Вторая жизнь Арсения Коренева. Книга вторая. - Геннадий Борисович Марченко

а новость о планах на вечер она воспринимает с ликованием, и тут же начинает вслух рассуждать, какой наряд лучше надеть в театр. Остановила было свой выбор на брючном джинсовом костюме, купленном при моём непосредственном участии на вещевом рынке в Ухтинке, куда мы мотались в позапрошлые выходные. Я там себе тоже джинсы прикупил, настоящие «Levi’s», в которых сейчас и щеголял. Заодно и чуть было кроссовки «Adidas» не взял за 200 рублей. Хорошо, пригляделся как следует, и понял, что пошиты они точно не в Западной Германии, а, скорее всего, какими-нибудь цеховиками. Нет, вполне вероятно, что носились бы они нормально, и носки бы не красились в синий цвет, но зачем рисковать? Да ещё за такие деньги... Вот выпадет случай достать оригинал – тогда не поскуплюсь.

— Не пустят нас в джинсах в театр, — разочаровал я Таню. — Даже если и пустят – будем выглядеть как белые вороны. Давай уж платье какое-нибудь. Да и мне придётся в костюме тащиться.

Нам снова достались места в блатном, четвёртом ряду. Перед началом мероприятия я, всё ещё чувствуя в организме слабость, проскользнул за кулисы, где нашёл готовящегося к выходу на сцену Ласло. У того на лице блуждала счастливая улыбка, а как увидел меня, так вообще расцвёл.

— Арсений, я даже не знаю, как вас благодарить! — он обхватывает меня за плечи. — Я уже и забыл, когда последний раз так прекрасно себя чувствовал. Ваш профессор пришёл в отель час назад, хотел мне укол сделать, и он не поверил, когда я ему рассказал, что у меня ничего не болит. Про вас ничего не сказал, как вы и просили. Профессор предложил завтра прийти на рентген к ним в областную больницу. Я пообещал зайти, только не совсем с утра, он сказал, что кабинет, где делают рентген, работает до пяти вечера.

— Рад, что всё задуманное удалось воплотить, — говорю я, улыбаясь уголками губ. — Собственно, я с самого начала не сомневался в успехе.

— Я до сих пор не могу поверить, — не перестаёт восторгаться мэр Бекешчабы. — У вас поистине золотые руки… Даже не знаю, как вас отблагодарить.

— Здоровый пациент – лучшая награда для врача, — выдаю я немного банальную, но по сути правильную формулировку. — И вообще приглашение на такое мероприятие дорогого стоит.

Тут я уже, конечно, малость преувеличил, видел в своей жизни мероприятия и покруче, вспомнить только поездку в Москву на концерт «Deep Purple» в 96-м на стадионе «Динамо». Правда, вместо легендарного Ричи Блэкмора играл Стив Морз, но остальные музыканты во главе с вокалистом Иэном Гилланом приехали и дали такого жару, что не только я один, наверное, охрип в тот вечер, подпевая легендам мирового рока.

— Ну, это Георг Васильевич постарался, хотя я бы тоже пригласил, но он меня опередил.

Ласло смеётся, демонстрируя жемчужного цвета зубы. Наверное, искусственные, а может просто следит за ними с детства. Жителям Пензы сохранить девственность зубов на порядок труднее. Вода у нас тут такая, жёсткая, от которой разрушаются зубы. Неудивительно, что у меня к 70 годам был полон рот виниров.

В общем, к началу концерта душа моя была спокойна, и мы с Татьяной громко аплодировали венгерским артистам, которые пели, плясали и демонстрировали цирковые номера – в Бекешчабе имелась цирковая школа. Началось всё, кстати, с выступления Мясникова, которого у микрофона сменил Ласло Молнар. После чего почётные гости переместились в директорскую ложу, там вместе с ними я заметил и Гришина, чей хор весной гастролировал как раз в Венгрии.

В антракте мы решили никуда не ходить, нам хорошо сиделось и было о чём поговорить тет-а-тет. Но едва освободился проход между рядами, как к нам протиснулся неприметный мужчина в строгом костюме.

— Вы Арсений? — спросил он, чуть наклонившись в мою сторону. — Меня звать Марат Викторович, я референт Георга Васильевича. После концерта он с венгерским гостем и товарищем Гришиным едут ужинать в трактир «Золотой петушок», и просил вас с вашей девушкой составить им компанию. Сможете, или у вас какие-то неотложные дела?

Я покосился на Таню, та напоминала в этот момент жену Лота, и понял, что любимая слегка охренела от такого предложения. Вежливо улыбнулся Марату Викторовичу:

— Передайте Георгу Васильевичу, что мы с благодарностью принимаем приглашение. Где нам надлежит находиться по окончании мероприятия?

— Сразу после концерта подходите на служебный выход.

Вот так мы с моей невестой и Гришиным, занявшим переднее пассажирское место, оказались в «Жигулях» под управлением Марата Викторовича, несших нас на окраину города, где на въезде в Пензу возвышался памятник деревянного зодчества – таковым трактир стал сразу же после постройки в 1970 году. Мы держались за «Волгой», в которой на заднем диване (я всегда предпочитал называть так длинное, сплошное сиденье в машинах) сидели Мясников и Ласло. От посторонних взоров их отделяла гофрированная шторка на заднем окне. Такие же гофры имелись и на боковых окнах, но Мясников и Молнар задвигать их не стали.

Перед тем, как мы расселись по машинам, Мясников шепнул мне, кивая на Ласло, что именно венгерский гость настоял, чтобы к вечерней трапезе присоединились его спаситель со своей спутницей. Молнар всё ещё чувствовал себя должником и пытался хоть так немного компенсировать проделанную мною работу по его исцелению. Правда, как я догадывался, за счёт принимающей стороны, не венгр же платить будет в итоге по счетам в ресторане.

Ну да с обкома партии и Мясникова в частности не убудет. У них там наверняка выделяются на такие посиделки соответствующие фонды.

Домчались быстро, благо что в эти годы машин было немного и такого понятия, как автомобильная пробка, в СССР не наблюдалось. Ещё лет тридцать минимум пройдёт, а то и сорок, да и то эта проблема больше коснётся мегаполисов, пензенские «пробки» с теми же московскими, где люди часами стояли на МКАДе, не шли ни в какое сравнение. Или не будут идти, постоянно путаюсь в этих временах.

А вот и «Золотой петушок». Построен трактир изначально был специально для шоферов-дальнобойщиков, но практически с первых же дней стал работать, как ресторан, куда мог прийти любой желающий. Или приехать, в том числе на такси, вот и сейчас несколько таксомоторов стояли в ожидании клиентов.

Во дворе колодец с журавлем и клетка с настоящим медведем, чей рёв мы услышали, проходя мимо на расстоянии метров тридцати. Вроде бы этот мишка закончил свой век в