Два мира, одна любовь (СИ) - Буланова Наталья Александровна

- Один тебе – второй Нику, выйдет отличная пара, — пошутила я, но Кроф не смеялся. И моя улыба тоже сползла с лица.

Неожиданно Этан, быстрый, как распространяющийся в деревянном доме огонь, шагнул вперед и крепко обнял. Пальцы мужчины уверенно скользнули по затылку через шелк волос, вторая рука собственнически легла на талию и прижала к телу Крофа так, что не осталось место даже для волоска. Лицо Этана приблизилось и замерло в сантиметре от моего, губы буквально в нескольких миллиметров друг от друга. И я закрыла глаза.

- Не отдавай ничего Нику: ни сердце, ни браслет. Это мое, — прошептал он, и пару раз, пока говорил, наши губы соприкоснулись. И словно маленькие разряды электрического тока кольнули меня в тех местах, точечно, будто иглой.

Этан играет со мной? Так целуй уже или не целуй вовсе!

Открыла глаза и наткнулась на полный поглощающего желания взгляд. Нет, он не играет. Этан на грани контроля и может сорваться в любой момент. И тогда…

ГЛАВА 63.

ГЛАВА 63.

Я снова вертелась в ночи без сна, вот только теперь причина иная. Этан! Разбередил все внутри, довел до каления, а потом оставил тлеть, как уголек!

Рассержено перевернулась на другой бок и фыркнула в темноту:

- Кроф-ф-ф!

Бусы обмотались вокруг шеи и раздражали. Я села на кровати, схватилась за них и почти сняла, как вспомнила, отчего спасают эти кругляшочки и остановилась. Нечего вымещать на них злость из-за их хозяина! Они ни при чем, и очень даже полезные – мой якорь в этом мире.

Стоп! И когда это я уже думаю, что хочу тут пришвартоваться? Вроде бы, целью всегда было сделать отсюда ноги!

Сняла бусы и остервенело запихнула те под подушку, хлопнув по той сверху несколько раз ладонью.

- Вот так-то! А то нарядили как елку! Браслет каменный, браслеты из лозы, бусы на шею! Еще на ноги осталось понацеплять, да пальцы все увешать, можно вокруг хороводы водить!

Что я так бешусь? – спросите вы. А вы помните момент? Горячий, как печь кузнеца, трепетный, как крылья бабочки! Знаете, чем закончился? Нет?

И я не знаю!

Потому что очнулась уже здесь, в этой самой кровати в особняке Миллеров, и теперь гадала, то ли что прячется в этом провале памяти. Что было-то?!

Я не упала в обморок, это точно! В этом была уверена, как в своем имени. Тогда что? Память подтер? Тогда что сделал?

Я вскочила на ноги и заметалась по комнате, желая призвать Этана, как духа, как демона. Готова даже пентаграмму нарисовать на полу, да только, боюсь, черти не сдадут своего предводителя. Ну, Кроф, ну погоди!

Включила все светильники, что были в комнате, и остановилась напротив зеркала. Губы красные, словно вишни. От избытка эмоций или все-таки поцелуй был?

Помнится, лет в восемнадцать встречалась с молодым человеком – любителем нежно прикусить во время поцелуя нижнюю губу… Так вот после него точно можно было сказать – целовались! Губы были синюшные! А тут и не поймешь! Еще этот лихорадочный румянец на щеках картину портит!

Самое большое, что заставляет воображение работать – неизвестность! Этан, конечно, мастер, я теперь о другом и думать не могла, кроме как гадать: что было после.

За дверью раздались шаги. Снова Алекс?

Выждала с минуту и спустилась следом, увидев его спину. Секунда, и он уже в кабинете, только теперь дверь за собой предусмотрительно прикрывает, да еще по сторонам смотрит. Неужели, уже не лунатит, а осознанно делает? Или раньше это все было притворство?

Еще говорят: женщин не поймешь?! Сегодня я, определенно, не понимаю мужчин!

Наверное, раздраконил меня Этан, раз я не стала прятаться за статуей, а чуть ли не с разбегу распахнула дверь кабинета Миллера и застукала Алекса ровно в момент подсыпания порошка.

- Попался! – вынесла сыночку семейства приговор рабства.

- Это…

- Не то, что я думаю, ага, — опередила я Алекса, и тот видимо занервничал.

- Это добавка.

- Бесспорно.

- Для здоровья…

- Скорее – от, — покачала головой, закрывая за собой дверь.

Главное, в угол не загонять. Иначе психанет, потом еще самой аукнется. Мне нужно выходить из дома, а без него меня не выпускают. Куда я хочу Алекс не идет, значит, придется применить шантаж.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Я пришла договориться, — сообщила я, чуть отходя от двери.

- О чем? – настороженно спросил Алекс, убирая пузырек.

- Я буду молчать о том, что видела, как ты «поправляешь» здоровье отцу, а ты взамен будешь прикрывать меня на прогулках. Мне нужна свобода передвижения.

Алекс показал на браслет, напомнив:

- Пятьдесят метров.

- Ничего страшного не случится, если я ненадолго отлучусь. А вот если Виктор узнает, что от добавки даже кошки дохнут… — я чувствовала себя жестокой, но мне приходилось быть такой. Возможно, кто-то спросит, почему же я не мешаю Алексу, почему жалею кошку, а не Виктора. Тут две причины, и первая – я понимаю, что не изменю конечный итог, как бы ни старалась. Семейство Миллеров, как рыба – сгнила с головы, чтобы я не сделала, все равно процесс гниения запущен. Отец запросто играет судьбами людей, сын готов травить папу, это уже внутри них, я только отстрочу процесс. И вторая причина: все было слишком странно, и чтобы понять, что же на самом деле происходит, я не должна нарушать цепочку событий. Этот лунатизм Алекса отдавал управлением, а браслет до сих пор светился орнаментом изнутри.

Кто стоит за всем этим? Мортимер?

Браслет на моем запястье не давал особого выбора – мы связаны с Алексом. Значит, и в этой ситуации я по самую макушку и смогу расслабиться, только когда сниму этот каменный обруч.

- Я согласен. Как насчет клятвы? – сынок – ну копия отца!

- Никаких клятв! – отрезала я. Мой мир как-то держится на добром слове, и этот выдержит.

- Не следи больше за мной, — почти приказ, на который я закатила глаза про себя.

- А ты не следи за мной, когда я буду на улице, договорились? – в ответ я выставила свои требования.

- Хорошо, — Алекс подошел, и я ненароком обратила внимание на стол. Чистый! Ничего не просыпано!

- Завтра за завтраком пригласи меня на вечернюю прогулку при родителях, тогда они точно не будут против, — было некомфортно находиться с Алексом рядом только в свете луны. Голос у него – патока, закрываешь глаза или смотришь в сторону – заслушаешься, так и тянешься, словно растение к свету, а как смотришь в лицо – так словно под ледяной душ встаешь.

- Договорились, — бросил слово, как подачку, Алекс и вышел, громко хлопнув дверью.

Вот нахал!

Я вылетела следом, и помчалась вверх по ступеням, обгоняя его на полпути. Пусть Алекса застают за ночными вылазками! Ничего не знаю!

Зато заснула я сразу и без сновидений. А проснулась оттого, что в носу щекотно.

- Чих! – не выдержала я, открыла глаза и с удивлением заметила, что виновницей «щекотания» была лоза – браслет дриады, которая гладила листиком нос. Я заснула, уткнувшись в запястье, а эта штука меня сейчас настойчиво разбудила.

Сонно подняла голову, осмотрела комнату на наличие незваных гостей и со спокойной совестью рухнула снова спать.

Листок защекотал снова, тогда я отодвинула руку подальше. Листок теперь ребром, острым краем, водил по нежной коже запястья, не унимаясь.

- Да что такое-то? – привстала я на кровати, сбрасывая сладкую дрему и собираясь с мыслями. Так! Не спать! Если браслет дриады будит, значит, надо вставать! Он же защищает меня, так? Так!

Браслет легко сжал лозой запястье, словно что-то спрашивая. Но я совершенно не понимала, что он от меня хочет, но верила, что не навредит, и кивнула. Колючка-шип тут же впился в кожу, а с другой стороны выросла длинная лоза, что подобно змее, скользнула под подушку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Раз! – и бусы Этана лежат на моих коленях, а браслет убрал колючки и стал выглядеть, как и прежде.

- Хочешь, чтобы надела? – спросила я, но браслет словно истратил все волшебные силы и заснул – никак не реагировал, даже листики понуро опустились.

Вдруг, есть риск, что я исчезну? – от этой мысли сердце тревожно забилось. Я поняла, что действительно испугалась, когда через миг уже сидела в бусах и оглядывалась по сторонам.