Король «Ледяного взрыва» - Роман Глушков

Роман Глушков

Король «Ледяного взрыва»

Меня часто спрашивают, почему я не пользуюсь телепортами, ведь сегодня в мире Пророчества нет более быстрого и практичного транспортного средства. Благодаря ему даже такие ленивые старики, как я, могут путешествовать, куда только пожелают. Внуки абсолютно не понимают, отчего их дедушка, вместо того чтобы странствовать по миру, как все нормальные старые бездельники, предпочитает сидеть дома, а если и выбирается на улицу, то лишь затем, чтобы прогуляться в ближайшем парке. Мои дети, которые еще застали времена, когда телепорты считались диковинкой и работали очень нестабильно, тоже считают, будто мое категорическое неприятие прогрессивных веяний – обычный бзик выжившего на склоне лет из ума папаши.

Я никогда не спорю с родными на эту тему, потому что, говоря по существу, кое в чем они правы. Нет, я не настолько закостеневший человек, который упрямо отрицает неизбежность развития магических технологий, считая прогресс злом. И если в итоге мир пришел к тому, что вместо быстроногих и быстрокрылых транспортных животных – мутазверей – мы стали отдавать предпочтение телепортационной системе, что ж, значит, так тому и быть. Раньше на то, чтобы перебраться с материка на материк, уходило несколько дней, а теперь этот процесс сократился до столь малого времени, сколько у иного обывателя не занимает и поход в ближайшую булочную. К тому же вспомните, какова была смертность среди мутазвериных погонщиков и их пассажиров. Ежегодно тысячи достойных представителей Семи рас погибали глупой смертью, разбиваясь на огромных скоростях из-за банальной невнимательности либо не справившись с управлением. Чтобы погибнуть при телепортации, надо очень сильно постараться, ибо она безопасна настолько, насколько и быстра. В общем, куда ни глянь, всюду сплошные плюсы…

Тогда за что же я ненавижу это общепризнанное всепланетное благо? Ответ прост, и получить его вы сможете не только от меня, но и от любого другого погонщика, который остался в свое время не у дел из-за массового внедрения телепортов. По нам – перевозчикам нелегальных грузов – массовый бум телепортации ударил особенно болезненно. А вернее, нанес фатальный удар, поскольку стало невыгодно переправлять контрабанду через пограничные земли, рискуя в любой момент лишиться партии дорогостоящего товара, когда ту же самую операцию теперь можно провернуть во много раз быстрее и безопаснее.

Буквально за несколько лет все в мире перевернулось с ног на голову. Прежде повсеместно распространенные транспортные животные ныне превратились в архаизм вместе с профессией погонщика, а телепорты перешли из разряда экзотического средства перемещения в обыденность. Я – некогда знаменитый погонщик Торки Бикс – и множество моих не менее известных собратьев по ремеслу ушли в историю, оставив после себя лишь легенды, да и те со временем начали потихоньку забываться. Разведение мутазверей и их биоинженерное совершенствование угодили под запрет, и сегодня вы уже не встретите в небе над Атрейей и Санадарией с ревом несущегося турбошмеля или стрекоптера, а большинство магистралей международного значения было упразднено за ненадобностью.

Но не это заставило меня возненавидеть телепорты и дать зарок никогда не пользоваться ими. Все, чем я жил долгие годы – дальние странствия в седле крылатого мутазверя, хорошо оплачиваемые контракты и постоянные игры в прятки с полицией, – исчезло, практически лишив меня смысла существования. Однако не в моей привычке падать духом, и я сумел адаптироваться к новой жизни, найдя другую, тоже вполне доходную работенку. Вот только одно обстоятельство не позволило мне полностью принять современную действительность такой, какой она стала. И всему виной был всемирный указ о Массовом Усыплении, регулирующий количество транспортных животных на планете после введения в действие телепортационной сети.

Именно под такой обтекаемой формулировкой и проходило повсеместное истребление мутазверей, убиваемых в угоду магическо-техническому прогрессу. Тысячи особей, выведенных талантливейшими биоинженерами, безропотно отправились на бойню, исполняя последнюю команду в их и без того не слишком длинной мута-звериной жизни. Так мы отплатили им за верное служение Семи нашим расам в течение более полутысячи лет. С гибелью оставшихся не у дел транспортных животных завершилась целая эпоха, ни больше, ни меньше. Заметьте, я сказал «гибелью», а не утилизацией, как было принято называть Массовое Усыпление в газетах и официальных документах. И это не оговорка. Просто Торки Бикс всегда относил мутазверей к полноценным живым существам, а не к бездушным транспортным средствам, какими считали их авторы того эпохального и чудовищного указа…

Впрочем, что это я все о грустном да о грустном? Кого интересует брюзжание старого пня, живущего одними воспоминаниями и недовольного всем на свете: от идиотской политики и высоких цен до вызывающих современных нравов и вечно мерзкой погоды. Давайте-ка лучше Торки Бикс поведает вам самую захватывающую историю из тех, какие случались со мной во времена бурной молодости. Те замечательные времена, когда таким лихим ребятам, как мы – погонщики-нелегалы, – приходилось постоянно жить на предельной скорости. Мы пересекали из конца в конец просторы материков по многу раз за год, проводя сутки напролет в седлах мута-зверей и устраивая азартные гонки с мобильными полицейскими патрулями. Законники тогда, между прочим, тоже были не чета сегодняшним и ничем не уступали в погонщицком мастерстве и смекалке нашему бесшабашному брату. Современные полицейские и близко не стоят со своими отчаянными предшественниками. Не верите – спросите любого из моих ровесников, кому в молодые годы довелось попасться в цепкие руки закона и отмотать срок на каторге.

Да, каторга… И я бывал там, а как же? Все мы порой допускаем ошибки, и Торки Бикс в этом плане – не исключение. Вот с каторги-то я, пожалуй, и начну свой рассказ, а вы пока усаживайтесь поудобнее и постарайтесь не перебивать. История будет длинная, да и я, признаться, страсть как люблю поболтать. А если в чем-нибудь мой рассказ покажется вам неправдоподобным, то уверяю: никакого приукрашивания – все именно так и было. И не смотрите, что я старик, – память у меня еще о-го-го, хотя иногда, случается, и подводит.

Но только не сегодня. Это приключение я помню во всех подробностях, потому что забыть такое попросту невозможно. Тем более что причиной всех произошедших со мной передряг была роковая красотка в полицейском мундире. Вы правильно догадались: в моей истории найдется место и для любви. Той самой любви, ради которой мы готовы совершать любые несусветные глупости, ни на миг не задумываясь об их последствиях. Однако даже сейчас, по прошествии многих лет, я нисколько не жалею о том, что тогда натворил. А набедокурил Торки Бикс в тот год особенно знатно, поверьте на слово… Но не будем забегать вперед, а начнем по порядку, как я и обещал – с каторги…

1

Всю свою жизнь я зарекался связываться с ящерами – этими хвостатыми прямоходящими тварями с рыжей чешуей, желтыми глазами и огненной отрыжкой, способной ненароком обжечь тебе лицо, если при разговоре с ящером ты подойдешь к нему чересчур близко. Но всегда получалось так, что мой зарок оказывался нарушен. Судьба будто нарочно раз от разу вынуждала меня заключать договоры с теми, кого я больше всего ненавидел. Впрочем, те, кому я обычно доверял, предавали ничуть не реже. Любопытная закономерность, не правда ли?

Боги свидетели, нет в нашем мире более коварных и мерзких существ, чем ящеры! Покрытые хитиновыми пластинами, четверорукие аррауны и те в сравнении с ящерами кажутся просто милашками, хотя они ненавидят нас – людей – куда сильнее огнедышащих чешуйчатых пройдох. И пусть вас не вводят в заблуждение холодные взгляды разумных рептилий, остающиеся бесстрастными в любой, даже проигрышной ситуации. Это равнодушие – всего лишь ширма; врожденный дар, помогающий ящерам скрывать их извечное вероломство.

Здесь, на каторге Рэдис, что расположена на одноименном мелком островке посреди одного из многочисленных озер на севере Истинной Империи, где я вот уже год влачу свое тяжкое наказание, ящеров-заключенных не слишком много. Но держатся они довольно-таки дружно, не чета людям и остальным. Дружнее ящеров в лагере живут лишь оборотни келебра – злобные уроженцы Сумеречных земель. Келебра и верховодят среди заключенных, заставляя людей, арраунов, тэнки, а также редких на нашей каторге цвергов и сидов выплачивать им – оборотням – ежедневный «налог на жизнь». Это означает, что из семи каменных блоков, которые я вырубаю за день на каменоломне, один всегда идет в зачет не мне, а кому-то из келебра. Поэтому лохматые ублюдки особо не надрываются, а их лидеры и вовсе не выходят из бараков на работу. А вот ящеров оборотни налогом не облагают. Между этими двумя компаниями установлен паритет; я краем уха слышал, что это как-то связано с делишками, которые совместно проворачивают на воле могущественные покровители той и другой лагерной группировки.