Жизнь во имя смерти - Самат Айдосович Сейтимбетов

и та затопила все, смысла желание помогать, попыталась захлестнуть кровожадностью и стремлением убивать.

Попытались и откатились.

— Вперед!

Они ощущали свою связь с Дмитричем и устремились вдоль этой незримой нити, со скоростью, во много раз превышающую доступную любым кораблям. В сущности, могли бы даже оказаться там мгновенно, но дружно согласились, что не стоит рисковать - нить могла ослабеть или вовсе порваться.

— Неожиданно, - заявил Дмитрич, когда они возникли внутри его корабля.

Тот сразу поплыл, изменился, стал шаром, затем вовсе развалился, так как в нем отпала нужда. Дмитрич дернулся было надеть скафандр, но тут же ощутил изменения в себе и окружающих.

— Опять неожиданно, - заявил он спокойно. - Вы спасли Землю?

— Отбили предварительную атаку, - ответил Дрон.

Поток образов обрушился на Дмитрича, который, похоже, даже не пытался подключаться к остальным, пребывал в уверенности, что расстояние все еще имело значение. Сам он мчался по следу той станции Хранителей, но едва не столкнулся с армадой слуг Разрушителя и некоторое время удирал от них, а когда сумел сбежать и вернулся, след уже "остыл". Что-то еще осталось, неуловимое такое, и Дмитрич пытался идти по этой тени следа, но не слишком преуспевал.

— Армада, она прикрывала их? - последовал задумчивый вопрос.

Все они получили образ произошедшего от Дмитрича, но там словно не хватало деталей. Или они просто боялись заступить за черту, за которой действительно стали бы единым организмом? Не стали бы, без Спартака, но точно могли попробовать. Единение разумов и тел, изменения себя, теперь им было подвластно все это, по щелчку пальцев, по одной лишь мысли и общему согласию.

— Возникла из ниоткуда, но, - Дмитрич задумался, кидая взгляды на Спартака.

Тот не то, чтобы ожил, но что-то внутри явно происходило. Слишком слабое, чтобы проявляться внешне, но все в группе ощущали эти искорки, воздействие зова в прошлое.

Искорки, готовые погаснуть в любую минуту.

— Но они напали и на Хранителей?

— Напали на всех, и я вот теперь думаю, может, поэтому и удалось сбежать?

— То есть армада не след?

— Вы опять неправильно подходите к задаче!

— Нужно подходить сзади, а вы спереди!

— Дюша знает, как нужно подходить к задачам!

— Особенно фигуристым!

— Это больше к Спартаку.

— Так Дюша за него, пока новобранец Десновский отсутствует в своем разуме!

— Пусть два наряда вне очереди ему выпишет!

— Вам сейчас выпишу, - добродушно проворчал Дюша. - Ну что вы, как маленькие, армада, след, когда у нас уже есть специалист!

Он указал на Дмитрича.

— Так след же исчез.

— Для вас исчез, для него нет, мы усилим его и след будет! А если и не будет, то мы точно ничего не потеряем и окажемся в исходной позиции!

— А какая у нас исходная позиция?

— Лев сверху, а мы новобранцы.

— Точно, я и забыл уже, так давно это было.

— Теперь у нас есть свой мини-лев, то есть Дюша.

— Сейчас последует реплика про бороду этой шутки.

— Слушайте, мы теперь и шутить не сможем, да, с таким уровнем взаимопонимания?

— Дмитрич, давай, сосредоточься, сейчас мы встанем в круг и будем водить вокруг тебя хороводы.

— Пусть на голову Спартака сядет!

— Или тот на него! Поразим двух бойцов одной мощью!

Дмитрич просто пролетел вперед, видно было, что он еще не слишком привык, но приспосабливается с каждой секундой. Возможно, он просто сам не осознавал таких возможностей, но тело его уже зарядилось и было готово.

— Кстати, в нем мало черноты, - заметила Алина.

— Сейчас нальем штрафную!

— Наоборот, так лучше, - возразил Дмитрич. - Поиск чище. Да и вы какие-то злые.

Снова хохот и они начали наводить Дмитрича на цель.

Глава 2

— Есть след, - вскоре заявил Дмитрич.

— Не слуги Разрушителя?

— Нет, от тех что-то черное исходит, а здесь... ну тоже не слишком приятное, но бело-маслянистое, что ли?

— Какое?

— Каков вакуум на ощупь? - спросил Дмитрич в ответ. - Или космос при вдыхании?

— Считается, уел.

— Да и не собирался. Слов нет, но!

Дмитрич отправил образ и теперь его поняли. Словно белая тропинка посреди черных следов, и да, ощущения она создавала не слишком приятные. Они ступили на нее и даже Спартак выдал какую-то реакцию.

— О, еще способ лечения! - тут же оживился Влад. - Свести его нос к носу с Хранителями!

— И чтобы он откусил им эти самые носы!

— Боднул головой!

— Интересно, какой крепости теперь наши тела и головы, что выдерживают такое?

— Жаль Льва нет, он бы обязательно проворчал про самых твердолобых в галактике.

— А я думаю, не проворчал бы, - возразил Дрон.

Они двигались по следу, покинули то место, где догнали Дмитрича и мимо уже мелькала пустота космоса и редкие звездные системы. Хранители мчались как-то странно, словно рывками или это был космический аналог зигзагов и попыток стряхнуть с себя армаду слуг Разрушителя? Если да, то выходило у них откровенно плохо, черные следы продолжали гнаться за белыми.

Гнаться или охранять.

— Вы же знаете, что он гордился нами, лучшим его творением.

— Если бы наши силы были от Льва, то мы бы их понимали.

— Речь же не о силах, а о том, что он... да ладно, вы и сами все помните и понимаете!

— Да, вместе мы точно были сильнее.

— А я опять предлагаю воскресить Льва!

— Думаешь, это возможно?

— Почему бы нет? Сомнем космос, вложим воспоминания.

— Это будет суррогат Льва из наших воспоминаний.

— Все равно надо попробовать! Если мы сможем оживить других!

Волна понимания, печали, ностальгии воспоминаний и неявного, осторожного восторга от возможности. Вернуть всех, кто служил на форпосте девяносто девять, вернуть родных и близких, вернуть... Прежних? Нет, вернуть того мастера псионики, что послужил прародителем всех, и создать новых тварей, добрых и полезных людям.

— Это прекрасно, но бесполезно.

— Псионик такой силы?

— А мы что, слабаки? Нет, это бесполезно, так как прошлое не изменить. Мы можем оживить кого-то и обязательно попробуем, если сможем, но прошлое останется прошлым!

— А Солнце - солнцем?

— А небо