Изгой. Через тернии к звёздам (СИ) - Екатерина Беспалова

Саша кивнула и, освободившись из объятий, позволила ему выйти из квартиры, закрыв следом дверь.

Его не было ровно три с половиной часа. Вернувшись, он сразу направился на девятый этаж. Позвонив в дверь, Кай не услышал ответа. Ещё одна попытка и ещё. Внутри стала зарождаться тревога. Вторник. Ещё только вторник, не четверг. Рано, слишком рано!

Схватившись за ручку, он потянул дверь на себя, и, к удивлению, она оказалась открытой.

– Саш! – ворвался в квартиру и громко позвал Бестужев. – Саша!

Только в её комнате горел свет, а везде царила зловещая, давящая на уши тишина. В несколько больших шагов, Кай оказался в знакомой комнате и замер. Дыхание оборвалось, а сердце, сделав пару резких ударов, остановилось.

– Саш?..

Он бросился к ней, но поза, в которой лежало на полу её тело, говорила сама за себя: она ему не ответит.

– Саш, ты меня слышишь? Саш! – упав на колени, Кай пытался понять, где находились повреждения.

Секунда, вторая, третья – склонившись к бледному лицу, он увидел на полу лужу крови.

– Нет, нет, нет, нет, нет. НЕТ!

Холодные пальцы коснулись раны и на них осталась кровь.

– Давай же, малыш, открой глаза. – Трясущимися руками Кай нащупал пульс. – Ты не можешь умереть, слышишь? Не можешь! Открой глаза. ПОЖАЛУЙСТА!

Панике не было предела. Она росла в геометрической прогрессии, блокируя разум и мешая думать рационально. Судорожно он начал шарить в карманах и наконец нашёл телефон. Гудок, второй, третий…

– Соловьёва, 225 – 92. Травма головы и кровь. Много крови! Молодая девушка. Быстрее!

Кай уронил мобильный и склонился над Сашиным телом. Глаза не видели ничего, кроме бледного лица и лужи крови.

– Всё будет хорошо. Они уже едут. Едут. Ты только не оставляй меня, прошу. Умоляю… Всё будет хорошо.

Закрыв глаза, он качался взад-вперёд и в первый раз в жизни пытался молиться. Вдруг на мгновение замер, а потом снова схватил мобильный. Найдя нужный номер, стал ждать ответа. На втором гудке вызов приняли:

– Да.

– Я… Пап… Она умирает!

Едва только слова сорвались с губ, Кай понял, что рыдает, как ребёнок. Вытерев мокрую щёку, он слушал, что ему говорили. С каждой секундой лицо становилось всё мрачнее, а потом не своим голосом Бестужев произнёс:

– Я так и знал. Это с самого начало было ошибкой.

С этими словами Кай сбросил вызов. Он крепко зажмурился, с силой сжав челюсти. Снова один – без союзников, без близких, а самое страшное – без неё…

Из состояния оцепенения его вывел звук рингтона мобильного:

«Новая жизнь:

Посидим – помолчим ни о чём…

Новая жизнь

Никогда не даётся даром!»

Брат… Он любил эту песню. Кай открыл глаза – откуда это? Он нервно осматривался по сторонам, пока не увидел на кровати телефон, лежавший поверх фотографии. Вскочив на ноги, не раздумывая схватил мобильный:

– Я смотрю, ты решил играть со мной по своим правилам.

Свободная рука сжалась в кулак.

– Но я тебя огорчу: ты вернёшься и как миленький сделаешь то, что прикажу. Неблагодарный бастард, ублюдок, решивший действовать за спиной того, кто тебя воспитал, а потому другого ты не заслужил.

Кай пытался выровнять дыхание, но сердце с бешеной скоростью билось о рёбра. Внутри поднималась волна безудержной ярости:

– Я тебя убью. Клянусь. Я тебя уничтожу.

– Жду твоего возвращения, и не вздумай со мной шутить. Ты знаешь, чем это обычно заканчивается. Мои «глаза» всё ещё рядом.

Глубокий вдох – и спустя секунду мобильный полетел в стену. По квартире разнёсся гортанный рык, переросший в громкий, полный отчаяния и боли крик. Кай упал на колени, обхватив голову руками. Он задыхался от беспомощности. Как мог допустить это? Почему не предугадал его действий заранее? ПОЧЕМУ, ЧЁРТ ПОДЕРИ?! По щекам текли слёзы, а руки до боли сжимались в кулаки. Чувство полной безысходности разрывало изнутри.

Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Кай поднял голову и посмотрел на кровать – снимок! Один беглый взгляд – и он ощутил дикий страх. Лица обеих запечатлённых на фотографии счастливых девушек были перечёркнуты чёрным маркером… Причинно-следственные связи сработали мгновенно, заставив связки издать ещё один, полный безграничного страдания крик.

Продолжение следует...