Седьмая пещера Кумрана - Грэйм Дэвидсон

«Только подумать, я прыгнул с ней в постель», — кривился Рубен от одной мысли. В голове промелькнул образ ее соблазнительного обнаженного тела, которое он гладил в своей кровати, и Рубен содрогнулся, вспомнив былое желание. Он чувствовал себя грязным, виноватым и злым.

«Как я не видел, к чему она клонит? Смогу ли я теперь судить о людях?»

Донна переживала приступы яростного гнева на Анну, которая вместе с другими похитителями унижала ее и заставляла страдать. Злость перемежалась с депрессией, отстраненностью и слезами, когда девушка вспоминала ужасы заточения, представляла, что могло случиться, веди она себя по-другому и не приди ей на помощь второй похититель. Ее даже грызла совесть за то, что она позволила себе стать жертвой.

Когда Рубен предложил ей провести несколько недель у Эммы, пока он съездит отдохнуть на озеро Таупо, Донна с готовностью согласилась, а родители Эммы были только рады о ней позаботиться. Рубен рассудил, что, вдобавок к психологической помощи, заботливая семья и ласковый черно-белый бордер-колли быстрее исцелят душевные раны и восстановят доверие к людям.

Наступила вторая суббота после освобождения Донны. Подошел к концу университетский семестр, начинались двухнедельные студенческие каникулы. Рубен взял отпуск, сославшись на желание «побыть одному и восстановиться» после похищения Донны, сбежать от любопытства, преследований и прямых нападений, которые он терпел от всего мира из-за Q. Сотрудники теологического факультета сообща пожелали Рубену хорошего отдыха и выразили надежду, что после передышки он отдаст манускрипт университету Доминион.

Ричард Фидел растрезвонил по факультету, что его доклад о Q произвел фурор на симпозиуме по библейским текстам в Беркли, Калифорния.

— Завязалась оживленная дискуссия, — распинался он перед коллегами. — Всем до смерти хочется увидеть подлинник. Я пообещал, что долго ждать не придется. Особый интеpec вызвала моя теория о воскресении Иисуса. Я очень удивился и даже смутился, когда несколько именитых мировых авторитетов поделились со мной в частном разговоре, что, по их мнению, мой труд станет центральным в понимании остального текста и будет иметь огромное значение для нового подхода к христианской вере.

— Подарок для тебя, Ричард, — ответил Рубен.

— Спасибо. Да, подарок. Очень приятно слышать добрые слова в свой адрес. Будет здорово, когда мы начнем работать над подлинником. Теперь, когда я вернулся из Калифорнии и закончилась жуткая история с похищением, думаю, пора разыграть мяч. — Ричард заглянул Рубену в глаза. — Рубен, когда ты собираешься отдать его университету?

— Может, лучше поместить Q там, где его увидит больше людей? Веллингтон не такой уж пуп земли, да и ученым сюда нелегко добраться, — мягко попытался он отказать Ричарду.

— Но ты обещал, — с обидой возразил Ричард.

— Разве? Ты сам решил, что я отдам Q, и поспешил с организацией, не спросив о моих намерениях. — Рубен запнулся при виде его испуганного лица. — Я давал слово обдумать твою просьбу, или предложение, если уж на то пошло, и сдержу обещание.

Ричард быстро опомнился:

— Коллеги очень расстроятся, если ты не передашь манускрипт университету. Тебе будет сложно работать, сталкиваясь с враждебностью преподавателей, а может, и студентов.

— Такова цена за верность свободе, правде и науке.

Ричард, как всегда, не уловил иронии собственных речей в чужом исполнении.

Теперь Рубен ехал к фургону в Вайтетоко, на озеро Таупо, чтобы забрать свою половину Q из-под «Те Вету Марама о не Ата» — Церкви яркой утренней звезды. По дороге, которая обычно занимала около пяти часов, он останавливался дважды. Один раз на заправке, второй — сходить в туалет. На второй остановке Рубен заметил белый «ниссан» с мужчиной и женщиной средних лет, которые проехали мимо и припарковались у магазина чуть дальше. Эта же пара заправлялась на станции вскоре после Рубена.

Рубен задумался, списать это на совпадение или проверить, вдруг за ним действительно следят? Решил, что терять все равно нечего. Притормозив на площадке у Дезерт-роуд с видом на три спящих вулкана Центрального плато, он выбрался из машины, вынул цифровой фотоаппарат и стал ждать.

Через несколько минут подъехал белый «ниссан». Рубен сделал вид, будто снимает, и скосил глаза на парочку. Оба глядели на него. Чтобы наверняка знать, что их заинтересовало — он или потрясающие снежные горы за его спиной, Рубен опустил фотоаппарат, развернулся и направился к машине, краем глаза наблюдая за парочкой в «ниссане».

Оба, как по команде, уставились на дорогу перед собой.

«Значит, им плевать на великолепие гор Руапеху, Тонгариро и Нгаурухое. Они не хотели себя выдать, — размышлял Рубен. — Израильские шефы сменили Лорела и Харди на Бонни и Клайда, которые играют тоньше. Может, решили, что угрозы не действуют. Был бы у меня выбор, я бы предпочел угрозы. По крайней мере, видел бы противника. Не люблю игру в плащи и кинжалы».

Рубен назвал преследователей Бонни и Клайдом в честь скандально известного вооруженного до зубов Клайда Барроу и его подруги, Бонни Паркер, которые ударились в развеселый преступный тур по нескольким южным штатам Америки в начале тридцатых годов. Они погибли от пуль полицейской засады, оставив за собой шлейф из тринадцати убийств, бесчисленных грабежей и похищений.

Садясь в машину и сжимая руль липкими от пота руками, Рубен дрожал от мысли, что снова угодил под наблюдение. Он подождал, впитывая успокаивающие мелодии трех пьес из «Времен года» Вивальди, потом завел двигатель и продолжил путь.

Через два километра он проехал мимо Бонни и Клайда, которые стояли рядом с машиной. Бонни присматривала за дорогой. Как только появился Рубен, она спокойно отвернулась и вроде бы что-то сказала Клайду, прежде чем вместе с ним уставиться в бинокль на горный пейзаж. Она выглядела такой бесстрастной, что Рубен переменил бы свое мнение — если бы не одно «но».

«Пятнадцать минут стоять на холоде, любуясь пейзажем там, где его загораживают огромные столбы и электрокабели? Ну-ну, Бонни и Клайд твердо решили насладиться дикой новозеландской природой во всем ее великолепии», — цинично думал Рубен, когда проезжал мимо парочки, не удостоив их второго взгляда.

По регулярным поездкам в Таупо он знал, что туристы часто выбирают странные места для остановок — в основном чтобы облегчиться в кустах или изучить карту дорог. Чтобы полюбоваться горами, день выдался прекрасный, прозрачный и солнечный, но это делают на площадках с лучшим обзором.

«Может, они работают на энергокомпанию и кайфуют от вида гигантских столбов, которые выдерживают бураны. Или, как любители экстремального спорта, планируют посреди ночи забраться на столб и прогуляются до следующего по проводам».

Рубен забавлялся, представляя эту картину, и вместе с тем привыкал к невеселому открытию: Бонни и Клайд — его новые преследователи.

«Надо или не надо?»

Он раздумывал, свернуть ли на боковую дорогу, чтобы посмотреть на реакцию парочки. Потом отбросил идею, как бесперспективную. Он только недвусмысленно покажет Бонни и Клайду, — если они действительно за ним следят, — что обо всем догадался, а это ни к чему, пока он в проигравших.

«Но что будет, когда я достану Q? Что сделают Бонни и Клайд? Пристрелят меня, подобно своим тезкам, и вырвут манускрипт из сжатого кулака, пока не наступило трупное окоченение? Или отнимут Q, угрожая мне пистолетом?»

Посмеиваясь над затертыми образами, Рубен в глубине души знал, что они могут воплотиться в реальность. Ребра до сих пор ныли, когда он потягивался или делал резкие движения. Донна лечилась от психологических травм, и, хотя физического вреда ей не причинили, он понимал, что, если бы не полиция, ей бы не поздоровилось. Рубена беспокоил вопрос, что припасли для него. Единственное утешение — скоро все прояснится.

Он присел с чашкой зеленого чая, чтобы успокоить обнаженные натянутые нервы и освежиться с дороги. В фургоне его настиг очередной приступ ностальгии по добрым временам с Джейн, а потом — волна гнева и снова печали, когда он вспомнил, как они в последний раз развлекались с Донной и Анной.

Анна и ее помощники не признали себя виновными, представ перед судом по обвинению в тайном сговоре, похищении и вымогательстве. Им отказали в освобождении под залог и вернули под стражу в тюрьму до суда, который назначили через месяц. Анонимный источник, который, по мнению многих, находился в России, снабдил их наличными, обеспечив хорошим и очень дорогим адвокатом.

Рубен надеялся, что у Донны все в порядке. Он послал ей сообщение на телефон, который купил взамен того, что отобрала как вещественное доказательство полиция. Кто знает, когда его вернут. В новом мобильнике был набор свежих мелодий и возможность выхода в Интернет. Настроение у Донны улучшилось на весь день.