Шпион, выйди вон - Ле Карре Джон

Ну и я, естественно, немного не сдержался.

– Подозреваю, что тебе интересно, с кем он успел поговорить в промежутке между этими двумя встречами, – понимающе кивнул Смайли. – Ты можешь точно вспомнить, что говорил Тоби? – спросил он без всякого нажима, будто просто хотел прояснить это для себя окончательно.

– Сказал, что это, скорее всего, хитроумно подстроенная ловушка. Парень тот просто-напросто провокатор. Против нас ведут подрывную работу, чтобы заставить Цирк бегать за собственным хвостом. Готов был уши мне оборвать за распространение всяких дурацких сплетен. Джордж, я сказал – «Старина, Тоб, старина, я ведь только передаю. нужно так выходить из себя. Еще вчера ты меня чуть ли не целовать лез. Какой смысл в том, чтобы стрелять в парламентера? Если у вас кто-то решил, что вам эта история не нравится – это ваше дело». Даже слушать меня не захотел, представляешь? Это так непоследовательно. Не понимаю я таких типов. Семь пятниц на неделе. Да, не самый лучший из его поступков это был, понимаешь, о чем я?

Джерри начал скрести в затылке левой рукой и стал похож на школьника, притворяющегося, что он думает.

– «Ладненько, – сказал я, – забудем об этом. Напишу вот только заметку для своей газетенки. Не про то, как русские приехали туда первыми. Про другое. „Грязное дело в лесу“, и всякую подобную ерунду. – Я сказал ему. – Если для Цирка это не очень хорошо, то для моей газетенки вполне сойдет».

Ну, тут он вообще чуть на стенку не полез от злости. Наследующий день какой-то баран звонит нашему старику: пусть, мол, этот ваш тупоголовый Уэстерби не смеет соваться в историю Эллиса. Пусть зарубит себе на носу: это уведомление "D" официальное предупреждение (Уведомление "D" – официальное письмо, рассылаемое правительственными учреждениями органам печати, в котором содержится перечень тем и вопросов, не подлежащих распространению).

Впредь любые упоминания о Джиме Эллисе, он же Хайек, будут расценены как идущие вразрез с национальными интересами, так что лучше отправлять подобные вещи сразу в корзину. Вот так. Пописывай, мол, свои статейки о женском пинг-понге и не дергайся. Привет.

– Но к тому времени ты уже написал мне, – напомнил ему Смайли.

Джерри Уэстерби снова ужасно покраснел.

– Прости меня, – сказал он, – просто я стал каким-то подозрительным ксенофобом. Все это от долгого пребывания за границей: не доверяешь лучшим друзьям. Незнакомцам, черт возьми, и то больше веры. – Он снова начал оправдываться:

– Просто я подумал, что старина Тоб слегка сбренднл. Мне не стоило этого делать, да? Против правил это все. – Стараясь перебороть смущение, он вымученно усмехнулся:

– А потом до меня дошли какие-то сплетни, что тебе дали коленом под зад, и после этого я вообще почувствовал себя полным идиотом. Ты ведь не в одиночку охотишься, а, старик? Не… – Он вдруг передумал задавать этот вопрос, вероятно, потому, что ответ ему был известен.

Когда они уже собирались расстаться, Смайли мягко взял его под руку.

– Если Тоби все-таки попытается наладить с тобой контакт, я думаю, лучше, если ты не будешь говорить ему о нашей сегодняшней встрече. Тоби хороший малый, но он почему-то склонен думать, будто все сговорились против него.

– Даже и не подумаю, старина. Будь спокоен.

– А если вдруг он сделает это в ближайшие дни, – продолжал Смайли, всем своим видом давая понять, что это маловероятно, – то ты мог бы даже предупредить меня. Я подсказал бы тебе, как нужно действовать. Только не звони мне, имей в виду, звони по этому номеру.

Джерри Уэстерби вдруг заторопился: нужно было успеть с заметкой о бомбардире «Вест Бромвича». Но когда Смайли передал ему карточку, Джерри, бросив смущенно-недоверчивый взгляд куда-то в сторону, спросил:

– Случайно, ничего неприятного не произошло, старина? Никуда больше не вляпались? – Его усмешка стала ужасающе-зловещей. – Контора не впала, надеюсь, в полный маразм?

Смайли рассмеялся и осторожно положил руку на огромное, слегка сгорбленное плечо Джерри.

– В любое время, – сказал Уэстерби.

– Буду иметь в виду.

– Я ведь думал, что это ты, понимаешь, ты позвонил нашему старику.

– Нет, это не я.

– Может, это Аллелайн?

– Думаю, да.

– Ну, буду рад в любое время, – снова сказал Уэстерби. – Прости, не обижайся. Привет Энн. – Он замялся.

– В чем дело, Джерри, а? Ну, выкладывай, – сказал Смайли.

– Тоби пытался рассказать мне что-то о ней. Я посоветовал ему оставить это при себе. Ерунда это все, нет?

– Спасибо, Джерри. Пока. Твое здоровье.

– Я знал, что ерунда, – сказал Джерри, очень довольный, поднял палец, как бы обозначив индейское перо, и медленно побрел в свою «резервацию».

Глава 29

Лежа в одиночестве в кровати отеля «Айли» и не в состоянии заснуть, Смайли решил не тратить время попусту и еще раз взял папку, которую Лейкон отдал ему в доме у Мэндела. Материалы относились к концу пятидесятых, когда Цирк, как и все остальные подразделения Уайтхолла, был охвачен всеобщим стремлением ужесточить критерии благонадежности среди своих сотрудников.

Большинство записей оказались скучной рутиной: перехваты телефонных разговоров, отчеты о наружных наблюдениях, бесконечные собеседования с преподавателями, друзьями и специально подобранными экспертами Лишь один документ, как магнит, притягивал к себе Смайли так, что он не мог от него оторваться. Это было письмо, совершенно открыто зарегистрированное под названием: «Письмо Хейдона к Фаншоу от 3 февраля 1937 года». Если говорить более определенно, это было написанное от руки послание студента Билла Хейдона своему университетскому преподавателю Фаншоу, вербовщику Цирка; и в этом письме молодой Джим Придо был представлен как подходящий кандидат для вербовки в британскую разведку. Письму предшествовало ироническое e x p l i c a t i o n d e t e x t e . Неизвестный автор пояснял: «Патриций» – клуб для представителей высшего сословия из колледжа «Крайст-Черч», большей частью выпускников Итона". Фаншоу (П.Р. де Т.Фаншоу, кавалер ордена Почетного легиона, ордена Британской империи IV степени, личное дело такое-то) являлся его основателем, а Хейдон (многочисленные ссылки и пояснения) в тот год служил своеобразным примером образцово-показательного члена клуба.

Политическая ориентация «Патриция», к которому в свое время принадлежал еще отец Хейдона, была нескрываемо консервативной. Покойный Фаншоу отличался крайними имперскими убеждениями, и таким образом «Патриций» фактически являлся его частным предприятием по отбору кандидатов для Большой игры", говорилось в предисловии. Как ни странно, о самом Фаншоу у Смайли остались смутные воспоминания: тощий энергичный мужчина в очках без оправы с зонтиком а-ля Чемберлен и неестественным румянцем на щеках, будто у него до сих пор резались зубы. Стид-Эспри называл его не иначе как «наш крестный папочка».

"Д о р о г о й Ф о н , п р е д п о л а г а ю , в а м б у д е т л ю б о п ы т н о о з н а к о м и т ь с я с н е к о т о р ы м и с в е д е н и я м и о м о л о д о м д ж е н т л ь м е н е , ч ь е и м я п р и л а г а е т с я н а к у с о ч к е ч е л о в е ч е с к о й к о ж и (пометка следователя: " П р и д о « ) . В ы , в е р о я т н о , з н а е т е Д ж и м а л и ш ь к а к л е г к о а т л е т а , д о б и в ш е г о с я н е к о т о р ы х у с п е х о в – е с л и в ы в о о б щ е е г о з н а е т е . С к о р е е в с е г о , в ы н е з н а е т е , х о т я и д о л ж н ы б ы , ч т о о н е щ е и н е з а у р я д н ы й ф и л о л о г , д а к т о м у ж е д а л е к о н е и д и о т…»

(Дальше шли биографические сведения, собранные с удивительной тщательностью:

"… L y c e e L a k a n a l в П а р и ж е , э т о ч т о – т о в р о д е И т о н а , в к о т о р о м е м у у ч и т ь с я н е д о в е л о с ь , и е з у и т с к а я д н е в н а я ш к о л а в П р а г е , д в а с е м е с т р а в С т р а с б у р г е , р о д и т е л и – н е б о г а т ы е м е л к и е а р и с т о к р а т ы , з а н я т ы в б а н к о в с к о м д е л е в Е в р о п е , ж и в у т р а з д е л ь н о… ") " Э т и м о б ъ я с н я ю т с я и о б ш и р н ы е п о з н а н и я н а ш е г о Д ж и м а в о б л а с т и ч у ж е з е м н ы х о б ы ч а е в , и е г о д о в о л ь н о с и р о т с к и й в и д , к о т о р ы й я н а х о ж у п р о с т о н е о т р а з и м ы м . К с т а т и , н е с м о т р я н а т о , ч т о в н е м п е р е м е ш а н ч у т ь л и н е д е с я т о к е в р о п е й с к и х к р о в е й , м о ж е т е н е с о м н е в а т ь с я : о к о н ч а т е л ь н ы й п р о д у к т – н а ш р о д н о й д о м о з г а к о с т е й . В н а с т о я щ е е в р е м я о н в н е к о т о р о м с м ы с л е п ы т а е т с я р е ш и т ь г о л о в о л о м к у , п о с л е т о г о к а к о б н а р у ж и л , ч т о с у щ е с т в у е т н е к и й Н е п о с т и ж и м ы й М и р в л и ц е в а ш е г о п о к о р н о г о с л у г и.