Одаренный 2 - Archer

эликсир Восстановления, но это в данном случае покажет мою слабость. Потерплю, шкала сил показывала чуть больше половины от общего числа. Не критично.

Я огляделся в поисках кресла.

— Постоишь, — усмехнулся князь, видя, что я задумал. — Чай не зазорно холопу постоять. Ты вообще с колен подниматься не должен в моем присутствии.

— Сдается мне, что я напрасно пришёл сюда, — неприязненно ответил я, кинув взгляд в сторону выхода.

— Тебя сюда привели, если ты помнишь.

— С моего согласия.

— Больно нужно было твоё согласие, смерд. Формальность, но не более…

— Прощайте, — я демонстративно сделал два шага в направлении двери. Слуги, стоящие возле неё, тут же преградили путь.

Я снова воззвал к воде, незаметно доставая из скрипт-хранилища тюбик эликсира Восстановления.

Вода материализовалась за секунду, и только она успела превратиться в плазма-лед, включилась аура магистра. Неприятное чувство тяжести, кажется, с ещё большей силой сдавило виски, шею и грудь.

— Ну… с-сука! — зашипел я, выдавливая в рот эликсир и присасываясь к источнику энергии, что находился в ящике стола.

Вокруг меня раздался множественный звон. С десяток стилетов Истинного Льда уже парили в воздухе. Юрцев никак не отреагировал.

Ох как меня сильно бесило то, что на лице князя не промелькнуло ни тени беспокойства. Он нагло ухмылялся, а старческое морщинистое и пятнистое лицо и вовсе придавали его улыбке злобное выражение.

Слуги умерли мгновенно. Плазма-лед прошил их тела насквозь, вместе с дверью и, кажется, стеной за ними. Остальные стилеты рванули в сторону магистра, но он снова даже не дернулся — лишь лениво взмахнул рукой.

Клинки Истинного Льда замерли вокруг кресла Юрцева. Грозно гудя, так и зависли в воздухе, словно не могли сдвинуться ближе даже на миллиметр.

Чудовищное давление ауры нарастало. В глазах уже начало рябить, а по телу пробежала предательская волна слабости. В голову кто-то начал влезать, нагло, бесцеремонно. Мерзкий шепчущий голос приказывал: «Сдайся… Усни». И так хотелось последовать этим приказам… но ярость, бушующая во мне, всё еще оказывала сопротивление.

…Сколь безмятежна порой морская гладь — столь безмятежен должен быть разум чарующего. Сколь безграничен простор — столь безграничен разум. Раствори в безмятежности и безграничности все эмоции и наваждения. Освободи разум от излишеств…

Ещё десять секунд назад мне казалось, что эта одна из банальных фраз, которыми изобиловали фолианты, присланные Озеровым. Банальная и бесполезная… но так было до недавнего мгновения.

Я давил что есть силы, но клинки Истинного Льда не двигались — только противно скрипели, словно увязли в чём-то металлическом. Но зато впервые на лице Юрцева заметил мимолетное чувство тревоги. А когда присосался к накопителю на его массивной печатке, магистр, кажется, удивился и, даже чутка испугался, но прекращать противостояние не собирался. Давление ауры усилилось.

Да какая это аура? Мерзкий и запрещенный ментальный навык замаскированный под ауру магистра.

Я воззвал к ближайшему крупному водоему — о чудо! Он здесь был. Совсем недалеко, в нескольких километрах — небольшая речушка, но один из многочисленных притоков могучего Енисея.

Следуя совету из древнего учебного материала, я попытался растворить разум в водах речки — беззаботной и весёлой на первый взгляд. Вода ответила — она охотно принимала и признавала меня.

Я погнал разум дальше… ещё дальше по руслу. Мне нужен был хозяин — древний, могучий и мудрый.

Нет! Сейчас мне нужен тот голодный и злобный Зверь, желающий вырваться из своего русла-клетки.

— Дай мне его! — выкрикнул я. — Выпусти!

И он явился. Разум мгновенно заволокло всепоглощающей тоской и бессильной злобой. Я полностью потерял контроль над водой. Ледяные клинки осыпались на паркет, раскурочивая ценнейшую древесину и бетонный фундамент под ней. Прежде чем потерял сознание, заметил, что магистра судорожно трясло.

«Точно помрёт», — промелькнула у меня мысль прежде, чем наступила полная темнота.

Глава 40

Ненавижу эти заумные древние книжки. Их как будто специально пишут таким образом, чтобы ничего не было понятно сразу. Нет, чтобы написать: «Если тебя вдруг начал душить злобный магистр, то следует просто растворить сознание в воде. Отгородиться ею». Ну… или поступить так, как это сделал я — впустить в голову чудовище пострашнее и посильнее любого магистра. Пусть там выясняют отношения между собой.

Но нет, древние умники напишут максимально завуалированно и сложно. Как будто специально, чтобы усложнить жизнь студентам. Или просто наше поколение сильно отупело, а ученики в те времена прекрасно понимали, о чем шла речь в тех книгах.

Удивительно, но я очнулся живым и даже сидящим в кресле напротив князя.

— У меня всего два вопроса, — совершенно спокойно спросил он, заметив, что я пришел в сознание. — Что это было и как ты разрядил мой Векс?

Я огляделся. Мусор от раскуроченного пола уже был убран, как исчезли и тела убитых мною слуг. И даже пятнышка крови не осталось на полу. Лишь выбоины в паркете говорили о недавних событиях.

— Это был Енисей, — ответил я, протянув руку к графину с водой.

— Енисей? — взметнулись брови Юрцева. — Река Енисей?

— Он самый. Енисей-батюшка. Его темная сторона. Вы влезли в мою голову, пришлось запустить туда и его. Я так понимаю, общего языка вы не нашли, раз ваша способность сейчас неактивна.

— Интересненько… и как часто ты можешь пользоваться таким приемом?

— В любой момент. Можем повторить хоть сейчас.

— А мой Векс? — он поднял руку с массивной эрниевой печаткой, в которую был вставлен кристалл. Крупный фиолетовый, но полностью разряженный.

— Я же не спрашиваю, как вы влезли ко мне в голову, — дерзко ответил я. Хотя правдоподобную отмазку на подобные вопросы приготовил давно. — Вы же понимаете, что ментальное воздействие запрещено законом. А вы замаскировали его под ауру магистра.

— Ты слишком умен и наблюдателен для холопа.

— А вы слишком старомодны и зашорены для князя. Мир давно поменялся, а вы все гнете свою линию. В каждом встречном холопа видите. Вот, вы сейчас сидите и не понимаете, как холоп мог уделать целого магистра. И пока вы цепляетесь за старое, такие холопы, как я, давно превзошли вас в некоторых вещах.

— Хм… мой сын говорит то же самое. Кстати, о нем. Он пропал, и ты пойдешь его спасать.

— Ну знаете… — я сделал несколько глотков из стакана. — Я вам не Чип и не Дэйл, чтобы спешить на помощь любому, кто попал