Парадокс Всемогущего - Шармель АРГО

качался на немощных ногах, а когда они, не выдержав от усталости, подломились, он упал на землю, сложившись как карточный домик.

— Значит вам нужно убить и меня — монотонно произнес Алекс, отвернувшись в сторону, но Андрей от этих слов очнулся, стряхнув с себя пелену летаргического сна и впервые осмысленно посмотрел на него.

— Нет! — твердо сказал он — Больше никаких смертей.

Алекс с полуулыбкой смотрел на своего бывшего командира, сам того не подозревая, ставшего ему вторым отцом.

— Что произошло с тобой? — Громов сидел на разломанном асфальте и смотрел на застывшего перед собой Алекса — Почему ты один?

Алекс устало сел рядом с Андреем. Он не мог больше плакать, его мертвый организм не нуждался больше ни в слезах, ни в эмоциях, но память невозможно было стереть и воспоминания о прошлом, были единственным, что еще объединяло мертвых и живых, память делала их похожими на людей.

— Они все ушли — спокойно ответил Алекс — Родителей больше нет, а Илану у меня забрали — он в упор посмотрел на Андрея — Илану отдали тому парню, который натравил на нас мертвецов. Больше я ее не видел — он безучастно склонил голову.

— Что за парень? — машинально спросил Громов, пораженный свалившейся на Алекса бедой.

— Не знаю — пожал плечами Алекс — Он приводил живых в засаду к мертвым.

Они еще долго сидели посреди разрушенного города, двое мирно беседующих людей, не замечая ничего и никого вокруг и Андрей поклялся себе раз и навсегда, больше не давать волю эмоциям, выпуская ненависть наружу. А затем их фигуры растаяли, слившись с тенью домов, которые давно забыли тепло человеческих тел.

92

Тяжелая дверь резко распахнулась от пинка ногой и хриплый голос разнесся по кабинету.

— Вызывали?

Курин, расположившись в кабинете полковника, исподлобья посмотрел на мощную фигуру, возникшую на пороге, облаченную в камуфляжную форму и объемный бронежилет, а затем едва заметно кивнул.

— Проходи, садись.

Здоровенный мертвец в омоновском одеянии, был одним из немногих сохранившихся мертвецов, инфицированным самим полковником в самом начале эпидемии и оставшийся верным своему иерархическому отношению к бывшему начальнику охраны Курину.

Сверкнув желтыми вставными зубами, оставшимися в наследство из прошлой жизни, мертвец грузно уселся на изящный, резной стул, отчего тот жалостно скрипнул своими сочленениями.

— Как служится? — как бы невзначай спросил Курин, оценивающе разглядывая мощный торс бывшего омоновца, бычью шею и шапку рыжих волос на бледном черепе. — Справляетесь?

— Ага! — осклабился солдафон — Так точно! — добавил он, сообразив, что Курин смотрит на него строгим взглядом.

— Это хорошо. — одобрительно цокнул языком Курин — Я вижу на тебя можно положиться, э..

— Семен — быстро нашелся омоновец — Прапорщик — горделиво добавил он.

— Хочешь в капитаны? — серьезным тоном спросил Курин и омоновец тут же подобрался всем телом.

— Так точно! — он встал и его мощное тело заслонило полкомнаты.

— Значит так. — Курин постучал пальцем по столу — Мы потеряли связь с нашим верховным наставником — он перевел взгляд на пространство за окном — И не можем его найти.

Семен понимающе закивал головой.

— Тебе нужно, не привлекая внимания, постараться найти его в городе. — Курин сложил перед собой руки и в упор посмотрел в мертвые глаза застывшего омоновца — Люди у тебя есть?

— Найдем! — уверенно выдохнул мертвец — Мои люди при мне.

— Вот и замечательно. — Курин криво усмехнулся — Надеюсь полковника ты знаешь? — и Семен снова закивал головой.

— Тебе нужно не просто найти его, а доставить прямо сюда, в этот кабинет — уверенно произнес Курин — Никаких силовых действий, аккуратно и вежливо доставьте его ко мне.

— А если он не согласится? — неуверенно спросил Семен, но Курин взмахом руки прервал его.

— Он не сможет отказаться. Он заварил всю эту кашу! — Курин встал из-за стола и увидев на окне пачку сигарет, достал одну, размяв табак в ладонях.

— Как же мне их не хватает. — страдальчески произнес он — Иногда так хочется затянуться сигаретой — он стряхнул табак на пол и обернулся на омоновца — Что стоишь? Выполнять! — и Семен, споро сорвавшись с места, затопал коваными ботинками по коридору, запустив механизм сложной, многоходовой игры.

93

Новый день вступил в свои права, подсвечивая яркими лучами город, закопченный от многочисленных пожарищ и согревая солнечным теплом холодные, безжизненные улицы. Колька, вырвавшись из плена подземного бункера, преодолел пустырь и несколько заваленных битым кирпичом улиц, прежде чем выбрался на широкий проспект, где смог оглядеться и сориентироваться. Он стоял абсолютно один посреди вымершего мегаполиса, безнадежно осматриваясь в поисках хоть кого либо. Всего за два дня его родной город превратился в безжизненную пустыню, вокруг куда хватало взгляда, царила разруха и одиночество, лишь ветер гонял по улицам мусор, смешивая его с пылью осыпавшихся стен и дымом сгоревших квартир. То тут, то там лежали обугленные остатки машин, разбросанные и смятые невиданной силой. Стены домов были испещрены осколками снарядов, вероятно здесь случились боестолкновения и военные бомбили город. Поежившись от вида апокалиптической картинки, Колька задрал голову вверх, всматриваясь в безразличное к человеческой боли небо, которое своей чистотой и насыщенным цветом сильно диссонировало с выжженной и опустошенной землей. Больше всего Кольку смущало полное отсутствие людей, будто неведомая болезнь выкосила все живое. Он толкнул носком ботинка обугленный кусок ткани, лежавший рядом, и вдруг с ужасом понял, что это часть чьего то тела. Отпрянув в сторону, он почувствовал как комок, ставший поперек горла, не дает ему дышать, а сердце прыгает в груди, отбивая барабанную дробь. Колька присел на корточки, пытаясь унять дрожь в коленях и в этот момент увидел их. Несколько бледных фигур вынырнули с примыкающей улицы, рыская взглядами по пустым окнам и переговариваясь отрывистыми, лающими голосами. Находясь в нескольких десятках метров от них, Колька застыл, пытаясь слиться с землей, его глаза расширившись от ужаса, неотрывно смотрели туда, где несколько мертвецов копошились в мусоре, выискивая что то. Все они были похожи друг на друга, сгорбленные словно у древних неандертальцев фигуры с висящими до колен руками, всклокоченные, грязные волосы и лица… Эти лица Колька впервые увидел, спустившись в подвал морга своего института. Десятки лиц, похожих как две капли воды, после смерти больше не были похожи на разные внешне и счастливые прежде лица живых людей. Их однообразная в своих посмертных гримасах внешность, навсегда меняла человеческий облик, отдавая тепло уходящему прошлому и принимая тусклый, восковой оттенок с неподвижным тонусом истукана. Но эти мрачные фигуры хоть и обладали теми же непроглядными лицами, обладали