Китайские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

на перилах цветы вырезать, травы дивные, Волопаса и Ткачиху, феникса, летящего к солнцу. Поглядела Лу Цзя на свою работу, осталась довольна. Да не стерпела, опять побежала поглядеть, что брат делает. У Лу Баня тоже дело к концу подходило, осталось два последних камня на краю моста уложить. Увидела это Лу Цзя, затревожилась, дважды по-петушиному прокричала тоненьким-тоненьким голоском. Вслед за ней деревенские петухи свою перекличку начали. Услыхал Лу Бань петушиное пенье, быстро два последних камня уложил, вот и мост готов!

Так появилось на реке два моста. Один, большой да широкий, стали звать Большим каменным мостом, другой, тот, что Лу Цзя строила, узорчатый да легкий, – Малым каменным мостом. До сей поры в окрестностях Чжаочжоу, коли надобно девушке узор для туфель или для подушки[106] выбрать, мать ей говорит:

– Иди за западные ворота, погляди узоры на перилах Малого моста!

Так за одну ночь был в Чжаочжоу построен Большой каменный мост, очень прочный и очень красивый. Весть об этом разнеслась по всей округе, даже до восьми бессмертных с острова Пэнлайдао[107] дошла. А один из них, по прозванью Чжан Го-лао, был большим охотником до всяких происшествий. Узнал он про диво дивное, вывел своего осла с черной отметиной на лбу, кожаные мешки на него навьючил, в левый положил солнце, в правый – луну. Потом Чай-вана кликнул[108], взял Чай-ван свою тачку с золотыми спицами и серебряными ручками, погрузил на нее четыре горы высоченные, и отправились они в путь. Подошли к Чжаочжоускому мосту, Чжан Го-лао и спрашивает громким голосом:

– Кто этот мост строил?

Лу Бань в это время как раз мост осматривал, услышал он голос и отвечает:

– Я строил, а что? Не так построил, как надо?

Указал Чжан Го-лао рукой на осла да на тачку и спрашивает:

– Можно проехать, мост не обрушится?

Расхохотался тут Лу Бань и говорит:

– Мулов и лошадей выдерживает, что ж об осле и тачке толковать? Проезжайте, не бойтесь!

Улыбнулись Чжан Го-лао и Чай-ван, на мост взошли, – один на осле верхом сидит, другой идет – тачку перед собой толкает. Закачался мост, того и гляди рухнет. Видит Лу Бань – плохо дело, прыгнул под мост, обеими руками его подпер. Потому и не рухнул мост. Выдержал тяжесть, еще крепче стал. Только южный его край чуть к западу сдвинулся.

По сей день видны на Чжаочжоуском мосту следы восьми ослиных копыт да борозда от тележки Чай-вана, а под мостом сохранились отпечатки рук Лу Баня. В прежние времена под Новый год продавались картинки[109], где был нарисован Лу Бань, поддерживающий мост.

А Чжан Го-лао проехал мост, обернулся к Лу Баню и говорит:

– Жаль мне твои глаза!

Подумал тут Лу Бань: «Глаза есть, а человека не распознал», – и устыдился. Вырвал он у себя один глаз, у края моста положил, прочь пошел. Проходил после по мосту Ма Юй-эр[110], подобрал глаз, в лоб себе вставил.

Лу Бань считается первым учителем плотников, поэтому и сейчас плотник, когда хочет проверить ровность и точность линий, один глаз прикрывает. А статую Ма Юй-эра стали делать с тех пор с тремя глазами.

Не забыли люди, что это Лу Бань построил чжаочжоусцам Большой каменный мост, и по сей день мальчишки-пастухи распевают:

Кто построил в Чжаочжоу

Мост из белых валунов?

На осле верхом проехав,

Кто на запад сдвинул мост?

И от чьей тяжелой тачки

На мосту остался след?

Это наш Лу Бань построил

Мост из белых валунов.

На осле верхом проехав,

Чжан Го-лао сдвинул мост.

Прокатил Чай-ван тележку —

На мосту остался след[111].

Женьшень-оборотень[112]

Отправились в старину два брата в горы охотиться. Облюбовали небольшое ущелье, в котором ручей был, и стали каждое лето над пропастью жерди класть, в каждую жердь с двух сторон по деревянному колышку вбивали, чтоб не упала. Бегают ласки да лисы по жердям, шныряют, с горы на гору прыгать не надо.

А как выпадет иней, шерсть у лис и ласок снова отрастет, привяжут братья к каждому колышку по ловушке да еще камешек снизу пристроят. Зверь пойдет, в ловушку попадет, в воду упадет, захлебнется. Братья шкурки продадут и живут безбедно.

Но вот однажды в тридцатый день двенадцатой луны снег повалил, все горы укрыл. На равнине лежит в три чи толщиной. Взял старший брат сани, в селенье поехал. Привез вина немного, мяса. Наделали они пельменей, приготовились Новый год на славу встретить. Пельменей налепили, а время варить не подошло, вот и подумал старший брат прогуляться, в чужой шалаш за десять ли отправился. Остался младший брат один. Ждал, ждал, старший брат все не возвращается. Налетел тут ветер, подхватил меньшого брата, завертел, закрутил, ну ровно свиток бумажный, неведомо куда отнес. Открыл юноша глаза, смотрит – перед ним пещера горная. В пещере кан широкий, на кане девушка сидит. Не ведает юноша, куда его занесло, хотел прочь пойти, а девушка его и спрашивает:

– Ты куда идешь?

Отвечает юноша:

– Домой, к своему шалашу.

Опять спрашивает девушка, спокойно так:

– А дойдешь?

Рассердился юноша и говорит:

– Отчего же не дойти?

Сказал он так, к двери подошел, хотел бежать, да не тут-то было. Вниз глянул – обомлел. Пещера та, оказывается, на осыпи каменной по самой середине горы расположена. Вверх посмотришь – вершины не видать, вниз поглядишь – дна не рассмотришь. Ни назад дороги нет, ни вперед. Затревожился меньшой брат, не знает, как и быть, заплакал горько и говорит:

– Сестрица, а сестрица, хоть каплю доброты яви, помоги мне отсюда выбраться!

Слезла девица с кана, подошла к юноше, платочек вытащила, слезы ему вытерла, засмеялась весело и говорит:

– Уж раз пришел – не суетись. Поживи здесь немного!

Не слушает меньшой брат девушку, пуще прежнего плачет, свое твердит:

– Я домой хочу! Все едино ворочусь!

Говорит девушка:

– Куда ж ты пойдешь? Ведь последний день старого года нынче. Вот встретим с тобой вместе Новый год, а после потолкуем.

Сказала так девушка, на каменный стол рукой указала, а там и рыба, и мясо, и вино, и рис – чего только нет! Поглядел юноша на стол, еще сильнее загрустил. Топнул ногой и говорит:

– Я домой хочу! Все едино ворочусь!

Еще ласковее говорит ему девушка:

– Ты погляди, какой снег! Придешь в свой