Алая роза Анжу - Виктория Холт

И вновь Маргарите не пришло в голову, что ее просьба попахивает государственной изменой. Ведь она просит врага напасть на порт, принадлежащий Англии! Но подобные тонкости королеве в голову не приходили. Она преследовала одну-единственную цель: укрепить власть короля и погубить Йорка. Тут все средства были хороши.

Карл VII разительным образом переменился с тех пор, когда, будучи дофином, едва не позволил короне уплыть из своих рук. Ныне он считался самым могущественным монархом Европы. Он писал, что с удовольствием поможет своей любимой племяннице. Карл велел Пьеру де Брезе, сенешалю Нормандии, дав-нему поклоннику Маргариты, снарядить флот, дабы нанести удар по кораблям Варвика и блокировать Кале. Французский король уверял, что делает это исключительно для блага Генриха и Маргариты. Варвик будет связан по рукам и ногам. Карл не добавлял, что бо-лее всего ему хотелось бы прибрать к рукам сам город.

Маргарита была удовлетворена. Варвику, конечно же, не устоять против французского флота.

Эскадра собралась в поход лишь летом. Де Брезе курсировал вдоль берега, выискивая корабли Варвика. Однако над морем клубился густой туман, французам не удалось обнаружить ни единого английского судна. Де Брезе был раздосадован, ибо под его командованием было шестьдесят кораблей и четыре тысячи солдат, сенешаль не сомневался в победе.

Когда туман рассеялся, флот увидел перед собой береговую линию. Неужели Англия? Когда погода еще более прояснилась, де Брезе понял, что в самом деле оказался у английских берегов.

Он высадил отряд солдат в тихой бухточке, а сам по-плыл вдоль берега по направлению к городку Сэндвич.

Население Сэндвича было застигнуто врасплох. Первоначально горожане подумали, что приближается флотилия Варвика и приготовились к торжественной встрече, ибо граф считался здесь настоящим героем.

С французской точки зрения, рейд удался на славу. Де Брезе захватил богатую добычу и немало пленников, за которых впоследствии можно будет получить хороший выкуп.

Однако, когда выяснилось, что французы приплыли не просто так, а были вызваны королевой Маргаритой (при дворе хватало шпионов, и переписку с королем Карлом сохранить в тайне не удалось), всеобщая ненависть к француженке еще более усугубилась. Она изменница! Она против англичан и за французов – и это наша королева! Недаром мы ей не доверяли. Больше всего неистовствовали лондонцы и жители графства Кент, пострадавшие от набега французов. Французский флот поставил под угрозу всю прибрежную торговлю.

Таким образом, «маленькая хитрость» Маргариты, с помощью которой она намеревалась запереть Варвика в Кале, привела к настоящей катастрофе. По репутации королевы был нанесен страшный удар.

Генрих был очень расстроен. Он понимал, что Маргарита совершила ошибку от избытка рвения. У них состоялся тяжелый разговор, и королева впервые поняла, что ее супруг способен и на твердость.

В конце концов, он был монархом, никто не смел забывать о его сане.

– Я – король, – твердил Генрих, когда желал настоять на своем. В такие минуты никто не мог переубедить его, даже Маргарита.

– От войны добра не жди, – с неожиданной решимостью заявил он. – Я хочу положить всем этим интригам конец.

– Ничего не выйдет, пока жив Йорк, – мрачно ответила Маргарита.

– Больше никаких убийств, никаких раздоров. У Йорка есть право на собственное мнение. Он никогда не претендовал на мой трон. Это его собственные слова.

– Слова! – воскликнула Маргарита. – И вы поверите изменнику?

– Он не изменник. Вспомните, как он повел себя после битвы при Сент-Олбансе. Я был ранен, а он преклонил предо мной колени. Ему ничего не стоило убить меня!

Маргарита закрыла лицо руками. Ее терпение было на исходе.

Однако король нежно отнял руки от ее лица, и Маргарита увидела, что лицо мужа исполнено решимости.

Он поступит по-своему, поняла она. Генрих – король, наконец-то он вспомнил об этом.

Пришлось выслушать то, что предложил Генрих. Он задумал созвать в Лондон всех знатных лордов – Йорка, Варвика, Солсбери, а также их врагов-ланкастерцев: Нортумберленда, Эгремонта, Клиффорда и прочих.

– Неужто вы хотите, чтобы улицы Лондона превратились в поле боя? – спросила королева.

– Нет, – строго ответил Генрих. – Я этого не допущу. Я хочу, чтобы эти люди пожали друг другу руки. Таков будет мой приказ. Ведь я – король.

Маргарита была потрясена. Никогда еще она не видела Генриха таким.

Генрих отчетливо понимал, что действия его супруги неминуемо приведут к междоусобной войне. Королева была весьма непопулярна; когда она появлялась в людных местах, народ безмолвствовал – тот самый народ, который шумно приветствовал Генриха и маленького принца. Однако стоило появиться королеве, как тут же воцарялась угрюмая тишина. Генрих боялся, что все это может плохо кончиться. Жизнь Маргариты была в опасности.

Следовало как можно скорее положить конец раздору. С йоркистами можно договориться. Они тоже не хотят войны. Крови жаждут лишь те, кто, подобно Маргарите, помешался на мести.

На мести.

Вот почему король решил собрать в Вестминстере предводителей обоих враждебных лагерей. Когда в столицу начали прибывать лорды, лондонцы страшно перепугались, боясь, что улицы города окрасятся кровью. Горожане ворчали: если им невтерпеж резать друг друга, пусть делают это в каком-нибудь другом месте.

Йоркисты прибыли во всеоружии. Граф Солсбери привел с собой пятьсот воинов и разместился с ними на Флит-стрит. Вскоре прибыл герцог Йоркский, который стал лагерем у стен Бейнардского замка. У него было с собой четыреста, а то и пятьсот солдат.

Сэр Джеффри Болейн, лорд-мэр Лондона, был встревожен. Он велел страже охранять имущество честных горожан; в ночное время по улицам ходили патрули, напряжение нарастало.

Маргарита считала, что король делает большую ошибку. Лорды никогда не договорятся между собой, а обещаниям йоркистов доверять нельзя. В глубине души королева не желала никакого мира. Она хотела отомстить Йорку, а сделать это можно было лишь с помощью войны.

Стекались в столицу и ланкастерцы, украшенные алыми розами. Предводительствовали ими три молодых лорда, чьи отцы погибли в сражении при Сент-Олбансе – Клиффорд, Эгремонт и Нортумберленд. Каждый из них жаждал возмездия – око за око, зуб за зуб.

Обстановка еще более обострилась, когда прибыл Варвик, героический губернатор Кале. Он привел с собой шестьсот закаленных в боях солдат.

На встрече обеих сторон, устроенной по приказу короля, председательствовали епископ Уэйнфлит и Томас Буршьер, архиепископ Кентерберийский.