Ричард Длинные Руки - принц - Гай Юлий Орловский

ГЛАВА 15

Я вызвал Армина Шварцкопфа в свои скромные розовые покои мужа великой королевы, он явился и застыл по эту сторону порога, подтянутый и с непроницаемым лицом, хотя и с приподнятыми в изумлении бровями.

— Попрощаемся здесь, — сказал я. — Ротильда наверняка устроит из моих проводов представление для народа, а мои главные наставления не для ушей даже королевы.

Он чуть-чуть поклонился, перестал коситься на розовость обстановки и дальше не сводил с меня сумрачного взгляда.

— Ваше высочество…

— Вы остаетесь здесь, — объяснил я и, видя, как дернулось недовольной гримасой его лицо, уточнил: — Не в этой спальне, я не такой уж изверг. И не навечно, разумеется.

— Ваше высочество?

— Пока не укрепится власть, — пояснил я. — Не королевская, естественно. Ротильда вообще готова править всем миром, сильная женщина!

— Мне предстоит, — спросил он, — конфликтовать?

Я развел руками.

— Сожалею, но трудную задачу взаимодействия во имя мира и прогресса перекладываю на ваши могучие… ого, какие мышцы!.. плечи, дорогой герцог.

Он покачал головой.

— А мне под силу?

— А где вам еще тренироваться? — спросил я. — Не на Скарляндии же, что и так в руинах! Как мы и договорились, сперва на чужом королевстве. Я отдам все необходимые распоряжения. Держитесь, герцог! Ротильда — крепкий орешек. Но не поддавайтесь. У вас на столе экземпляр Хартии, не позволяйте нарушать ни единого пункта. Даже если она сумеет убедить самих парламентариев в чем-то отступить…

Он проговорил медленно:

— Это ниже ее достоинства. Сильная женщина! Обычно идет напролом.

— Да, — согласился я, — но недооценивать противника — опасно. Ротильда предпочитает быть всегда и везде львицей, но при острой необходимости умеет прикрыться и лисьей шкуркой.

Он поклонился.

— Учту.

— Как только все наладится, — заверил я, — тут же заберу вас. А пока главная власть в Мезине — вы с Ханкбеком! Только не показывайте это явно. Такое не понравится даже населению, а Ротильда сумеет подогреть сепаратистские настроения, а потом придушить и самих сепаратистов…

— Ох, ваше высочество…

Я сказал виноватым голосом, но твердо:

— Признаюсь, Армин, у меня не так уж много людей, на которых мог бы опереться. Есть честные и преданные, как Митчелл или Растер, есть хитрые и умелые, как Бальзак или Вайтхолд, есть мудрые, как отец Дитрих или граф Альбрехт… Много всяких и разных, но если первым, как вы понимаете, недостает мудрости, то другим — честности, а третьих нельзя снять с тех мест, где они сейчас, иначе там все рухнет! Вообще мало таких, кто верит мне и понимает то, что я задумал! Потому я и дальше буду нагружать вас, дорогой друг, трудными и неприятными заданиями.

Он вздохнул угрюмо:

— Ох…

— А кого еще? — спросил я. — Только у вас есть опыт управления большим союзом племен!.. В каждом племени свои лидеры, свои крикливые и заносчивые вожди, но вы как-то управлялись? С кем-то ласковым словом, кому-то давали обнюхать свой кулак, кому-то устраивали удачную женитьбу или давали выход к судоходной реке… Так действуйте и здесь. Все то же самое, только не вожди племен, а могущественные лорды. Но у вас преимущество, дорогой герцог!

Он буркнул:

— Догадываюсь.

— Вот-вот, — подтвердил я. — Когда за спиной огромная армия, то можно и прикрикнуть. Но как только здесь все наладится, а наша власть закрепится, я сразу же заберу вас отсюда, клянусь!.. В оправдание могу сказать только, что самую большую и грязную телегу тащу я!

Его лицо не изменилось, но на губах проступило некое подобие улыбки.

— Ваше высочество…

— Герцог, — ответил я.

Вообще-то я кажусь себе все больше похожим на тех дебилов, что затевают войны из-за женщин. Самая известная история, когда из-за одной такой же все греческие герои десять лет осаждали Трою, перебили всех и сожгли тот богатейший город-государство, но и сами погибли практически все, и на этой глупой войне окончательно закончились эллинские герои, и больше их никогда в Элладе не появлялось, и только Менелай из развалин пылающей Трои выхватил Елену и увез с собой.

Я вот начал войну из-за Ротильды, а она, если судить по внешности, вряд ли уступит той Елене, но я какой-то странный дурак, нетипичный. Никакую Трою не разрушил и героев не погубил, а в результате войны получил контроль над Ламбертинией и треть Вендовера.

А тут еще и Мезина уже склонила свои гордые знамена к моим задним ногам. Осталось только Мезину и Ламбертинию взять, а эту Елену Прекрасную оставить, вот и будут последние штришки к образу современного героя и отличие от тех, что погубили те древние цивилизации.

В коридоре сразу вскочил Джон, сам себя записавший в мои телохранители.

— Ваше высочество?

— Отдыхай, — сказал я. — Мне надо кое-кого навестить.

Он воскликнул:

— Места опасные! Я провожу вас до двери и постою снаружи!

— Хорошо, — буркнул я. — Только будь осторожен.

— Чего-то ждете, ваше высочество?

— Жду, — признался я.

— Нападения?

— Еще не знаю, — ответил я. — Здесь, по словам Ротильды, обитает некий Керенгель, якобы самый могучий маг.

— Во дворце?

— Вряд ли, но в Беллимине — наверняка. Ну, может быть, и за ее пределами. Многие маги не выносят людской гам и мельтешение…

Вскоре, после расспросов во дворце и городе, выехали за его пределы, в полумиле от городской стены посреди дикой пустоши высится дикая башня из грубого камня, но высокая и тонкая, как минарет. Пристроенная к городской стене, смотрелась бы терпимо, хоть и непривычно, но служила бы наблюдательным пунктом, а здесь…

Джон сказал пугливо:

— Колдовство сразу видно.

— Чем?

— А что ее еще не развалило, — сообщил он. — Камни хлипкие, это ж песчаник. Под собственным весом уже рассыпался бы, а эта вон сколько стоит, видно, что древняя… Будь потолще, а то как древко копья!

Бобик понесся вперед и дважды обежал башню, пока мы приблизились вплотную.

Джон соскочил первым и придержал Зайчика под уздцы, хотя арбогастр в этом не нуждается, однако знаки вежливости и почтения надо выказывать почаще, так принято.

Я покинул седло, не отрывая взгляда от двери у самого основания, что даже чуточку вросла в землю, там прочерчен широкий полукруг, когда комья отгребались в сторону.

Джон забежал вперед, дернул за ручку.

— Ваше высочество, уж простите за невежливость, но я пойду первым!

Я махнул рукой.

— Иди, добывай славу…

Дверь отворилась хоть и нехотя, зачерпывая нижним краем землю, но открылась, правда, до половины, но Джон проскользнул легко, я тоже протиснулся, а дальше ступеньки привычно повели по спирали наверх.

Джон так торопился, что спотыкался на ступеньках и трижды падал, наконец после множества поворотов, когда одурел от головокружения и начал натыкаться на стены, я догнал, но выход наверх загородила дверь.

Он ткнулся — заперто, нет ни ручки, ни дырочки для внутреннего замка, что умеют ставить только маги. Я протянул руку и толкнул с силой, дверь послушно и без протестующего скрипа отворилась.

В достаточно просторной комнате, как только и помещается такая на вершине узкой башни, вдоль длинного стола медленно двигается громадный мужик в колдовском халате и в высокой остроконечной шляпе, что едва не задевает потолок, невероятно толстый, красномордый, с воинственно торчащими громадными усами.

В трех шагах за его спиной виден широкий проход в другую комнату, поменьше, но двери нет вовсе.

На скрип двери маг быстро вскинул голову, на нас уставились бешеные глаза, горящие злобой и ненавистью.

— Кто посмел?

Голос его прозвучал слишком тонко для таких габаритов, даже пискляво.

Джон выставил перед собой меч, загораживая меня.

— Его высочество Ричард Завоеватель, — произнес он гордо. — Склонись перед ним и трепещи!

Маг в испуге, как нам показалось, попятился, пока не уперся в стену рядом с дверным проемом. Рука его вслепую пошарила по гладким камням, там что-то скрипнуло, в широком дверном проеме начала опускаться массивная и совершенная гладкая дверь, выкованная из одного листа металла.

— Два дурака! — сказал он с отвращением и, пригнувшись, быстро шагнул на ту сторону.

Джон заорал в полном бессилии, не успеваем догнать, дверь опустится раньше, я быстро зыркнул на пол, там пролегает ровная узкая канавка, дверь войдет туда точно, и уже никакими силами ее не поднять.

Я выдернул из ножен меч и швырнул, быстро прокручивая в уме, с какой силой надо бросить и как именно… Сделав полный оборот, меч с глухим стуком вонзился в дверной косяк. Стальная полоса двери опустилась на него, надавила, меч чуть наклонился, но остался на месте, и дверь с недовольным скрежетом замерла.