Грата - Кристиан Бэд

А ты бы обновлял и обновлял список сообщений, не понимая, что происходит. Судьба.

— Нет, Рэмка, это не судьба, — не согласился Ченич. — Это ты философию плохо учил. Грата — это когда ты сам встаёшь на весы судьбы, а она раздумывает: имел ты право решать сам? Свалишься или нет? Так что, даже если бы ты вообще не полетел этим рейсом, ты встретил бы своего Ули, только его звали бы как-то иначе. Но и я встретил бы своего Рэма. Это уже моё место и время, где нужно решать. Моя Грата. И если бы тут был не ты, но кто-то похожий, он мог бы оказаться совсем не таким ловким. Я мог бы погибнуть, сделав тот выбор, что нужен мне. Мы оба одинаково отвечаем за каждый наш шаг. Я выбираю своего Рэма, ты — своего Ули. И мы могли бы не встретиться, но все это с нами обязательно бы случилось. Ведь у каждого были свои хвосты, тянущиеся из прошлого.

— Ну, у меня-то — понятно, — согласился Рэм. — А у тебя?

— А я всю жизнь боялся. Боялся войны, боялся летать. Боялся активного противодействия своим врагам: только закон, только жестокая машина Администрата, когда все правила уже прописаны, и ты не смеешь решать сам. Ты можешь знать все лазейки — и в этом сила. Но не можешь придумать себе законы. Твои, собственные. Не можешь выйти из каюты, если корт тормозит, и это запрещено правилами. Ты меня многому научил сегодня. Нет, я знал это и раньше, конечно. Знал, что победителей не судят. Но мне не хватало смелости примерить древние истины на себя. Так что… — Ченич смял прогоревшие палочки, поворошил в коробке остаток, но подумал, что хватит. — Ули твоего я уж как-нибудь вытащу. Мне надо с тобой рассчитаться. По счастью, моя юридическая контора — одна из самых авторитетных в Содружестве.

— А толку? — Ули шмыгнул носом. — Старый всё про меня знает! И Ильяс… Это певец.

— Оговор, — пожал плечами Ченич. — В целях скостить собственный срок.

— Но все же слышали! Я же и сейчас говорил Рэму, что это я убил официанта! Я!

— Ну и дурак, — сказал Рэм. — Я тебе потом дам пару раз по шее, если ещё не понял, что дурак. Экипажу геморрой с судом нужен ещё меньше, чем тебе. Плевать им, что ты тут говорил.

Юрист усмехнулся.

— Тем более что говоришь ты сейчас всякую чушь, находясь в состоянии аффекта. И мы не можем рассматривать твои слова как достоверные. Никто пока не доказал, кто именно убил официанта и эту бедную девушку, Галку. Но я подозреваю, что это был Старый. Ему было выгодно держать группу бандитов в волевом подчинении, и он использовал не только психическое давление, но и страх.

— Но мотив-то был у певца — ревность! — подсказал Рэм улыбаясь. Он легко принял «игру в следователя». — Может, это певец всех убил? Сначала приревновал девушку к официанту, потом ко мне. Почерк-то один у преступника — горло перерезал.

— Это точно, — криво усмехнулся Ули. — Ильяс всё с меня копирует, как обезьяна.

— А можно немного предыстории? — спросил Ченич. — Вы-то оба — как вообще познакомились?

Рэм посмотрел на Ули: говорить или нет? Тот кивнул.

— Мы росли на соседних улицах, — пояснил Рэм. — Есть на Мах-ми такой город — Ярбург. Маленький совсем.

— Ага, — добавил Ули. — Только ты в нормальном квартале жил, а я — в трущобах…

Но сказал он это без нерва и без обиды.

— В трущобах было гораздо интереснее, — парировал Рэм. — Да и не было в Ярбурге до войны никаких трущоб. Они появились потом, когда выяснилось, что некоторые кварталы почему-то не обстреливают, пока другие превращаются в развалины. Мы же вместе в начальную школу ходили, помнишь?

— Было, ага... Только отец мне всё время твердил, чтобы я с богатыми не водился. Что они подлые, и ты меня всё равно рано или поздно продашь.

— Мне тоже отец запрещал с тобой по крышам шляться. Тоже говорил, что ты меня подставишь, что тебе только деньги мои интересны.

— Чего? — обиделся Ули. — И ты верил?! Да я тогда школу бросил, чтобы свои были! Нужны мне твои паршивые эрго!

— Ну, я ж не железный, — признался Рэм. — Немного верил. Сначала. Пока ты меня не спас. Только поздно было уже извиняться. Меня приняли на обучение на спецоновскую базу. Это закрытый объект. Я мог бы попробовать написать тебе…

— А почему не писал? — перебил Ули.

Видно, этот вопрос давно его мучил.

— Да потому что дурак. В первые пару дней растерялся, а потом у меня отобрали коммуникатор. Мне надо было сразу сообразить, что можно написать кому-то из общих знакомых, попросить передать тебе весточку. Но я боялся: вдруг подстава с возрастом вскроется, меня вернут и убьют.

Ченич кивнул сам себе. Значит, когда родителей Рэма убили, бежать с планеты ему помог этот парнишка, Ули.

Интересно, а бандиты об этом знали?

— Господин Стоун! — Первый пилот выпрямился в ложементе. — Эспилер вступил в переговоры с Горцем и торговым судном!

— Вижу, — кивнул Рэм. — Нас они, похоже, игнорируют.

— И что это значит? — Ченич, сколько ни вглядывался в экран, не мог понять, как пилот определил, что начались переговоры.

— Думаю, эспилер действительно принадлежит Торговому альянсу Содружества, — сказал Рэм. — И он хочет сначала выяснить у своих, что тут происходит. — И скомандовал: — Все по местам!

— Ну, они нам сейчас сочинят версию… — буркнул Ули. — Не разгребёмся потом…

— Ничего, — успокоил его Рэм. — Нам главное выбраться отсюда. А дальше Дерен что-нибудь придумает. Аскона больше не вражеская нам территория. Только бы как-нибудь до неё долететь.

Глава 26. Бешеный эльф

Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл — Питайя — Аскона».

Навигаторская

— У нас неприятности, уважаемые! — Кифара ввалился в навигаторскую такой же злой и раздёрганный, как и вышел оттуда двадцать минут назад. — Я выяснил, кто этот Старый!

— Он же не может пока говорить, — насторожился Рэм. — Да и вообще я не рекомендовал