Своими глазами (сборник) - Михаил Веллер

ГЛЕБ. Я — тружусь! Должен же быть хоть один трудящийся человек в семье интеллигентов, получающих зарплату неизвестно за что, причем это неизвестно что им не нравится.

ОТЕЦ. А — зачем?! Кому от твоего «труда» лучше?

ГЛЕБ. Да хоть тебе. Я у тебя беру деньги? А разве тебе безразлично, если друзья твоего сына сочтут его нищим и скрягой? А пятно на сыне — это тень на отце. О твоей же чести забочусь!

МАТЬ (веселится). Трудно заботиться о том, чего нет!

ГЛЕБ. Эту рубашку (трясет ворот своей сорочки) вы в магазине найдете? А тебе охота, чтоб друзья твоего сына презирали его за неумение одеваться? А фээргэшная бритва, которую я подарил тебе на день рождения, хорошо бреет?

МАТЬ. Я чувствую, ты тут скоро нас всех купишь.

ГЛЕБ. Ирония — оружие бессильных. Твоя золотая цепочка обошлась мне в три свитера. Наконец, это (трясет вязаньем) кто-то наденет. Тепло и красиво. Его спрос рождает мое предложение.

МАТЬ. За какие грехи дана нам акселерация этих юных бизнесменов. Откуда ты набрался о спросе и предложении?

ГЛЕБ. А, от Зинки подхватил…

ОТЕЦ (очнулся от дум). Что подхватил? Какая Зинка?

ГЛЕБ. Гм. Из девятого «Б». Сдает мою шерсть.

МАТЬ. Что это еще за странная связь?!

ГЛЕБ. Чего странного?.. У деловых людей и связи деловые. Она дерет тридцать процентов комиссионных, эта очковая кобра.

ОТЕЦ. Хорошенькая смена грядет на наши места.

ГЛЕБ (явно хамит). Какие места — такая и смена.

МАТЬ. Разве такими мы вас воспитывали?

ГЛЕБ. Воспитывали? Вы спорили о воспитании, боролись за воспитание… а воспитывали мы себя по собственному разумению. Не бойтесь: я выпущен тиражом одна штука; таких у нас немного.

ОТЕЦ. Это утешение для родителей тех, кого много… А уроки ты хоть сделал, агрегат вязальный?

ГЛЕБ. Пф. Я еще пионером умел читать и вязать одновременно. Усидчивость — залог успеваемости. Что ж мне, проводить досуг в подворотне с малоразвитыми подростками и гитарой?

ОТЕЦ. А пишешь ты ногами, не отрываясь от вязания? Письменные ты приготовил, сноповязалка ты болтливая?

ГЛЕБ. Мы их с Зуевым на переменах вдвоем. Бригадный подряд.

МАТЬ. Вам и оценку ставят одну на бригаду? Почему вдвоем?

ГЛЕБ. А он тоже вяжет.

ОТЕЦ. У вас там школа или вязальный комбинат? Все вяжут?

ГЛЕБ. Нет, конкуренции пока нет, слава богу.

МАТЬ. Да, с тобой не поконкурируешь. Кем ты будешь?..

ГЛЕБ. Будь спок. Мы здесь чемпионы по выживаемости. Нигде не пропадем. Буду заместителем министра легкой промышленности… или директором комиссионного магазина.

ОТЕЦ. Почему заместителем? Министром кишка тонка?

ГЛЕБ. Меньше треска — больше дела. Пока начальник получает премии и выговоры, заместитель работает. Как насчет рубля?

МАТЬ. Это все, значит, не новости? Бесплатные приложения?

ГЛЕБ. Жадность — мать всех пороков. (Читает из учебника.) «Волнения начались со студенчества, лучшие представители кото…»

ОТЕЦ. Борис что-то выкинул, так тебя понимать?

ГЛЕБ. Я могу продать новость, но не предать брата. Рубль.

МАТЬ. Не министром ты будешь, а шантажистом.

ГЛЕБ. На двадцать копеек я уже сказал. Остальное вперед.

ЧАСЫ. Ку-ку! Ку-ку!

Пауза. Звонок в дверь. Пауза. Отец идет открывать. Возвращается — за ним входит БОРИС с букетом.

БОРИС (сияя). Добрый вечер! (Тревожно.) Что случилось?

ОТЕЦ (нервно). Это я спрашиваю — что случилось?

МАТЬ (растерянно улыбается). Ты принес мне цветы…

ОТЕЦ (бьет себя по лбу). Слу-ушай… У нас же сегодня годовщина свадьбы (называется число, когда играется пьеса).

ГЛЕБ (бурчит). Память надо тренировать, а не ноги.

МАТЬ (отцу). Когда последний раз ты приносил мне цветы?..

ОТЕЦ. Гм. Цветы… Я тебе мясо приношу!..

МАТЬ. Которое я готовлю, а ты же и ешь, набираясь энергии крутить свои педали и сбрасывать вес, который при еде набираешь. (Борису.) Дай я тебя поцелую. (Хочет взять букет.)

БОРИС (неловко отступает, отводя букет). Понимаешь… ну в общем… (Отчаянно.) Я тебя поздравляю, но это не тебе.

МАТЬ. М-да. Не подарили — так хоть понюхала. (Уходит в спальню, унося журналы.)

ГЛЕБ. Ну — сэкономили рубль? Без правильной подготовки самая лучшая новость может доставить одни неприятности.

ОТЕЦ. Так что случилось? Погоди! (Садится.) Твои новости лучше выслушивать, усевшись покрепче. Я бы написал инструкцию по выслушиванию новостей. Пункт первый: сесть. Пункт второй: принять валидол. Пункт третий: вызвать скорую.

ГЛЕБ (под нос). «Растим детей, а вырастают изверги».

ОТЕЦ. Растим детей, а вырастают изверги!

БОРИС (почти в слезах). Да что случилось?! Я думал, вы обрадуетесь… думал, что для всех это…

Звонок в дверь. Борис прыгает в прихожую и возвращается с наступающим на него сантехником.

ГЛЕБ. Как, однако, изменилась тень отца Гамлета. Сан-техник-сан!

САНТЕХНИК (берет у растерянного Бориса букет). Прочувственно благодарю за торжественный прием. Как понимать эти цветы? Знак радости, восторг долгожданной встречи? (Оскорбленно.) Вы что же, издеваетесь? Знаете, сколько вызовов?

БОРИС (вырывает букет). Я не вам!

САНТЕХНИК. Ну, тогда и я не вам.

ГЛЕБ (вежливо). Здравствуйте.

САНТЕХНИК. Чего? Бонжур. Так у вас раковина тю-тю?

ОТЕЦ. Похоже, проблема возвращения времени вспять решена. Если верить вашему появлению, наступило позавчерашнее утро.

ЧАСЫ. Ку-ку! Ку-ку!

САНТЕХНИК (с интересом к часам). А по вашей (стучит согнутым пальцем по ладони, изображая клюющую птичку) птичке два часа ночи, или как? Или дня? В общем, мне уйти, или как? Сами все сделали? Ну и правильно. Тогда с вас рубль.

ОТЕЦ. Этот рубль превращается в жернов судьбы. За что?

САНТЕХНИК. За то. За вызов. А то делов пара пустых, а людей зря гоняете. Меня еще семь квартир сегодня ждут с позавчера. Мужчина должен все делать своими руками. Верно же?

ГЛЕБ. Дурная голова рукам покоя не дает.

ОТЕЦ. Ногам.

ГЛЕБ. Тебе виднее.

ОТЕЦ. «Руками»… Главное — своей головой!

БОРИС. Своей головой сделаешь — по своей голове и дадут.

САНТЕХНИК. Если к голове нет руки (жест наверх), то от такой головы — одна головная боль. Везде у всех все валится, рушится, капает откуда не надо, не капает откуда надо, зато голов везде — навалом. А посмотреть бы, что у них в этих головах?

ГЛЕБ. Вы, собственно, из какой организации?

САНТЕХНИК. А на что им головы? В чужие дела совать?

ОТЕЦ. У кого нет своих дел — занимаются чужими.

САНТЕХНИК. Во-во! Ум хорошо, а два сапога пара. Так будем прочищать? Или не будем?

ГЛЕБ. Головы, что ли? Не запачкайтесь.

САНТЕХНИК. Тогда я обувь снимать не буду, поскольку вы люди ехидные, следовательно, культурные. А то недавно тут у доцента был в сто второй квартире, так он говорит: «Мы же все-таки ев-ро-пейцы! Мало ли что в Японии обувь снимают, там ведь и харакири делают!» Сегодня гость в носках останется, завтра в трусах, послезавтра — я ведь не в баню пришел, верно же?

ОТЕЦ. Проходите, проходите так.

БОРИС (мрачно). И харакири не делайте.

ГЛЕБ. Пусть делает. Все равно пол подтирать.

ОТЕЦ уводит сантехника в кухню; БОРИС скрывается в «ребячьей»; МАТЬ появляется из спальни.

ГЛЕБ. Дороже всего обходится то, за что не платишь. Мам, а? Вы б поторопились… еще не все.

Телефон. К нему выскакивают БОРИС с букетом и ОТЕЦ, спешащий из кухни: сталкиваются.

МАТЬ. Алло. Я. Валя. Всю жизнь! Не морочьте мне голову! Валентина Михайловна! Валентина Михайловича? Так и говорите!

ОТЕЦ. Да. Помню. Конечно. Нет. Я позвоню. Не могу. Хорошо. Привет. (Кладет трубку.) С ума сошел Гипропроект со сметой.

МАТЬ. Очень милым голоском сходит с ума твой Гипропроект.

ОТЕЦ. Какой есть, таким и сходит. Не милее твоего Битюцкого. И вообще неостроумно! в присутствии детей…

ГЛЕБ. Где тут дети? Все уже взрослые. И в едином ряду со всей прогрессивной молодежью стоят за счастье и свободу.

МАТЬ. Почему б тебе не воспользоваться свободой молчать?

ГЛЕБ. Хоть бы раз дали попользоваться свободой говорить!

Звонок в дверь.

БОРИС (торжественно). Мама! Папа! И ты… брат!

ГЛЕБ. «Орел, орел, я семья. Прием».

БОРИС. Пожалуйста, не волнуйтесь. Это бывает в жизни всякого. Все очень хорошо. (Идет открывать. Вскоре возвращается со странным видом. Вдруг швыряет цветы в дверь «ребячьей», делает отчаянный жест.) Вы читали «Войну и мир»?