Поезд жизни на колее судьбы - Александр Шельфский

зашел и отец. Мать осталась ждать их на перроне. Они протискивались друг за другом в узком проходе вагона. Екатерина нашла свое купе и они зашли внутрь. Милый пожилой мужчина, который был первым в очереди на посадку, оказался ее соседом по купе.

«Осталось узнать еще двух человек».

– Добрый вечер, – сказала она, когда зашла с чемоданом в купе.

– Добрый, – с легкой улыбкой ответил дедушка практически беззубым ртом.

– Добрый вечер, – буквально ввалившись в купе, больше губами, чем голосом сказал отец.

– Добрый, – также поприветствовал мужчина отца Екатерины и чуть склонил голову в знак приветствия, – вы едете вместе?

– Нет, я только провожаю, – ставя сначала чемодан, потом сумки под нижнюю полку, где и было место Екатерины, ответил отец.

– Понятно.

– Извините, вы не присмотрите за вещам? – попросила Екатерина.

«Даже, если он и захочет что украсить, то ему некуда будет это положить, да и не видно, что он собирается это делать».

– Хорошо. Никаких проблем, – он снова улыбнулся, но именно милой и честной улыбкой, а не притворной.

– Спасибо, – сказала Екатерина, и они с отцом вышли из купе, прикрыв за собою дверь.

Идя на встречу основному потоку людей, тем более люди были с вещами и у кого-то этих вещей было довольно много, они худо-бедно вновь вышли на улицу, на свежий воздух. Секунда понадобилась Екатерине, чтобы глазами обнаружить маму.

– Ну что, устроились? – спросила мама у дочки, когда они с отцом подошли к ней.

– Да, папа мне помог, – она окинула глазами очередь в вагон, – вы сейчас уже поедет? – она вернула взгляд на родителей, которые уже стояли рядом Она понимала, что они устают уже больше чем она, а отцу еще вести машину к дому.

– Да уж дождемся отправления, – с улыбкой сказал отец.

– Спасибо, – ей был приятен такой расклад.

– Звони как приедешь, – сказал мать.

– Конечно, позвоню, как буду на месте.

– И аккуратно там будь, хорошо, – это «хорошо» прозвучала из уст отца совершенно не как вопрос.

– Хорошо, – широко улыбаясь, ответила Екатерина.

А сейчас, стоя втроем на перроне, они говорили обо всем, о том, о сём. Им хотелось сказать друг другу, родителям – дочере, а дочере – родителям, как можно больше слов. Даже больше, чем они могут и чем стоит сейчас. Они вспомнили различные забавные эпизоды совместные, случаи. Но всё когда-то, да заканчивается. Вот и сейчас проводница объявила громко, а прощающихся и пассажиров было много рядом с вагоном, что поезд отходит через пять минут.

– Ну что, время прощаться? – сказал отец.

– Да, – грустно подтвердила Екатерина и подошла хоть на полшага, но ближе к родителям, – пока папа, – она обняла отца и он обнял ее, – пока мама, – они обнялись с матерью.

Если эмоции с отцом были более сдержанные, то с матерью они обнимались долго, крепко и близко.

– Ну все, все, Катюша. Иди, – сказала мама, когда сама закончила объятия с дочерью, – пора, – она поцеловала дочь.

– Пока, – Екатерина сама потянулась к отцу.

– Пока, Катя, – он поцеловал ее в щеку, а она его.

Она отвернулась от родителей и пошла к вагону. Она шла небыстро, оборачивалась и видела родителей, которые махали ей рукой, но ей показалось, что до вагона она дошла слишком быстро. А дальше, в один момент, широкий шаг отделил ее и их. А через несколько секунд, когда она шла к своему купе, поезд толкнулся и пошел в направлении Санкт-Петербурга, оставляя за собой Москву.

«Отправился от родителей к брату».

Вернувшись в купе, она застала там уже трех человек. К пожилому мужчине прибавились женщина средних лет со злым и одновременно с тем красивым лицом и ее, судя по всему, дочка или внучка, Екатерина не могла понять. Девочке было лет десять-двенадцать.

– Здравствуйте, – сказала Екатерина как вошла.

– Здравствуйте, – сказала женщина, а следом за ней поприветствовала ее и девочка. Они сидели как раз на месте Екатерины.

Екатерина присела рядом с дедушкой, которой уже был в очках и читал какую-то тонкую книжку.

– Я Алла, – представилась женщина, положив руки на стол, – а это, – она обняла девчушку одной рукой и прижала к себе, – Нина, моя дочь.

– Очень приятно, Екатерина, – кольца на безымянном пальце правой руки у женщины не было.

«Да и на левой нет».

Мужчина заложил страницу закладкой, положил книгу на стол, а на книгу очки, и тоже представился.

– Денис Антонович, – сказал он, повернув голову к Екатерине, – приятно познакомиться.

– Взаимно, – с улыбкой сказала Екатерина.

Девочка зевнула и ее мама не могла этого не заметить.

– Вы не против, если мы переоденемся на ночь? – спросила она, больше обращаясь к мужчине.

– А, конечно, конечно, – он встал с полки и направился к выходу из купе.

– Я вам тоже не буду мешать, – сказала Екатерина и вышла следом из купе, закрыв за собой дверь.

Они встали рядом перед купе.

«Смотрю, популярно здесь общаться (она посмотрела налево и направо, где стояли несколько пар собеседников)».

– Значит, вы едете в Петербург, – сказал мужчина, чтобы начать диалог.

– Да, – подтвердила Екатерина.

– Много вещей у вас для путешествия, – с улыбкой заметил он.

– Да, придется пробыть в городе на Неве довольно долгий срок. А у вас наоборот вещей немного.

– Да у меня их нет практически, – сказал пожилой мужчина и посмеялся, кротко улыбнулась и Екатерина, – нет надобности.

– На день? Или наоборот, на день были в Москве?

– На день в Петербург. На кладбище, – уже с грустью в голосе сказал он, а потом Екатерина увидела грусть и в глазах.

– Извините, – сказала Екатерина и опустила голову.

– Да ничего. Хотите я вам расскажу о них? – уже воодушевленно сказал он.

«Нужно выслушать. По нему видно, что он хочет это рассказать. О своей семье что ли он будет говорить?».

– Конечно, я вас выслушаю, – сказала она очень скромным тоном, пытаясь передать, что ей не безразлично, но и интонацией, что ей интересно, она, конечно, не могла говорить.

– У меня там похоронены жена и дочка, – «точно о семье», – они умерли в сорок втором году. В самом его конце. Я тогда был солдатом, защищали мы все город Ленинград. И я говорю не про военных, не только про военных. А про детей, про стариков, про больных, про женщин. Конечно, в семье не без урода, но такие были очень редко там. Я про грабежи, мародерство и тому подобное. Вот и моя жена и дочь оказались в Блокаде. Вообще, женщинам была уготована самая трудная участь в этой войне. Всем женщинам, всех стран и государств, которые принимали участие в войне. А умерла моя семья банально