Человек с топором - Юрий Никитин

Олег искоса посматривал на его напряженное тело, вздутые мышцы, устремленное вверх лицо с горячими волчьими глазами. Ишь, весь трепещет от жажды ринуться в эту жуть, в этот страх, который для него и не страх вовсе. Брешет, наверное, что он тоже иногда боится чего-нибудь. Просто хочет утешить.

Еще прямо в атмосфере они начали ускоряться с предельной перегрузкой. Когда вырвались в звездную черноту, Мрак едва успевал за Олегом. Впереди несся огромный контейнер, Олег под ним едва заметен, Мрак снова ощутил стыд и ревность, поклялся прямо вот здесь, в полете, где ничто не отвлекает, добиться этой гребаной концентрации, когда он заставит кожу из сдвинутых нейтронов покрыть себя с головы до ног. Дело даже не в безопасности, мужчина должен стыдиться этого слова, а важно то, что такая кожа жадно впитывает все виды излучений. Вот Олег летит прочь от Солнца, а все равно всей задницей поглощает его лучи, подпитывается, хотя от сытости и так вот-вот морда треснет.

Олег не оглядывался, присутствие Мрака чувствуется, как присутствие слона в тесной комнате. Это раздражающе надежно, он сосредоточился на себе любимом, прошелся по внутренним органам, все работает автономно, проверил кожу, а потом начал погружать взор, как скальпель, вовнутрь ткани…

Острое чувство потери на этот раз не обрушилось, как удар молота, а обманчиво зародилось на самом краешке чувств, почти незаметное, заползающее исподволь, готовое тут же попятиться при грозном окрике. И потому он безбоязненно сужал зрение, обострял, и вот молекулы распались….

Атомное сердце поддавало жару, в мозгу мелькали хаотичные образы, а на расстоянии вытянутой руки застыл с выпученными глазами Мрак. Не сразу даже понял, что это не Мрак застыл, а он, Олег, сейчас в ускоренном времени… хотя, собственно, почему именно это считать ускоренным, а не самым что ни есть естественным? Организм сообразил раньше его, что нормальнее и естественнее при таком строении мыслить и реагировать на все в сотни, а то и тысячи раз быстрее.

С другой стороны, мелькнула трусливенькая мысль: при таком темпе путешествие в космосе растянется на столетия. Конечно, для размышлений больше времени, но… Кстати, для Мрака тоже больше времени, чтобы усилить контроль над своим телом, углубить, как говорят политики, свое влияние на процессы… Да только он взвоет не своим волчьим голосом, если его оставить в космосе больше чем на сутки.

Орбиту Марса прошли, не заметив самого Марса, эта тусклая красноватая песчинка неслась по кругу почти с той стороны Солнца. Мрак не вытерпел, крикнул:

– А как насчет походить, попинать красный песочек?

– Зачем? – удивился Олег. – Ты устал?

– Да нет, но… аэлит поищем, тускубов, марсианские каналы… Вдруг где что лежит блестящее…

– Нигде ничего, – ответил Олег хладнокровно. – Я уже смотрел. И песок там совсем не красный.

Мрак вскрикнул:

– Когда?

– А когда ты с Ирмой беседовал о породах дерева.

– Я?

– Ну да, когда учил ее отличать дуб от ясеня.

– Сам ты дуб, – сказал Мрак горько. – Тайком, за моей спиной…

– Не с Ирмой же.

– Все равно гад.

– Я просто протаптывал дорожку, – объяснил Олег.

Он не сводил взгляда с крохотной звездочки, что, наконец, начала увеличиваться в размерах. Она шла слева, они летели вроде бы в пустоту, но эта звездочка тоже несется, как пуля, их пути пересекутся, здесь все происходит с ювелирной точностью, это не путешествие в Египет, когда постоянно что-то да отвлекало, уводило в сторону.

– Пора бы перевести дух, – сказал Мрак. Он старался держать голос нейтральным, но Олег видел, чего ему стоит эта нейтральность. – Что-то живот подвело…

– Впереди Юпитер, – сообщил Олег. – Там и остановимся.

– Ого, – съязвил Мрак. – На самом Юпитере?

– У него шестнадцать спутников, – огрызнулся Олег. – На выбор!..

Юпитер лежал впереди, бурый, крохотный и чем-то, на взгляд Мрака, похожий на белого карлика. Возможно, он в самом деле бывшая звезда… Или будущая. Или так и не случившаяся, чуть-то не дотянувшая, так и оставшаяся звездой-личинкой. В любом случае, больше звезд нам не надо в нашей системе, мелькнула решительная мысль. Даже если это случится через миллион лет и люди, как тараканы в новом доме, разбегутся по всей галактике.

Эта бурая крохотная планетка увеличивалась и увеличивалась, а они все летят и летят, а этот бурый диск уже вырос до размеров Луны, а они все еще далеко, едва-едва начал раздвигаться…

Олег крикнул:

– Пора тормозить!..

– Не рано?

– А ты знаешь, до какой скорости мы разогнались?

Мрак сказал торопливо:

– Лучше молчи. Ты меня отвлекаешь.

Олег удивился:

– От чего?

– От мыслей о высоком, – отрезал Мрак. – Может, я как раз мыслил, как мне тоже научиться задницей есть песок?

Но даже при полном торможении их несло хоть еще не прямо на Юпитер, но даже Мрак видел, что в точку пересечения они прибудут одновременно. Надо бы еще научиться останавливаться мгновенно, мелькнула мысль. Ладно, это Олег придумает. Все, что относится к безопасности, Олег продумывает в первую очередь.

Еще через час огромный шар Юпитера повис так близко, что мороз пробежал по всему телу. Он чувствовал всеми фибрами и всем-всем, что у него есть, как Юпитер приближается с каждой минутой, как увеличивается и что вот-вот он, Мрак, рухнет туда, на жутковатую планету…

Он покосился на Олега. Тот побледнел, стиснул зубы, в вытаращенных глазах жуткий страх. Олег, перехватив взгляд, бледно улыбнулся. Такое же чувство, только еще страшнее, испытал, когда стоял на Меркурии, этом оплавленном куске камня размером с астероид. Но этот астероид казался незыблемой твердью, над которой нависает огромное страшное Солнце, что вот-вот упадет сверху… тоже сверху!.. сожжет, раздавит, испепелит…

Нет, сказал он себе, к такой жути никто не привыкнет. Просто когда жуть не уходит, то она притупляется, а потом и вовсе перестанешь замечать. Как если бы возле спящей кошки грохнуть молотком по листу железа, она подпрыгнет на два метра, заорет, обезумев от ужаса, но если лупить и лупить вот так же громко, то вскоре привыкнет, успокоится и даже будет спокойно спать под такие лязгающие удары.

Олег наконец-то изменил курс, Мрак посмотрел в направлении его взгляда, там кувыркался обломок астероида. Или настоящий астероид. А намного дальше еще один, уже огромный, окутанный дымкой атмосферы. И астероидом назвать не поворачивается язык, настоящая планета, хоть и помельче Земли. Олег держит именно его в прицеле взгляда, он подтянул руки и ноги к груди, приняв внутриутробное положение, такая поза идеальна для сна, но Мрак по каким-то признакам определил это действо как торможение. Он увидел… ну, почти увидел, как атомная решетка в теле Олега дрогнула, началась неуловимо быстрая перестановка атомов, тело разогрелось, но тепло отводится прямо в космос, на периферии выросли тормозящие устройства, а кожа на миг вспыхнула оранжевым огнем, проверяя себя на прочность, заращивая выемки от крохотных встречных частиц пыли.