Большая книга ужасов – 54 (сборник) - Елена Артамонова

– Буон джёрно, – поздоровался я, желая проверить ее реакцию на итальянское приветствие.

– Сальвэ, – как ни в чем не бывало улыбнулась она. – Я думала, что пришла первой.

– Не спалось.

– Мне тоже.

Мы замолчали. Я искоса разглядывал Вику – тени под глазами, заспанный взгляд, немного растрепанные волосы, но при этом вполне нормальное поведение и улыбка на лице… Интересно, почему, увидев меня, Барышева ничуть не смутилась, ведь произошедшее в мастерской вполне могло вогнать в краску такую чувствительную девчонку, как она. Я хотел заговорить с Викой о ночных приключениях, но не успел – к кабинету химии подошли две неразлучные подружки – Рита Савина и Юля Никитина.

– Приветик, Толкачев! Знаешь, Вика, с нами случилось загадочное происшествие, – с ходу сообщила Юля, – и теперь мы не знаем, смеяться нам или бояться.

В самом деле, несмотря на напускную веселость, девчонки выглядели смущенными и немного напуганными. Хотя они собирались обсуждать происшествие с Барышевой, я спрыгнул с подоконника и подошел поближе, готовясь услышать скверные новости. Так оно и оказалось.

– И что с вами произошло?

– Странная встреча. Возле школы к нам подошла молоденькая девушка и спросила: «Хотите погадаю?»

– Нет, она сказала: «Желаете узнать свою судьбу?» – перебила подругу Рита.

– Неважно. Короче, мы согласились. Она начала рассматривать наши ладони. Смотрела-смотрела, а потом как проведет по ним ногтем, прямо по линии жизни, да так, что кровь выступила и у меня, и у Риты.

– Юля, ты самого главного не сказала! Про то, как гадалка рассмеялась и заявила: «На ладонях написано – ваши тела переживут ваши души». Потом она вытерла кровь носовым платком и пошла своей дорогой. Это она так пошутила?

– Конечно… – вмешался в разговор я. – Сейчас модно так прикалываться. Кстати, как выглядела эта гадалка?

– Обыкновенная девушка… постарше нас. Волосы пышные, завитые, каштанового цвета… – Юля задумалась. – Джинсы, куртка от спортивного костюма – синяя с красной полосой. Короче, самая обычная девчонка, не какая – нибудь цыганка.

Несомненно, речь шла об Амалии, которая была одета именно так, как описала Никитина. Я перевел взгляд на Вику – она восприняла рассказ девчонок совершенно спокойно, будто не принимала деятельного участия в кознях Часовщика. Расспросив Юлю и Риту о том, где они повстречались с необычной гадалкой, я опрометью через три ступеньки сбежал с лестницы и бросился на ее поиски.

Обнаружить Амалию так и не удалось – ребята тонкими ручейками стекались к школе, но никого похожего на коварного механического монстра среди них не было. Зато я нос к носу столкнулся с Ивойловым, и эта коротенькая встреча произвела на меня жуткое впечатление. Сергей как столб стоял посреди тротуара, глядя себе под ноги потухшими безжизненными глазами.

– Ивойлов, привет! Спишь на ходу?

– Здравствуйте, – он поднял голову. – Если вы меня знаете, подскажите, куда я иду.

– В школу… Это же я – Петька!

– Очень приятно.

Мне захотелось схватить Сережку за плечи и трясти до тех пор, пока он не станет прежним: веселым, неунывающим фантазером, любителем гонконгских боевиков и таинственных историй. Ивойлов все так же неподвижно стоял на дороге, а потом равнодушным тоном спросил:

– Вы утверждаете, что люди моего возраста должны посещать школу?

– Конечно!

– Тогда я пошел…

– Постой! Ты же живой человек, значит, ты должен жить!

– Зачем? – спросил он и, не дождавшись моего ответа, пошел в сторону школы.

До звонка оставалось совсем мало времени, и я торопливо последовал за Сережкой. У расположенного на первом этаже медпункта собралась небольшая толпа. Стоявшая в дверях врач говорила с завучем:

– Это какая – то крайне опасная игра! Они режут друг другу руки, а потом жалуются, что не могут остановить кровотечение. Ко мне обратилось уже восемь человек!

Не задерживаясь, я поднялся на третий этаж. Было понятно, что с появлением новых автоматов Часовщик стал действовать более масштабно, неудержимо приближаясь к какой – то известной только ему цели.

Игнорируя объяснения исторички, я оглядывал класс – вот опустевшее место Татьяны Панкратовой, которая так и не пришла в школу, вот равнодушно смотрящие поверх пустых тетрадей Ивойлов и Подбельский, вот встревоженные необычными царапинами Савина и Никитина… Внезапно на мой стол упала аккуратно свернутая записочка. В ней Акулиничева предлагала встретиться на большой перемене у здания школы и обещала сообщать очень важную информацию. Слово «очень» было дважды подчеркнуто красным фломастером, и эта мелочь неожиданно разозлила – неужели Светка, или та, кто выдавала себя за Акулиничеву, надеялась таким образом повлиять на мое решение?! Возможно, это была обычная, подстроенная Часовщиком западня, но я подумал, что лучше встретиться с врагом лицом к лицу, чем трусливо бежать от него. Вскоре прозвенел звонок, и мне ничего не оставалось, как идти на опасное свидание.

Светка стояла у низкорослой, с перекрученным стволом яблони и нервно обрывала ее молоденькие листочки. Я предложил Акулиничевой перейти в более людную часть школьного двора и все время следил за тем, чтобы она не подходила ко мне слишком близко.

– Петя, почему ты мне не доверяешь? Этой ночью я отважилась в одиночестве погадать по стеклу…

– Опять заглядывала в кастрюлю?

– В аквариум. Не смейся – Вика в большой опасности.

– Это в воде плавало или Часовщик рассказал?

– Знаешь, Толкачев, я бы не стала говорить с таким грубияном, как ты, но… С тобой хочет повидаться один человек. До сих пор ему это не удавалось, и вот он попросил меня свести вас вместе.

Акулиничева обернулась, указывая на середину залитого солнечными лучами двора, – там стоял тот самый черный человек со жгучим, пугающим взглядом. Как и обычно, он возник непонятно откуда и, ко всем прочим странностям, не отбрасывал тени.

– Кто это? – я невольно отступил к забору.

– Как?! Ты его не узнал? Ведь вы же встречались, тогда, прошлой зимой…

И тут с моих глаз будто упала пелена. Несомненно, это был он – тот самый горячо любимый Барышевой призрак, из – за которого она и связалась с Дмитрий Дмитричем! Теперь Незнакомец в Черном уже не казался таким страшным, особенно когда он улыбнулся своей характерной невеселой улыбочкой.

– Проблема в том, что в контакт с призраками вступают только те, кто в них верит. Для остальных мы просто не существуем, – вместо приветствия произнес он. – Мне потребовалась помощь этой очаровательной сеньориты, дабы достучаться до тебя, Петр.

– Но я же вас видел.

– Подсознательная связь. Кстати, чем больше ты меня боишься и недолюбливаешь, тем более жуткое я буду производить впечатление. В этом мире все держится на субъективных оценках, и при общении с призраками это особенно хорошо заметно.