Тот День - Дмитрий Хабибуллин

Дальнейший его рассказ был не менее удивительным. Спустя десяток минут, Тьма проявила себя. Несколько сотрудников центра впали в бешенство. Больных незамедлительно поместили в карантин. Для этого было выделено помещение аппаратной, которое со временем было буквально забито бесноватыми людьми. Еще через десять минут, оставшиеся сотрудники сели за рабочие места, и, как выразился Александр, "отрубились". Сам юноша, сообразив, что выделяться нельзя, подыграл коллегам. Так же как и они, он молча уселся за стол. Закончил свою жуткую историю молодой человек интересным умозаключением. По его мнению, не все люди попали под воздействие сигнала в равной мере, и сила воздействия напрямую зависела от интеллектуальной активности человека. Чем сильнее разум, тем меньше сигнал сводил с ума и путал мысли. По этой причине люди с высоким показателем IQ могли эффективней бороться с Тьмой, а некоторые и вовсе быть к ней иммунными. Сотрудники, атаковавшие меня, были, как считал молодой человек, в пограничном состоянии. Они боролись. И только внезапность выстрела открыла врата безумию.

Теория об иммунных к безумию за счет своих интеллектуальных способностей, была весьма интересной, но еще более интересными мне показались выводы Александра.

— Это закономерно. Человечество прогнило в своем невежестве, генофонд портится изо дня в день, и это несмотря на "информационную эру”. - с сарказмом подметил юноша. — Нам просто дают второй шанс. По моим подсчетам, несколько миллионов выживших — вот он, новый ковчег.

Да, тогда в его словах была логика, но оставался неразгаданным еще один важный вопрос. Что есть само явление? Бог ли это? Или дьявол? Проницательный Александр, подметив огонек непонимания в моих глазах, сказал как нельзя сухо:

— Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что это было.

…Некоторое время мы молча бродили по белоснежному залу, переходя от терминала к терминалу. В целом, ничего нового я не увидел. Все те же цифры, те же данные.

Внимание привлекли видео-сообщения, полученные главной машиной. Александр включил записи, и мне вновь стало не по себе. На главном экране центра сменялись лица и языки, но одно было общим для всех посланий — страх в глазах и дикие вопли перед прекращением трансляции. Тогда я понял, что беда совсем близко. Ужас словно стоял за моей спиной. Лица на экране сменялись в одно размытое пятно. И вопль. Крик теряющих контроль людей теперь звучал так близко. Я повернул голову к Александру и увидел панику в его лице. Тогда я понял, что, подражая людям на экране, кричу сам.

— Беги, — еле выдавил из себя я.

И он побежал. И Тьма вновь вонзила в меня свои когти.

Дневник Елены

Я толкнула старую дверь ногой. Дверь распахнулась. Я могла подохнуть в любой момент, и нельзя было тратить силы. Смерть нуждалась в их душах. В душах тех, чей разум померк.

Очередная оргия, которую мне предстояло столь нагло прервать, развернулась в комнатке-музее. Помещение пестрило плакатами социалистической эры. Со всех сторон в тысячу глаз, на меня смотрели бравые октябрята и пионеры.

Прямо напротив входа слились в сладострастный клубок проклятые дети. Это их я слышала в коридоре. Над их головами висел большой плакат Ильича, с неразборчивой, полу стертой надписью. Над плакатом, прибитые тяжелыми гвоздями висели символы прошедшей эры: серп и молот, с виду совсем не похожие на муляж. И вот, на фоне всей той патриотической картины, происходило весьма циничное действие.

Мое появление заставило тварей замолчать. Все трое (двое из которых были мужского пола) резко обернулись, и, словно дикие кошки, с шипением оголили резцы. Я прервала акт дьявольской любви, чем видимо сильно расстроила молодых людей. Мы стояли и смотрели друг на друга. Я, мой скальпель, пила и трое противников — все было честно. Всмотревшись в лица насильников девушки, я узнала ребят со следами от пожара. Девушка, которая в обычное время была бы рада моему появлению, счастливой совсем не выглядела. Стоя на коленях, она дико прогибалась, раздвигала пальцами половые губы, шипела и манила друзей, которые рвали ее до моего появления. Юноши с изуродованными лицами, видимо решив, что насладиться молодой красавицей, можно будет лишь после моей кончины, одновременно прыгнули в мою сторону.

Я ударила. Скальпель полоснул по изуродованному лицу первого юноши, из разрезанной щеки брызнула кровь, но тварь не остановилась, и уже через мгновение я валялась на полу, больно ударившись об стену. Второе существо, не желая пропустить торжество, тут же село на меня верхом и одним рывком сорвало с меня блузку. Лишенный рассудка человек действует по дьявольскому наитию, и наружу всплывает самая страшная правда. Смерть, как бы выворачивает душу слабых людей, и все, так тщательно скрываемое, вмиг становиться явным. Все страсти и желания, открывают наблюдателю естество человека, и тогда уже не сложно вынести вердикт.

“Наш род прогнил. Смерть избавление”, - в очередной раз, лежа на полу, убеждала себя я.

Исходя из своего понимания Смерти, я узнала в молодых людях типичных латентных психопатов. Один страдал безудержным плотским влечением — тот самый, что разорвал мне блузку. Другой — тайный садист. Едва заметив разрез на моем животе, юноша с улыбкой надавил на рану.

Боль, ненависть и желание убить — вот что спасло меня тогда. Сжав зубы, я вывернулась и опрокинула оседлавшего меня человека. Правой рукой я прижала его голову к полу. Нащупав брошенный в пылу схватки скальпель, я занесла руку, но удар не завершила. Крепкая кисть второго молодого человека остановила полет скальпеля, после чего последовал удар в челюсть и, откатившись на несколько шагов, я вновь была без оружия. Жуткие дети, словно растягивая удовольствие, медленно поднимались с пола. Сердце стучало в бешеном ритме. Адреналин зашкаливал. Именно в такие моменты мы совершаем самые невероятные поступки.

Твари двигались не спеша, видимо ситуация их крайне забавляла. Воспользовавшись их медлительностью, я вскочила на ноги и в два прыжка добралась до стены с вождем народов. Нагая девушка, по-прежнему стояла на четвереньках и всячески демонстрировала свое желание продолжить кровавый акт. Тварь высовывала язык, мяла груди, и засовывала свои грязные пальцы во все возможные полости. В тот миг мне захотелось немедленно оборвать ее жизнь. Прекратить мучения проклятой и отправить ее в царство Смерти. Желание было столь сильным, что я почувствовала легкие разряды возбуждения. Корчащаяся на полу тварь хотела плотских утех. Я — убивать.