Не верь мечтам (СИ) - Анна Максимова

Вернуть утраченное душевное равновесие оказалось недостаточно, чтобы жизнь стала прежней. Глупо было рассчитывать, что всё станет, как раньше, легко и непринужденно. Олан по-прежнему был мне хорошим приятелем, я бы даже сказал, другом. У меня никогда не было настоящих друзей, и просто назвать так кого-то оказалось сложно. Но приятно. В остальном всё было не столь радужно. Тэя продолжала делать вид, что меня не существует, а между Имиром с Диланой повисло напряжение, что не мешало им игнорировать меня, изредка снисходя до пары фраз по делу.

Неожиданно, но я скучал по былым временам. Поступая в академию, я никак не думал, что встречу людей и нелюдей, которые будут рады моей компании. Долгое время я их сторонился, не спешил принимать и теперь, когда это случилось, всё разваливалось на части. Мне не хватало наших посиделок в столовой или после занятий во дворе, или в «Весёлом филине», отмечая какое событие, а то и простое окончание учебной недели.

Нездоровая атмосфера, накрывшая нашу компанию, если нас ещё можно так назвать, угнетала. Хуже всего было от осознания, что в этом повинен я. Всё началось с моего желания расставить точки в отношениях с Диланой. Расставил, молодец. При этом наворотил дел и чуть не потерял самого себя. Хотя, поведение Диланы в любом случае — не моя вина. Что бы я ни делал после, она уже выбрала своё отношение ко мне, а Имир ожидаемо встал на её сторону. Ему бы поблагодарить стоило меня, а не злиться. Хотя… Не уверен, что был бы счастлив, окажись на его месте. Оказаться выбранным из-за отсутствия выбора — так себе перспектива.

Который день я задавался вопросом — как меня угораздило так влюбиться в Дилану? Смотрел на неё и признавал: да, она красивая, яркая, кажется милой и невинной, но… Этих «но» было слишком много. Более того, мне никогда не нравились такие, как она. Не в плане внешности, а именно поведением. Всех кокеток я ещё с начала полового созревания занёс в личный «чёрный список». Было мерзко вспоминать, как такие вот девушки сначала строят глазки, зазывающе хихикают, только чтобы потом сказать, что я их недостоин. И ведь Дилана вела себя точно так же! Манила, влекла, но к себе не подпускала. Давала надежду, но отказывалась выбирать. Играла со мной, как опытная чаровница, а я и поверил. Вспоминать стыдно.

Поймав себя на том, что если раньше я, потерявший себя в её глазах, искал достоинства и находил их массу, то теперь занимаюсь полностью противоположным — упорно выискиваю недостатки и в обилии их обнаруживаю. Усилием воли заставил себя прекратить. Цели возненавидеть Дилану у меня нет, я всего лишь больше не желаю её любить.

Кроме этого, была ещё одна проблема, отравляющая мне жизнь, — занятия по основам ментальной магии. Сколько бы я ни бился над созданием проклятой стены, у меня ничего не получалось. Точнее, один раз ментальный удар профессора Шалроса почти рассеялся от соприкосновения с моей кривенькой стенкой. На этом всё. Максимальный прогресс. Пока остальные осваивали более сложную защиту, я топтался на месте и не знал, как справиться с проблемой.

Была у меня и отдушина — бой с оружием. Эти занятия я обожал. Вставая в спарринг с одногруппниками, приходилось осторожничать, но когда напротив оказывался тренер Бейлани, я мог себе позволить отпустить себя на волю и сражаться в полную силу. Кроме того, на этих занятиях я мог усовершенствовать владение другими видами оружия, а не только своими клинками.

Вот и сейчас решил размяться перед сном. После хорошей тренировки, когда в теле чувствуется приятная усталость, спится особенно сладко. Я был уверен, в столь поздний час в зале никого нет. Ошибся.

Если для меня боёвка была сплошным удовольствием, то были и те, кто данную дисциплину искренне ненавидели. Тэя, например. Поразительно, но за три занятия ей так и не удалось подобрать хоть какое-то оружие. Пока все оттачивали навыки или осваивали азы, она печально бродила по залу. Тренер Бейлани сначала пытался что-то сделать, потом махнул рукой, расписавшись в своём бессилии. Тэя оказалась в скверной ситуации. Даже хуже, чем у меня. По ментальной магии хотя бы нет обязательного экзамена.

На данный момент она пыталась сладить с мечом. Держа учебный меч двумя руками, она пыталась изобразить им подобие ударов. Смотрелось это жалко. Вес меча был слишком велик для физически слабой девушки. Нужны годы, чтобы мышцы окрепли настолько, чтобы она могла хотя бы поднять его одной рукой. А то, что я наблюдал сейчас… Здесь оружие было скорее помехой, чем помощником.

Внезапно Тэя оступилась, и кончик тяжёлого меча ударил её по стопе. Взвыв, она отбросила оружие в сторону и запрыгала на одной ноге. Хорошо ещё, что всё тренировочное оружие — лишь имитация, не обладает остротой и смертоносностью настоящего, иначе бы Тэя осталась без ноги.

— Да что б ты провалился! — рявкнула она в сердцах.

Неяркая вспышка, и меч исчез. Я с трудом удержался от того, чтобы протереть глаза. Ничего себе!

— Ой, — пискнула Тэя.

— Ты сильна в проклятиях, — подытожил я.

— Что ты тут делаешь? — мгновенно подобралась она.

— Потренироваться пришёл, — коснулся рукой рукояти одного из клинков за спиной.

— Но вместо этого стоял и наблюдал за моим позором! — зашипела Тэя.

— Не стоит злиться, у меня не было желания над тобой посмеяться, — поднял примирительно руки. — Но, Тэя, твоё стремление поладить с мечом бессмысленно. Ты едва поднимаешь его двумя руками. О каком умении обращаться с ним может идти речь?

Она уставилась на меня полными злости и отчаяния глазами. Наверное, если бы взгляд мог убить, тут уже лежал бы мой труп.

— А что мне ещё остаётся делать?! — почти крикнула Тэя. — Пойти и сразу написать заявление на уход из академии, чтобы через несколько месяцев меня не вышвырнули отсюда пинком под зад из-за проклятой боёвки? Кто вообще придумал, что маг обязательно должен уметь сражаться с оружием в руках?

Ответа на данный вопрос у меня не было. Как-то я никогда не интересовался, кто придумал правила академии. Олан, наверное, знает. Нужно будет спросить как-нибудь. Правда, сейчас важно не это. У Тэи серьёзная проблема, и мне хотелось ей как-то помочь.

— Тебе стоит попробовать освоить что-то другое, — произнёс я, задумчиво изучая стенд с учебными аналогами