Король «Ледяного взрыва» - Роман Глушков

– Откуда мне знать? Я – не биоинженер, – хмыкнул маг-полицейский. – Возможно, велланцы нарочно заставляют Квиримота мучиться незаживающими кровоточащими ранами, чтобы держать его в повиновении. А может быть, это лишь побочный эффект от сплава демона и его ловушки. Но уверен, что именно из-за этих мучений мутадемон и желает поскорее умереть… Ладно, Бикс, давай прощаться. Надеюсь, еще свидимся… Хотя лучше постарайся не показываться больше мне на глаза. Особенно если ты выживешь, а Кайлина – нет…

– …А друг мастера Бикса достаточно умен и знает очень многое, – заметил Квиримот, когда я, подкорректировав Злюке программу, вернулся в кабину и приказал мутадемону двигаться дальше, вдоль побережья. – Квиримот ощущает в маленьком существе огромную внутреннюю силу. Несомненно, мастер может положиться на своего друга – такому следует доверять.

– Значит, ты все слышал? – спросил я. – И то, как мы разговаривали про твою мертвую кровь, – тоже?

– Разумеется, – подтвердил мутадемон. – И теперь ты знаешь, как меня уничтожить.

– Да уж… – Я обреченно вздохнул. – А я-то решил, что тебя надо будет просто о скалу шарахнуть или что-нибудь в таком духе… Почему ты сразу не сказал про заражение тебя и меня этим специфическим ядом?

– Мастер не спрашивал. – Имейся у штурмовика брови, сейчас он явно ни одной из них не повел бы. – А если бы и спросил, Квиримот не имеет права разглашать такие сведения. Когда наступит пора, я раскрою тебе все тайны, можешь не сомневаться. «Всякому знанию – свое время» – такие в нашем мире принципы. И даже сейчас я не могу их нарушить.

– Хорошо, а что тебе известно про твоего бывшего повелителя – демоноводца Поводыря? Или это тоже является Великой Демонической Тайной? – осведомился я. Только теперь мне пришло в голову расспросить об этом своего неразговорчивого подопечного. До сего времени мысли мои была полностью заняты тем, как избавиться от слежки и наладить контакт с капитаном Ушеном.

– Мастер Бикс знает о нем и так достаточно много, – уклончиво ответил Квиримот, не пропустивший и эту часть нашей беседы с цвергом. – Большего тебе знать не положено.

– Что ж, спасибо за откровенность, – съязвил я. – Ну а могу я хотя бы выяснить, кому ты станешь подчиняться, когда вновь столкнешься с демоноводцем: мне или ему?

– Когда демон попадает в ловушку ваших магов, он уже не может подчиняться Поводырю, – ответил штурмовик. Причем с явно нескрываемым сожалением. – А я до сих пор нахожусь в такой ловушке. Значит, власть демоноводца на меня не распространяется. И это тоже причиняет мне ни с чем не сравнимую боль.

– Зато мастера это сильно утешает, – ответил я, устраиваясь в кресле поудобнее и переводя «Ледяной взрыв» в режим автопилота. – А теперь мастер немного вздремнет. Ежели что, сразу буди.

Перед тем как закрыть глаза, я напоследок взглянул на Злюку, летящего по левому борту от нас. Отныне смышленый малыш подчинялся новой программе, и я надеялся, что она окажется такой же удачной, как и предыдущая. Жаль, Торки Бикс не умел с такой же тщательностью программировать себя – безусловно, подробное планирование собственного будущего прибавило бы мне уверенности. Но увы, сегодня моя дальнейшая судьба была неведома никому. В том числе и Богам, на чью территорию я намеревался беззастенчиво вторгнуться…

16

– Тонкокожий на редкость пунктуален, – сдержанно похвалил меня Гробур по прибытии на точку сбора. Еще бы владыка не был мной доволен! Это он и его люди опоздали почти на двенадцать часов, а я появился на руинах храма Морэг даже раньше назначенного срока и целую ночь провел один в этой жуткой пустынной местности, глядя на луны и звезды в тревожном ожидании рассвета. – Как прошел полет?

– Нормально, – буркнул я. – Правда, вчера, ближе к полудню, у побережья разыгрался сильный шторм, но «Ледяному взрыву» такие неприятности нипочем.

Упомянутая мной непогода действительно имела место. Но была она не настолько серьезной, какой я ее описал, – так, средней паршивости ветерок, дождик и легкое волнение океана. Сгустив краски, я тем самым постарался отвести от себя подозрение, ведь после беседы со мной герцог кинется разыскивать своих соглядатаев, чьи обугленные останки в настоящий момент покоились где-то в береговых скалах, за тысячи километров отсюда. Известие о сильном шторме являлось весьма правдоподобной причиной исчезновения следовавших за мной шпионов, хотя полностью обелить себя в глазах мнительного владыки мне явно не удалось.

Неизвестно, что задержало в пути ящеров, но отсрочивать начало штурма Мертвого Колодца Гробур не стал. Большие и малые группы его бойцов прибывали теперь ежечасно и по приказу владыки тут же приступали к созданию вокруг храма надежного укрепрайона: установили наблюдательные посты на всех прилегающих к руинам высотах, обустроили огневые позиции, а десяток преданных гильдии брайхорнских магов начали проводить свои загадочные ритуалы, готовясь к отражению магических атак. Работа кипела без остановок, и к восходу солнца храм стал напоминать уже не заброшенное культовое сооружение, а потрепанную долгой осадой цитадель. Мне же оставалось лишь с тоской глядеть на эти метаморфозы, которые все больше и больше снижали шансы полицейских отрядов – конечно, если они все– таки сюда нагрянут – взять шайку Гробура малой кровью.

Трудно было сказать, что за катаклизм произошел пару столетий назад в храме Морэг, но, похоже, легенда не врала – разрушение этого мрачного сооружения лежало на совести его хозяйки. Создавалось впечатление, что однажды под его сводами выпрямился в полный рост и начал размахивать руками великан. Храмовая крыша была сорвана начисто, и ее раскуроченный каркас валялся аж в сотне метров от здания. Из стен полностью не обвалилась ни одна, зато все они были разрушены на треть, отчего при взгляде с высоты мутазвериного полета некогда монументальное строение ныне напоминало гнилой зуб с дуплом в середине.

В заваленном обломками и лишенном кровли церемониальном зале храма не сохранилось ни статуй, ни жертвенников, ни оконных витражей. Уцелела лишь одна деталь убранства: установленная на постамент круглая клеть, накрытая железным куполом. Кого изолировали в ней жрецы-келебра: своих жертв или же сами запирались в клети во время перевоплощения, дабы не покусать паству? Впрочем, сегодняшних обитателей храма Морэг такие подробности не интересовали. Все, что волновало ящеров, это не сбежит ли из клетки привезенная ими с собой человеческая самка и не сумеет ли разгневанный ее похищением самец – то есть я – освободить подругу до того, как выполнит свою работу.

Перед тем как оседлать мутадемона и отправиться на запад, я все же не выдержал и решил проведать Кайлину, хотя и подозревал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Вряд ли наша встреча – а точнее, прощание – поспособствовало бы укреплению моего боевого духа. Скорее наоборот, внесла бы в мои мысли еще больший сумбур и неуверенность. Но я обреченно вздохнул и все равно направился в храм, зная, что если не сделаю этого, то буду сожалеть гораздо сильнее.

Клетку стерегли все те же Пикридаг и Савопар – их тупые морды я запомнил и научился различать, будучи узником каземата Силарог. Кроме парочки бессменных вертухаев и их подопечной, больше в стенах церемониального зала никого не было. Завидев тонкокожего, ящеры тут же преградили мне путь, явно имея на подобный случай конкретные инструкции.

– Пять минут, – попросил я, сунув под нос Пикридагу растопыренную пятерню. – Не больше. И буду крайне признателен, если вы оставите нас наедине.

– Ха! – презрительно бросил охранник. – Размечтался, человечишка! Не более трех минут, только издали и в нашем присутствии! Можешь идти жаловаться владыке, но это – его приказ, а не мой.

– Ладно, расслабься, – отмахнулся я. – Как приказано, так и будет.

Ящеры вернулись на посты, а я совершил еще несколько неуверенных шагов к клетке и, не став дожидаться предупредительного окрика, остановился.

Перевозя майора Лэнс через половину материка, похитители переодели ее из приметной полицейской формы в обычную гражданскую одежду. Что вряд ли понравилось Кайлине, а вот я, увидев ее в таком «неофициальном» облачении, испытал мимолетное чувство щемящей ностальгии. Которое лишь усилилось, едва пленница со мной заговорила. Причем не на повышенных тонах, как обычно общались мы с ней в последнее время, а нормальным спокойным голосом. Прямо как в прежние времена, когда единственным поводом для наших разногласий служила моя привычка дрыхнуть до полудня, а потом наверстывать упущенное, гоня турбошмель во весь опор, без остановок, вплоть до темноты. Но разве я мог избавиться от этого недостатка, если по вине той же Кайлины мне приходилось засыпать лишь под утро, предаваясь ночами куда более приятному занятию, нежели сон…