Отбитая. Том 2 - Кира Романовская

— Хотела замуж за хорошего мальчика, чтобы быть хорошей девочкой, — усмехнулась Катя. — Ну и залетела в 18 лет, как уж без этого, пришлось в белое платье втиснуться.

— Я давно хотел тебе сказать, что мне очень жаль, что тебе пришлось такое пережить, — тихо сказал отец своей дочери.

— О, спасибочки, ты такой заботливый, папуль!

Катя приложила к груди руку и состроила саркастичную гримасу умиления в сторону Сергея.

— Мне твоя жалость на хер не сдалась, впрочем, как и ты! Ты ничего обо мне не знаешь! — она пригнулась к столу поближе к Сергею. — Вали к чертям из моей жизни, тебе в ней места нет, как я тебе и сказала, почему ты меня не услышал? Этот тоже меня, видимо, не услышал, всё любовью свои поступки прикрывает! И я ею прикрывалась, когда смотрела на него влюблёнными глазами, не замечая, что он в это время сдавливал мне горло! И среди всех моих родных и близких только один человек пытался открыть мне глаза. Папа. Мой настоящий папа. Только он один меня спрашивал: «Ты счастлива, доченька? Ты живёшь, как хочешь или хочешь по-другому?». Он один меня спрашивал и хотел услышать, что я скажу, а мой муж решал всё за меня. Старательно, любящими руками, вылепливал из меня такую же как и все. А тебе что от меня нужно? Натравливать меня будешь на своих врагов, как собаку бешеную? Злости и жестокости во мне немеряно!

Сергей сдвинул брови, глядя на Катю, которая тяжело дыша смотрела на него. Он улыбнулся ей, отчего сдвинула брови уже она.

— Ты ошибаешься, Катя, ты не такая. И да, ты не такая как все. Я могу это принять. Никогда не понимал, зачем это нужно, быть таким как все — никто ведь за это по головке не погладит.

Сергей смотрел в глаза Кате и по-доброму ей улыбался, она лишь, честно и прямо отвечала на его взгляд — подозрением всем его словам.

— Ничего ты не понимаешь… — Катя опустила взгляд в стол. — Каково это — отличаться… Сильно отличаться от других, всю свою жизнь, только потому, что живёшь не по шаблонам, поступаешь по совести, часто рискуя собой, в то время как остальные берегут свою шкурку, ищут во всём выгоду. И сбившись в стаи шакалов, эти твари обсуждают твои поступки, тыкая пальцем и вешая ярлыки. Ты не знаешь, каково это, когда читаешь ярлычок на себе, а на нём написано «ненормальная». Несмываемое пятно…

— Ты нормальная, Катя — робко сказал Макс, рядом с ней.

— Послушала бы ты его, Катерина, — покачал головой Сергей. — Ты одна из немногих людей, которая умеет дружить. Найти в жизни хорошего друга подчас важнее, чем любовь. Тимур кинул тебя в ледяную воду шлюшьего бизнеса, зная, что ты справишься. Вы ведь дружили втроём со школы — ты, Артём и он. Тимур понимал, что тебе нужна самостоятельность, понимал, что за человек скрывается за личиной Артёма, но деньги бы ты не приняла. Когда Тимур сел, тебе пришлось ему помочь. Заодно заработала. Я понимаю, почему ты общаешься с Виталиком, до сих пор. Он называет тебя своим рыцарем в сияющих доспехах, никто в мире, наверное, не верит в тебя больше, чем он. И он вселил эту веру в тебя, а когда ты расправила крылья, он тебя спокойно отпустил и пожелал удачи, вот только ему без тебя тяжело, поэтому помощи просит. Он, может, и недалёкий, но иногда мудрость встречается там, где её совсем не ждёшь и от кого совсем не ждёшь.

Сергей вздохнул на минуту задумавшись.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Катя. Ты отгородилась ото всех и они переживают, и я за тебя переживаю. Ты больше не стараешься быть как все, но будто никак не найдёшь себе место, где могла бы успокоиться и жить, как тебе хочется, а не так как принято. Родители тебя не видели очень давно и они не понимают, что происходит. Тимур и Никита тебе телефон обрывают, а ты отмалчиваешься. Поругалась с братом, игнорируешь его, а заодно и его жену, твою лучшую подругу. Тася вся извелась, ты и её игнорируешь, Пуговка по тебе скучает. Ты их единственная семья, самый близкий человек…

— Твою мать! Ты по всем моим знакомым прошёлся? — Катя приоткрыла рот от удивления.

— Ты со мной не разговариваешь, я узнал всё у них. Но ты и им ничего не говоришь. Не хочешь волновать тех, кто тебя любит. — вздохнул Сергей. — Давно хотел тебе сказать ещё кое о чём. Сообщаю тебе, что у меня насчёт Таисии серьёзные намерения, она прекрасная женщина. Ты с другими дружить бы и не стала, я тебе доверяю. Пора бы мне остепениться, ни разу женат не был.

— Серьёзные намерения? — Катя всё никак не могла закрыть рот от удивления. — И давно вы вместе?

— Почти год, я ей не сразу сказал, что ты моя дочь. Запретил ей говорить тебе, она своё слово держит, как и Пуговка. Очень переживает, что ей приходится тебе врать.

— Я даже не знаю, как на этот бред реагировать, — Катя упала головой в стол и закрыла голову руками. — Бред… просто бред… вся моя жизнь какой-то бред… Может, я окончательно сошла с ума и это всё просто плод моего воображения? Нет, сука, даже для меня это слишком, такое выдумать. Всё реальнее некуда…

— Катя, наблюдая за тобой со стороны, я вижу, как ты медленно, будто угасаешь после смерти Игоря. А те, кто смотрел на тебя каждый день, продолжают делать вид, что всё идёт по плану. Ты не умеешь себя беречь, Катя, единственный человек, который тебя берёг был Игорь. Он был бы тебе хорошим мужем, если бы вы сошлись, я был бы очень рад за вас обоих.

— Господи, зачем я вообще тебя слушаю? — продолжала причитать Катя, не поднимая головы от стола.

— За тем, что я говорю тебе правду, Катерина. Ты моя дочь, хочешь ты этого или нет, я тебя больше не оставлю и я могу дать тебе то, чего ты так страстно желаешь.

Катя резко подняла голову и подпёрла её рукой, хамоватым взглядом, глядя на своего отца.

— И чего я желаю, папуль, мне прям самой стало интересно?

— Жизнь под тёплым крылышком у мужа не для тебя, тебе там невыносимо скучно. Стабильная работа, даже с кучей денег впридачу — слишком мелко, — покачал головой её отец. — Тебе нужен вызов, тебе нужна борьба, в ней ты чувствуешь себя живой!