П 4 (СИ) - Калбазов Константин Георгиевич

– Итак, сорок три человека в строю, тридцать семь ранены и сорок четыре павших. Как это понимать, сотник? – окинув офицеров угрюмым взглядом, спросил полковой воевода.

Так уж вышло, что весь офицерский состав выжил в этой сече. Чего не сказать о десятниках. Более чем существенная потеря. Грамотно подготовленное нижнее командное звено дорогого стоит.

К слову, взвод Михаила пострадал меньше остальных. И все благодаря тому, что доспехи на них были не железными, а стальными. Да и выучка у него была на высоком уровне. Опыт прошлых жизней научил его тому, что дружину и ополчение нужно готовить вдумчиво и снимать с них три шкуры, чтобы потом не было мучительно больно.

Опять же, он знал, что до нашествия времени оставалось совсем немного. Мало кто в него верил, после того, как в двадцать третьем году наваляли сунувшимся было монголам. Причем не на своей земле, а помогая своим соседям адыгам. Но для него это не было вопросом веры. Он знал точно. И гонял своих в хвост и гриву.

– Отвернуть не было никакой возможности, воевода, – глядя ему прямо в глаза, ответил сотник. – Мы преследовали легкую конницу, когда из засады на нас выскочила сотня латников. Когда же мы сошлись с ними, сзади навалились их бежавшие союзники башкиры.

– Все так думают? – вновь окинув взводных, поинтересовался воевода.

– Я приметил опасность вовремя и подал сигнал «впереди враг». Время на то, чтобы отвернуть и оторваться от погони было. Но сотник приказал атаковать, – не стал отмалчиваться Михаил. – считаю, что с командования сотней его нужно сместить, и назначить меня.

Воевода сунул большие пальцы за пояс, и хмыкнув окинул взглядом стоявшего перед ним порубежника.

– Уверен, что управишься лучше?

– Уверен, воевода, – глядя ему в глаза, ответил Михаил.

– Ну что же. Так тому и быть. Принимай командование сотней. Озаботься пополнением. У нас еще целая война впереди.

– Слушаюсь.

Глава 29

Четвертое пришествие

– Что это было?!

Едва они вышли из палатки полкового воеводы, как Стрельцов дернул Михаила за плечо, оборачивая его к себе. В ответ тот окинул его с головы до пят и неодобрительно покачал головой.

– Ты, Дмитрий, пыл-то поумерь. А то я ить могу и не обращаясь к воинскому уставу окоротить.

Упоминание об уставе оказалось совсем не лишним. Порубежник поскрипел зубами, ожог своего командира ненавидящим взглядом, но все же развивать ссору не стал. Оно и к лучшему. Выяснение отношений ни к чему хорошему не приведет.

Но и оставлять этот выпад без внимания нельзя. Два других взводных наблюдают за происходящим и с этого момента они его подчиненные. Их любовь ему ни к чему. Но отдав приказ Михаил должен быть уверен в том, что тот будет выполнен незамедлительно, и никто не станет устраивать козни за спиной.

– В этом бою я потерял десять дружинников. Один потерял кисть, другой руку по локоть. Третий тяжелый и выживет ли я пока не ведаю. Из пятерых с легкими ранами в строй вернуться может только один. У Юрия с Андреем дела и того хуже. И все это твоими стараниями, Дмитрий, потому как ты мог отвернуть в сторону, но возжелал разжиться трофеями.

– Нам было по силам опрокинуть монгол, – упрямо гнул свое бывший сотник.

– Ясное дело по силам. Только ты забыл о том, что наши копья остались в обозе. Как и о том, что убегавшие башкиры обязательно вернутся, как только начнется свара. Я вообще не понимаю, как так случилось, что степняки отвернули, ведь их было все еще больше чем нас, и рубились они знатно. Тебе плевать на людей, Дмитрий. Главное взять добычу и вернуться домой с трофеями. А какой ценой не важно.

– Как и для остальных, – кивая в сторону двух взводных, парировал тот. – И сегодня мы взяли хорошую добычу. Лошади, оружие, знатные доспехи. А если бы отвернули, тогда не сумели бы забрать свое даже с побитых башкир.

– Взяли не так чтобы много, но и немало, – был вынужден согласиться Михаил. – Да только можно было бы получить и куда больше. Не сегодня, а завтра, послезавтра. Птичка по зернышку клюет. Но вместо этого ты положил почти всю сотню, и самое большее на что мы теперь годимся, это пускать стрелы с большого расстояния. Потому что если сойдемся даже с сотней легкой конницы, нас же и раздавят. Так что, ты взял один раз. А мог бы брать по чуть, но куда чаще.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он окинул взглядом взводных, чтобы до каждого дошло, что бывший их командир вовсе не благодетель. Побитые дружинники это ерунда. Главное, что оружие, снаряжение и лошади уцелели. Нанять новых воев не составит труда, как и снарядить их, благо есть чем. А вот то, что они теперь вынуждены будут держаться в сторонке, уже совсем иное дело.

– Значит так. Отпишите домой, чтобы прислали подкрепление. Да не из неумех каких, а из добрых воев. Прав полковой воевода, у нас еще вся война впереди. Ну и самим бы вернуться домой. Всех раненых к моей повозке, сам осмотрю и обихожу. Даже если это порез, все одно отправляйте. Вопросы? Вопросов нет. Тогда выполняйте…

Вторая жизнь в этом мире у Михаила выдалась весьма насыщенной. И результативной, что тут сказать. И речь вовсе не о двух заговорах, раскрытых им лично. К слову, кроме князей Ростовского и Муромского, впоследствии задумали отложиться Новгород и Псков. Не хотелось купцам жить под рукой великого князя. Им волю подавай. Пришлось Всеволоду Мстиславичу поприжать их. И к слову, во всех трех случаях не обошлось без большой крови и разорения земель.

Однако, с годами практика воспитания княжеских и боярских детей, которых в обязательном порядке направляли на обучение в Киев, Переяславль и Пограничный, все же дала свои результаты. Князья на столах становились все моложе, а то у власти и вовсе оказывались дети, под регентством дядек, назначаемых великим князем. Та же картина была и среди бояр. С этими нередко случалось и такое, что рода эти пресекались. Не всегда радикально, подчас попросту лишали титула, и отбирали имущество. Все зависело от степени вины.

Мировоззрение молодежи и подданных вообще менялось постепенно, но верно. И немалую роль в этом сыграла церковь. Именно поповские проповеди вкладывали в головы простого люда священность великокняжеской персоны. Впрочем, уже сын Всеволода Мстиславича, Владимир Всеволодович стал не просто помазанником божьим, но и первым царем всея Руси.

Что до самого Михаила, то в серьезных политических процессах он уже участия не принимал. Архип, он может и не ловил мышей, но Данила все еще был в силах. Заполучив рядом с князем Ростиславом своего человека, сумел поднять работу тайной избы на качественно новый уровень. Так что, справлялись они и без порубежного боярина Романова.

Правда он все же сумел оказать свое влияние на формирование русского войска. Именно им были разработаны уставы, которые внедрял в жизнь уже сын умершего Ростислава, Александр. Подобно отцу, он был верной опорой теперь первого царя Владимира. Ну и как водится, первым и главным царским воеводой. Подсунуть же эти воинские законы удалось через все того же Архипа, успевшего к тому времени изрядно состариться.

Так, в русском войске появилась боярская конница. Отправляясь на войну боярин должен был взять с собой три десятка дружинников, образовывавших взвод. Два оставались дома, и выступали резервом для пополнения на случай потерь. Ну и служили учебной базой для вновь набранных взамен безвозвратных потерь.

Четверо бояр, проживающих по соседству, формировалась сотня. Командиром назначался один из них, по выбору полкового воеводы. Тот ведал округом, и командовал десятью сотнями. Он же организовывал ежегодные учения, где оттачивалась слаженность подразделений и проводилась проверка боевой подготовки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Впрочем, последняя была на высоте. Порубежные бояре все время находились в тонусе из-за постоянных пограничных стычек. Остальные нередко участвовали в военных походах. В том числе и заграничных. Так что, расхолаживаться было некогда. Что способствовало высокому уровню боеготовности…