Поединок. Выпуск 3 - Виктор Вучетич

— Я упорный, — сказал я.

— Упорный-то упорный.

— Хорошо, — Сторожев закрыл папку. — Андрей Петрович, надеюсь, вы во всем поможете Мартынову. Советом. И не только по части рыбоохраны, но и в отношении людей.

— Постараюсь, Сергей Валентинович. Но я — не детектив.

— Если говорить честно, по должности — где-то близко к детективу.

— По рыбе, Сергей Валентинович. А тут — люди.

— А в людях как будто вы не разбираетесь? Зибров говорил — назначат на другую работу, на свое место буду рекомендовать только Васильченко. Лучше не найдешь. Скромность — похвальное качество. И все-таки, Андрей Петрович, помогите Владимиру в оценке людей. Вам поневоле придется эти три месяца побыть детективом не только по рыбе.

— Хорошо.

— Володя, мы с Андреем Петровичем уже прикидывали немало по этой части, и не первый месяц. Со всеми нашими предположениями он тебя ознакомит потом, по ходу дела.

— Есть, Сергей Валентинович.

— Желаю удачи.

Я сидел у окна вагона и перелистывал книги и брошюры. Целую кипу этих книг мне дал перед отъездом Васильченко.

Чего только здесь не было. «Восстановление и регулирование воспроизводства лососевых внутренней Балтики», «Рыбоводство закрытых водоемов», «Траловый лов в прибрежном шельфе». Но больше всего силился я одолеть толстый зеленый том «Сборника руководящих документов органов рыбоохраны». В нем можно было узнать обо всем. В нем описывался внешний вид судов, флагов и форма работников рыбоохраны, толковалось отличие грубых видов нарушений от злостных, пояснялась разница в задачах участковых инспекторов и конвенционных, юридическая правомочность применения личного оружия.

Например, штраф до пятидесяти рублей на должностное лицо, оказывается, может налагать по представлению участкового инспектора только районное управление рыбоохраны. А вот штраф до ста рублей оно наложить уже не может. Тут действует лишь управление бассейновое. Районное зато передает в суд все уголовные дела. Узнал я также, что участковым и младшим инспекторам вменяется в обязанность организация профилактической работы. Беседы с населением, привлечение общественных инспекторов. Я старался как можно тщательней проштудировать все эти правила. Но снова возвращался к мысли — как же добиться, чтобы меня послали именно в Сосновск? Так, чтобы на это обратили как можно меньше внимания.

Сейчас, рассматривая за окном убегающие назад валуны, песчаные отмели, сосны, я перебирал варианты. Что говорить? Главное — как говорить? Наконец решил: буду просто просить в отделе кадров, чтобы меня назначили к одному из лучших инспекторов. Скажу, что хочу по-настоящему научиться делу, набраться опыта. Я знал, что Васильченко — один из лучших, и мне рано или поздно предложат Сосновск.

Обошлось без этого. В кадрах «Балтрыбвода» сразу же сказали, что особую нужду в мотористах и младших инспекторах испытывают сейчас три участка. Среди них и Сосновск.

Я получил направление и напутствие.

Поезд в Сосновск уходил рано утром, в шесть. Я воспользовался этим и вдоволь побродил по Риге. Осмотрел наиболее известные улицы, набережную Даугавы. Съездил на знаменитое кладбище. Вечером повезло — купил с рук билеты на органный вечер в Домский собор.

После концерта снова бродил по улицам.

Переночевал я в общежитии «Балтрыбвода». А утром уже ехал в Сосновск.

Ход электрички замедлился. Состав дернулся несколько раз. Я стащил свою сумку с верхней полки и вышел на перрон.

Станционное здание было самым обычным. Таких много в Прибалтике. Новое, одноэтажное, из силикатного кирпича, с большими окнами, без всяких украшений. Название — «Сосновск» — было аккуратно выложено красным кирпичом по фронтону.

Сосны стояли сразу за зданием станции, у самой платформы. Я поневоле задрал голову — кроны наверху казались куцыми рядом с мощными высокими стволами. Внизу, у основания сосен, снег кое-где стаял. Солнце припекало по-весеннему. Был виден густой настил прошлогодних иголок. От них шел, обволакивая все вокруг, терпкий и легкий запах.

Я двинулся к зданию станции. Со мной сошли человека три, не больше. Их давно уже не было на перроне.

Внутри, в зале ожидания, на стене висела огромная схема пригородных линий. Витрина газетного киоска в углу была заложена двумя газетами. На них лежал щербатый булыжник. За металлической перегородкой стояли блоки автоматической камеры хранения.

Я насчитал восемь блоков по двадцать ящиков.

Маловато. Сейчас здесь пусто. Но если действительно летом постоянный курортный наплыв — ящиков не хватит.

Площадь перед вокзалом показалась крохотной. Еле-еле развернуться автобусу. Кроме меня в автобус сели две девушки. В кабину забрался пожилой шофер в мятой морской фуражке. Оглянулся.

— Красавицы, пять копеек в окно.

— Сейчас.

Он включил мотор.

— Молодой человек, вам куда? Отдыхать? В гостиницу? Может, на набережную отвезти?

Я пожал плечами. Опустил пятачок.

— Понятно. Самый ранний, — шофер вздохнул. Девушки тут же протянули мимо моего плеча пятачки. Светленькая, повернувшись, успела меня рассмотреть.

— Мне нужен участковый инспектор рыбнадзора.

Я постарался сказать это, сохраняя как можно больше достоинства.

Шофер поправил фуражку.

— Так Андрея Петровича же нет.

— Нет?

Я чуть не слетел с сиденья: шофер неожиданно дал газ, автобус подбросило. Он на полной скорости рванулся вперед. Ну и ну. Порядки здесь.

— Он в море. На рыбаках. Придут к причалу только днем. Часа в четыре. Куда вас?

Автобус шел на полной скорости по узкой асфальтовой полосе.

— Высадите в центре.

Шофер улыбнулся моему «в центре». Резко затормозил.

— Пожалуйста.

Он затормозил намертво, так, что меня бросило вперед. Я без всякого достоинства вылетел в раскрывшуюся дверь. Девушки сошли вслед за мной. Они подождали. Потом быстро прошли мимо.

Автобус ушел.

Я огляделся. Тишина. Тот же запах хвои. Небольшая площадь. Вернее, асфальтированное пространство перед двумя магазинами. Столовая. Значит, это и есть центр Сосновска.

Понятно. Магазины — две одинаковые «стекляшки».

Здесь тоже удивительно тихо.

Я подошел ближе. Слеза, за сосновой рощей, море. За «стекляшками» — двухэтажное кирпичное здание. На нем сразу несколько вывесок. «Парикмахерская», «Кафе», «Ресторан». Конечно. Это и есть гостиница. Вот медный щит у двери: «Гостиница «Сосновск».

За гостиницей — аккуратные домики. Одноэтажные, с подстриженными кустами в палисадниках. Почти на каждой изгороди сушатся сети. Изредка на участках — сосны.