Изгой. Через тернии к звёздам (СИ) - Екатерина Беспалова

на открытую пачку. Бестужев поднял упавший стул и, сев, закурил. Вся его жизнь оказалась сплошным представлением. Фарсом. Пьесой, поставленной талантливым режиссёром – его отцом. Нет, не отцом. Петром Бестужевым – расчётливым, жестоким убийцей, первоклассным тактиком и изощрённым стратегом.

Когда от сигареты почти ничего не осталось, Кай посмотрел на новоиспечённого отца. Лицо мужчины выражало сочувствие, а в глазах читалась боль. Игра? Или всё же искренность? Он действительно сопереживал или делал вид, чтобы получить бирку «Свой»? После открывшейся правды не хотелось верить никому. Они все его использовали. Все! Деньги, власть, влияние, двойная игра, месть – они, мать их, все использовали его в своих целях, пока он искал правду и боролся за свободу.

– Моя деятельность не намного отличается от деятельности Петра, – тихо произнёс Влад после недолгого молчания, – но, по крайней мере, я смогу дать тебе право выбора: унаследовать то, что принадлежит мне, или же пойти своим путём, далёким от всего этого. Ты хороший парень, Кай, тебе просто не повезло с семьёй, – заключил горько Архипов.

Бестужев оторвал стеклянные глаза от гладкой поверхности стола и едва слышно прошептал:

– У меня нет семьи. – Бросив окурок в пепельницу, он встал со стула. – Мне нужно время…

Глава 45. Помоги мне

Глава 45. Помоги мне

Всю обратную дорогу они ехали молча, и если по пути в университет Кай был задумчивым, то теперь он выглядел потерянным. Саша не решалась спросить, что случилось, однако сомнений не возникало – всему виной разговор с Архиповым.

Припарковавшись перед домом, Кай заглушил двигатель и, скрестив руки на руле, положил на них голову, не спеша выходить из машины.

– Расскажешь, что произошло? – первой заговорила Александра, когда молчание стало казаться неловким.

– Я устал.

Мгновение – он вдруг повернулся к ней и начал рассматривать так, словно видел впервые.

– Саш, скажи, почему ты не оставила меня? Почему осталась после всего, что я рассказал о себе?

– Что значит «почему», Кай? – растерянно задала ему встречный вопрос Саша. – Потому что я люблю тебя.

На губах появилась печальная улыбка. Он не сводил грустных глаз с её лица, изучая каждую деталь, которую мог уловить взгляд в полумраке салона.

– За что?

Растерянность сменилась испугом и полным непониманием того, что происходило между ними и с ним, в частности.

– За что ты любишь меня?

– Как за что? Кай, с тобой всё в порядке?

– Ответь мне, Саш. За что ты любишь меня?

Пауза длилась считанные секунды, а потом она уверенно произнесла:

– За то, что ты принимаешь меня такой, какая я есть, и мне не нужно притворяться кем-то другим. За то, что с тобой моя жизнь, мои эмоции и чувства заиграли новыми красками. За твою искреннюю доброту и заботу, которые ты прячешь от всех глубоко внутри.

– А как же мои недостатки? Грёбаная властность, враждебность, подозрительность; моё нежелание делиться секретами, пока хвост не прижмёт так, что впору выть на Луну. Что с ними? Они тебя тоже не пугают?

Саша отвела взгляд в сторону и посмотрела на разноцветные огни магнитолы. Мгновение – и она снова повернулась к нему:

– Я не понимаю зачем, но раз уж мы об этом заговорили, ты должен знать: мои слова – это не механическая солидарность с твоим признанием. Я говорю то, что чувствую. А что касается твоих недостатков… – подняв руку, Саша нежно коснулась его щеки. – В человеке, который нам по-настоящему дорог, нам дорого всё — даже его недостатки. Без них он не был бы самим собой, а значит, не имел бы тех качеств, которые привязывают нас к нему. Если бы не твоя враждебность, не эта тёмная загадочная аура, то кто знает, может быть, я бы никогда не обратила на тебя внимания, думая, что ты – очередной самовлюблённый мажор с папиной кредиткой и с пустотой там, где должна быть душа.

Она замолчала, ожидая, что он скажет в ответ, но Кай даже не думал ничего говорить. Вместо этого на его лице появилась улыбка. Подавшись навстречу, он приник к её губам. Раны отозвались болью – к чёрту! Поцелуй, который подарил ей, отличался от всех предыдущих: не дикий, не жаркий, не страстный, но зато настолько нежный и чувственный, что казалось: тот, кто с таким трепетом касался губ, не имел ничего общего с прежним Каем.

– Я знал, что не мог ошибиться в этот раз, – прошептал он. – Не мог. Что бы ни случилось, то, что есть между нами, никто не отнимет. Никто и никогда. Я никогда тебя не брошу.

– Кай, о чём ты?

– Я уйду только когда ты сама меня об этом попросишь. Ты сама и никто больше.

Кай снова коснулся её губ. Когда отстранился, от странного порыва не осталось и следа:

– Думаю, нам пора.

– Ты зайдёшь?

– Нет, прости. Мне о многом нужно подумать.

В полной тишине они вошли в подъезд, также молча поднялись на седьмой этаж.

– Доброй ночи.

– Да, – рассеянно проговорил Кай, даже не посмотрев в её сторону. – Доброй ночи.

Он вышел на лестничную клетку, больше не проронив ни слова. Непонятный разговор в машине, вопросы, лишённый всякой логики, откровенный монолог и сухое прощание – что мог сказать Архипов, чтобы настолько выбить Кая из колеи?

Оказавшись около двери, Александра достала ключи и вошла в квартиру. Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного мало-мальски внятного ответа. Пытаться достучаться до Кая, по крайне мере, этим вечером уже не имело смысла: придёт время – сам расскажет, а потому спустя пару часов, приняв душ и обмотавшись полотенцем, она искала старый добрый фильм в Сети, желая отвлечься от тревожных мыслей.

Громкий стук в дверь раздался как раз тогда, когда собиралась облачиться в пижаму. Бросив быстрый взгляд на часы, показывавшие половину одиннадцатого, Саша решила проигнорировать его, поскольку в гости никого не ждала, но спустя несколько секунд стук повторился – ещё громче и настойчивее. Она схватила телефон. Пара кликов – и на экране высветилось имя Кая. Один гудок, второй, третий…

– Ну же, где ты?

Девушка снова и снова набирала его номер, однако ответа не было, а её ночной визитёр не прекращал ломиться в дверь. Когда очередная порция ударов смолкла, Шереметьева медленно направилась в прихожую.

В тот самый момент,