Канашибари - Ангелина Максимова

Мы стояли рядом с домиком для тобаку. Неужели, кто-то пошёл на такое ради еды или лекарств?

Кадзуо тихо выдохнул. Посмотрев на него, я заметила что на лице парня смешались облегчение и злость. Это выглядело очень странно. Однако спустя пару секунд Кадзуо уже с непроницаемым выражением лица приблизился к погибшему и слегка наклонился, разглядывая его.

Внезапно парень застыл, и на секунду на его лице вспыхнуло удивление. Кадзуо быстро взял что-то, лежавшее на мертвом мужчине. Я подошла ближе и разглядела небольшой деревянный брелок, старый и потертый, с выжженными на нем иероглифами. Кадзуо бросил на меня резкий взгляд, сжав брелок в пальцах, однако лицо парня снова превратилось в ничего не выражающую маску.

— Ты же будущий врач, можешь сказать, что с ним случилось? — Кадзуо убрал находку в карман пиджака.

Я недоуменно посмотрела на Кадзуо, не веря, что он говорил серьезно.

— Ты издеваешься? Может, лучше пойдем отсюда? Мы ему ничем уже не поможем.

— Не хочешь понять, что произошло? — Кадзуо приподнял бровь.

— По-моему, все ясно. Кому-то очень не хотелось играть в тобаку самому.

Кадзуо покачал головой и с сожалением вздохнул.

— Тебе не кажется, что убийство слишком странное для ограбления?

Мне именно так и казалось. Но в этом месте все было слишком странным, а люди — непредсказуемыми.

Однако я, преодолевая страх, внимательнее посмотрела на мертвого мужчину. И не заметила ничего нового.

— Судя по цианозу[97], субконъюнктивальному кровоизлиянию[98] и в целом… по внешнему виду, смерть произошла из-за асфиксии.

— Но на шее и на лице нет никаких следов, — отозвался Кадзуо, присев рядом с мертвым.

— Может, подавился… И что ты от меня хочешь? Я не судмедэксперт!

Кадзуо указал на шею:

— Вот здесь.

— Что? Ты же сказал, что следов нет.

— Нет следов удушения, — уточнил Кадзуо. — Но есть след как от укола.

— Укола? — в моём голосе прозвенело удивление. Но я поняла. — Яд. Это объясняет рвоту и отсутствие на шее и у рта других следов.

Кадзуо кивнул.

— Как думаешь, в тобаку можно выиграть шприц с ядом? Или кто-то случайно прихватил его с собой, перед тем, как оказался здесь? И то, как ввели яд… человек явно не сопротивлялся. Точнее, не мог. Значит, с ним уже справились, и если это было ради приза, можно было не заморачиваться с таким убийством, а просто забрать все необходимое.

Кадзуо был прав. Но тогда зачем?

Однако больше меня волновало другое. То, как быстро Кадзуо разглядел след от укола. Словно знал, где искать.

Кадзуо встал и отошёл от мертвого мужчины. Я тоже поспешила отвернуться и быстро зашагала прочь. Это была очередная загадка этого места, и я сомневалась, что узнаю на нее ответ… И надо ли мне это было вообще?

Но что если убийца представляет опасность и для нас?

Я вспомнила, что Кадзуо забрал у убитого какой-то брелок. Это было подозрительно.

— Зачем ты это сделал? Взял тот брелок? — прямо спросила я, пристально посмотрев на шагавшего рядом Кадзуо.

Выражение лица Кадзуо совсем не изменилось. Он лишь пожал плечами:

— Может пригодиться.

Я едва не фыркнула от настолько не убедительного ответа.

— Серьезно? И как это, интересно?

— Может, чтобы опознать убитого или убийцу.

Я остановилась и, резко схватив Кадзуо за руку, заставила посмотреть на меня. Парень снова нацепил свою холодную маску безразличия. Однако я не собиралась терпеть то, что он делал из меня дуру.

— Ты считаешь, я поведусь на такой ответ?

Кадзуо помрачнел и вырвал руку из моей хватки.

— Как хочешь, Химэ, — процедил он. — Я не обязан отчитываться. Сама то не стремишься проявлять доверие, но ждёшь этого в ответ?

Я едва не открыла рот от удивления. Кадзуо говорил о моих вчерашних словах? Или то, что я соврала насчёт Казухико? Но это личное — совершенно личное. А то убийство… Убийца может представлять угрозу для всех нас.

— Ну и прекрасно, — отозвалась я. — Если кого-то из нас отравят, вина будет и на тебе.

Сказав это, я развернулась и пошла в сторону лагеря, не оглядываясь. В голове мелькнула мысль, что так Кадзуо вновь смог избежать моих к нему вопросов. Но мне было все равно. Говорить с парнем мне больше не хотелось, а его резкие слова про доверие больно задели.

После возвращения я не сказала Кадзуо ни слова, как и он мне. Думаю, и Йоко, и Араи, и Ивасаки ощутили напряжение между нами, но с расспросами не лезли.

Сначала я думала рассказать о произошедшем — о странном убийстве. Однако быстро передумала. Мы не знали о случившемся практически ничего, кроме способа убийства. Да и то, яд — понятие растяжимое…

Поэтому, вернувшись в лагерь, я лишь забрала у Кадзуо свой рюкзак и отнесла его к костру, вокруг которого Йоко и Ивасаки в наше отсутствие разложили одеяла, найденные, видимо, где-то неподалеку.

В нашем выигрыше помимо бутылок воды оказалось несколько рыбных и овощных консервов и онигири, две пачки песочного печенья и плитка шоколада.

Йоко, с радостью взяв онигири и одну из консервных банок, села рядом со мной. Она болтала ни о чем, отмечая, какого красивого цвета сейчас небо и как хорошо, что здесь нет дождя. Я молчала, даже не пытаясь отвечать. После увиденного рядом с минка и разговора с Кадзуо у меня не было желания ни говорить, ни есть. Однако Йоко, не зная, что действительно беспокоило меня в тот момент, заставила меня съесть хотя бы онигири. Я с трудом осилила половину и хотя понимала, что мне нужны были силы, от одной мысли об убитом мужчине меня начинало мутить.

Кроме того, мне не давало покоя понимание: завтра вечером нам снова придется стать участниками страшной истории о сверхъестественном.

Отложив недоеденный рис, я заметила, как Араи, не отрываясь, мрачно смотрел на что-то в стороне от нашего лагеря. Казалось, он даже не моргал, лицо его было напряжено, а из глаз исчезла привычная веселость. Я посмотрела в том же направлении, однако увидела лишь редкие деревья, камни и голую землю. Даже огни зловещих фонарей было пока не разглядеть: их затмевал свет солнца.

Я снова перевела взгляд на Араи. Не знаю, почему, но вид оммёдзи меня встревожил. Придвинувшись чуть ближе, я решила спросить прямо:

— Араи-сенсей… на что Вы так пристально смотрите?

Он дернулся от неожиданности и посмотрел на меня. Глаза Араи снова привычно потеплели, выражение лица стало спокойным. Однако оммёдзи опять бросил быстрый взгляд все в том же неясном мне направлении.

— Ни на что