Дом ведьмы. Большая уборка - Вера Волховец

провел через чудо-дверь еще шестерых гноллов, добавила: — проходите, и выходите. У нас мало места, чтобы принимать вас всех.

Гноллы оказались понятливые, ни на чем не настаивали.

Я обвела взглядом стол, оценивая количество моей "добычи": горка зубов яварга россыпью, хватит на два длинных нагрудных ожерелья, четыре горсти бусин-гуалы и кусочек “черного гномьего золота”. Если крысюк меня подвел — я точно пущу его хвост на сосиски для Вафли.

— Кому-то снова придется искать каналы сбыта, — я вздохнула, прикидывая объем предстоящего обмена, а Триш понимающе закивал.

— Именно поэтому у леди Матильды даже обменный пункт был, с работником из гномьего банка. Уж они-то точно разбираются во всех валютах сопряженных миров.

Обменный пункт. Банк гномов. Что ж, так и запомним.

Распахнулась дверь, мой дом выпускал гноллов в сад, они выстроились там по парам за спиной вождя и только было двинулись в сторону моих ворот, как вождь обнаружил отсутствие переводчика. Боже, как он зарычал. У меня аж стекла в окнах зазвенели.

Ответный, оправдывающийся визг раздался за моей спиной, к моей неожиданности.

Я застала переводчика в дверях моей кухни, благоговейно уставившегося в глубь заваленного хламом коридора.

— Марракаш, — в полном катарсисе протянул шаман и обернулся ко мне, — чаровница, позвольте ничтожному Ррото ночевать в вашей сокровищнице. Здесь в воздухе кипит тайна и магия.

Как у него горели глаза… Да он почти что норовил облизать меня с головы до ног, как восторженный щенок, лишь бы я согласилась.

— Там же… помойка…— удивленно протянула я, — вы уверены, что хотите там остаться? Лично я все время боюсь, что из какой-нибудь кучи вылезет Чужой и сожрет меня без соли и соуса.

— Магия гноллов любит такие места, чаровница, — возразил Ррото, — в нашем мире давно была война и уничтожила почти всю цивилизацию. Гноллы живут на её руинах, собирают останки древних вещей, в которых еще теплится магия, создают такие места — марракаши, точки медитаций. Место такой силы даст Ррото стать сильнее. Стать лучшим шаманом вождя. А я… А я окажу вам услугу, чаровница. Место силы просто великолепное.

Услуга. Бусины-гуалы. Черное золото гномов аданит. Зубы яварга.

Это был вечер странных гостей, странных покупок и странных обменов, не иначе.

— Ночуйте, — милостиво кивнула я. Все равно вынести из моего дома он ничего не сможет — его дом за хвост поймает. А услуга... Кто его знает, чем он мне может помочь. Вдруг трубу шаманством прочистит? Лишним не будет.

32. Глава о смысле пословицы “что тебе не гоже — то другим поможет”

Доброе утро начинается в полдень. По крайней мере когда ты засыпаешь в три часа ночи — всякий, кто разбудит тебя раньше, должен быть объявлен врагом народа.

Примерно так я и думала, когда в шесть утра перлась по звонку к воротам дома ди Бухе.

— Да, видимо, кофе я принес не зря, — задумчиво промолвил Джулиан при виде меня и протянул сквозь прутья ворот уже знакомый мне коричневый кувшинчик.

Он заслужил помилование.

Я даже передумала просить у гнолла-охранника арбалет, чтобы расстрелять эту мерзкую вампирью морду на месте.

— И что, ты мне даже не улыбнешься, Марьяна? — нахально улыбнулся вампир. — Мы встретим вместе рассвет, романтика!

Я передумала передумывать. Арбалет, полцарства за арбалет… Я нафарширую господина шеф-повара стрелами и подам к завтраку!

— Клятву, — мрачно потребовала я, скрестив руки на груди. Работа ждала и скучала.

— После всего что между нами было? — Джулиан патетично прижал руки к груди.

— Жахлый поцелуйчик, твое употребление моей крови и нападение твоего упыря-братца? —  я саркастично приподняла бровь. — Уважительной причины для отказа от клятвы не вижу. Даже кучу дополнительных причин её с тебя взять. Клятву, Джулиан. Иначе я обратно спать пойду. У меня там такое одеяло теплое...

— Лень тебя погубит, Марьяна.

Вот ведь хмырь!

Когда-нибудь я его обязательно пристрелю!

После того, как выпью его кофе!

Клятву он зачитал, всю, не упустив ни единой детальки. Подозрительно покладистый.

— Эй, добавь еще, что телепатию свою ты зачехлишь и все, что я думаю, слушать не будешь, — добавила я, припомнив запоздало, что это меня бесило.

— Я пил твою кровь, Марьяна, — Джулиан закатил глаза, — ты уже имеешь иммунитет ко всей магии нашей семьи. Гипноз, телепатия — с тобой все это не сработает.

— Какая радость, — фыркнула я, — теперь могу в мыслях называть тебя упырем столько влезет? И ты не услышишь?

Вампир развел руками, а после — выжидающе уставился на меня.

— Так что, позволишь мне войти?

Я критично сощурилась, разглядывая его и выдерживая томительную паузу.

— Ну, так и быть, я принимаю твою клятву и позволяю тебе войти.

Про то, стану ли я вампиром — уточнять не стала. Не стану. Как я уже поняла — вампиром в Велоре можно было только родиться. Укусами и воздушно-капельным путем это не передавалось.

— У тебя гости? — вместо ответа Джулиан во все глаза уставился на полевой лагерь гноллов в моем дворе.

— Внезапно, да! — я зевнула пошире, чтоб Джулиан хотя бы попытался осознать, насколько ж он бесчеловечный мерзавец.

Гноллы, к моему удивлению — вняли гласу маленького шамана. А я-то думала, у них самый важный тот, у кого кулак сильнее. И тем не менее, когда он объяснил им, что у него тут есть возможность подзарядиться магически, вся делегация вняла и даже не рычала. Возможно, я недооцениваю магические таланты Рроты? Очень вероятно!

На дворе во время прибытия гноллов стояла глубокая ночь и как ни крути, но являться в такое время с визитом в королевский дворец было слегка… Необдуманно. Лично я б на месте королевской стражи подумала, что это не послы, а охотники на королевские сокровища.

Хотя, я точно не королевский стражник…

Комнат для гостей у меня не было, кроме “марракаша” — заваленной хламом гостиной, в которой уже ночевал Ррото. Услышав это, гноллы не расстроились. И очень вежливо попросились переночевать в моем дворе. Они, мол, вольное племя, для них звездный купол великого Велора — лучший потолок.

Я разрешила. И очень удивилась сейчас, когда обнаружила два высоких вигвама, сшитых из кожаных шкур, и непонятно откуда взявшихся. Два гнолла несли караул. Остальные пятеро спали. Между двумя