, тебе давно следовало выслушать. Почему же ты такой упрямец? Так крепко вцепился в сосуд, что мне едва удаётся просочиться перед самой твоей смертью, глупец… какой же ты нерешительный ребёнок. О, Великий Создатель, когда же он поймёт? – рогатый монстр махнул рукой, вместе с тем кричащие лица за его спиной растворились, будто их никогда и не было. Кровавый ураган медленно оседал, втягиваясь в рану на груди. Та стала заметно меньше, сквозь неё уже не виднелись рёбра, да и кожа постепенно отрастала вновь, закрывая прореху.

– Мне пришлось опуститься до такого, но в них всё равно слишком мало Единства, чтобы полностью восстановить сосуд. В этом мире полно слабаков… Что касается тебя, мы не закончили. Хочешь ты этого или нет, но нам пора поговорить, мальчишка.

= = Сноски = =

1) Филутия – не очень популярное оружие, придуманное землепашцами южных королевств ещё до образования Ритоса и Воргосской Империи. Некогда созданное с целью защиты от нападений варварских племён простыми деревенскими мужиками. Из палки или камня на верёвке, превратилось в тонкое, лёгкое копьё или же остриё, закрепленное на тонкой нити, что позволяет пользоваться им, и как ножом, и как дротиком.

2) Ритосцы в главе говорят на Белорусском. Этим я хотел показать схожесть звучания имперского и ритоского языков. Если среди читателей есть Белорусы, не откажусь от редакции фраз, так как сам не особо разбираюсь в хитросплетениях вашего языка.

Эпилог

Длинные коридоры, украшенные искусной резьбой, медленно проплывали мимо. Солнечные полосы, отбрасываемые разноцветными витражами, превращали гладкие каменные полы в ярко цветущее весеннее поле. Зелёный, красный, синий — цвета смешивались, чередуясь с тёмными участками наполненными тенями. Шесть молодых учеников бодро шагали вперёд, то окунаясь во тьму, то покрываясь яркими красками. Серые балахоны, накинутые поверх ученической формы ордена Проснувшихся, трепетали и хлопали полами за их спинами. Четыре парня и две девушки, чеканили каждый шаг, высоко подняв головы. Час их славы настал.

Верус, идущий впереди всех в паре с Сабриной, чувствовал, как сердце всё сильнее трепещет в груди. Голова идёт кругом, глаза то и дело норовят наполниться слезами. О нет, он не был плаксой, он вообще не помнил, когда плакал в последний раз. Однако сегодня… именно в этот день собственное тело начало подводить его. Парень никак не мог поверить, что всё, происходящее, реально. Что он в самом деле сумел… справился, достиг своей мечты.

Его выбрали... Совет и Вокдеорум приняли решение, теперь он станет Пробуждённым, примет в себя Божественный дух и возвысится над всеми. Учителями, что стегали его плетьми, крестьянами как родители, что отринули и отдали в эту тюрьму без решёток. Высококровными олухами, что иногда захаживали в стены ордена, с одним лишь желанием – покрасоваться и толкнуть пару высокопарных речей. Над их дочерьми и сыночками, норовившими заиметь себе очередную собачонку на поводке. Совсем скоро Верус взойдёт на такую высоту, что все они будут кланяться ему. Ему и его любимой…

Отвлёкшись от светлых дум, Верус чуть скосил взгляд, мазнув по светлому лицу Сабрины. Рыжие локоны девушки были заправлены в узел на затылке, от чего тонкая прелестная шея оказалась открыта для его взгляда. Мысли молодого любовника тут же попытались упорхнуть на пару месяцев в прошлое, в ночь, соединившую их, но неимоверным усилием воли парень сумел вернуть контроль. Идиот! Сейчас совсем не то время, чтобы вспоминать об этом. Не хватало, чтобы у тебя встал!.. В голове всплыл до жути смешной образ грядущего ритуала, на котором он предстал бы перед Императором с оттопыренной штаниной. Мотнув головой, Верус постарался изгнать из мыслей неприглядную картину и посмотрел в сторону.

Отряд рыцарей в сверкающих доспехах сопровождал избранную шестёрку. Мужчины и женщины, шли ровно, внимательно следя за обстановкой и держа руки на эфесах мечей. Они верили в великую честь присутствовать сегодня на церемонии пробуждения. Под их опеку вверили надежду и будущее страны — лучших из лучших, детей, что смогли закончить десятый круг обучения в ордене Проснувшихся. И пусть только двое из них действительно достойны взойти на пьедестал. Остальных, лишь немного отставших, тоже стоит уважать. Ведь именно они станут великими магами крови, капитанами войск или командирами корпусов рыцарей. Элитой, стоящей выше некоторых высококровных. Да, ведь они и сами теперь таковы. Истинно Достойная кровь течёт в их венах, согревая сердца.

Наконец, после очередного поворота Верус увидел высокие резные врата, оббитые серебром и золотом. Огромные и ве́сящие не одну сотню килограмм створки медленно распахнулись на его глазах, толкаемые сразу несколькими монахами в тёмных робах. Прислужники ордена, что наполняют коридоры и кельи замка, сегодня помогали с приготовлениями к главному событию последних лет. Без единой ошибки они распахнули врата как раз вовремя для того, чтобы впереди идущий рыцарь эффектно переступил порог зала Шести Богов под грохот аплодисментов.

Оглушительный шум ударил по ушам, чуть напрягшись, Верус повернул голову, прищурив глаза. Оказавшись в необъятном центральном зале собора, юноша не ожидал такого яркого света: сотни канделябров и подставок с тысячами свечей освещали помещение ярче, чем свет солнца. Тот им помогал, проникая в зал Шести Богов через огромный витражный купол, украшенный витиеватым узором с сотнями драгоценных камней. Глаза парня буквально разбегались от великолепия, представшего перед ним. Подростки, идущие следом, и Сабрина в том числе, тоже не сумели скрыть восхищение. Каждый широко раскрыв глаза, разглядывал проплывающие мимо золотые подсвечники, стены, покрытые монотонным узором, и множество присутствующих людей.

Никогда прежде Верус не видел такой толпы: все стены зала, множество террас наверху и лестничных маршей по краям были заполнены людьми. Сотни и сотни высококровных дворян, представителей главных фамилий страны стояли повсюду, тихо переговариваясь. От богатства и лоска их одежд рябило в глазах, а от цепких взглядов парня спасала лишь присущая стойкость и пренебрежение. Сегодня его день, а не их! Пусть глазеют сколько влезет, вонючие высококровные!

Были среди них и Лорды земель — Пробудившиеся, что прошли обряд раньше него, в Империи не было ни одного Лорда, не обладающего Божественным духом. Страна гордилась своей мощью, имея на службе короны целых семнадцать Пробудившихся, из которых одиннадцать возглавляли фамилии и правили землями.

И в эту самую минуту, пока Верус с бывшими сокурсниками шагал к центру зала, великие люди цепко следили за ними, приценивались к новым героям и воителям. Кое-кто восхвалял Богов, некоторые даже кричали от радости, не сдерживая эмоций. Возможно, это была лишь игра и притворство, ведь Воргосская Империя жаждала новых Пробудившихся, и не грех показать свою «искреннюю» радость на людях.

Сегодня наступает новая эра, если Боги будут благосклонны и ритуал пробуждения завершится успехом и для Веруса, и для его возлюбленной, то не останется никого, кто смог бы соперничать с Империей, оспаривать её волю и противиться желаниям. Ведомая вперёд девятнадцатью Пробудившимися она начнёт расти.

Наконец, Верус остановился перед большой возвышенностью в центре зала. Сопровождающие рыцари разошлись в стороны, позволяя двум ученикам взойти на пьедестал. Немного замешкавшись, парень бросил очередной взгляд на подругу, та ответила лишь лёгкой искренней улыбкой и кивнула, позволяя ему первым сделать шаг. Верус занёс ногу и ступил на каменное возвышение, на жертвенный алтарь, что вскоре окрасится его кровью с улыбкой на устах и теплотой в сердце. Юный обладатель дара Богов и будущий воин сделал этот шаг, ни о чём не сожалея и не ведая страха. Он верил, что это его истинная судьба.