Хранитель лабиринта и пленница белой комнаты - Владислав Чернилевский

съесть, то теперь он должен был осознать, что я несъедобен. Если же он захочет меня просто убить, то… Я не знал, что мне делать в этом случае.

И все равно я убрал меч в ножны и протянул раскрытую руку незнакомцу. Он поднял на меня глаза, кивнул ими в знак благодарности, затем ухватился за ладонь и с моей помощью встал на ноги.

– Спасибо, что не прирезал как собаку, – поблагодарил незнакомец.

Одним движением он сложил лезвие ножа в рукоять и убрал оружие во внутренний карман черного плаща-мундира. Ни одна армия не одевала своих солдат в такую форму, и все же я был уверен, что до своей смерти незнакомец служил в армии.

– Пожалуйста. Если ты вдруг задумался о благодарности, то, как я говорил, ты можешь помочь мне, – сказал я.

– Да. Теперь мы можем помочь друг другу, – с этими словами человек улыбнулся, но даже улыбка у него выглядела угрожающей.

Судя по ответу незнакомца, он не собирался помогать мне просто из-за того, что я его не убил. Мне оставалось только ругать свою наивность.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Мы Тени потерянного воинства.

– Мы?

– Мы: я и мой клан. Ко мне ты можешь обращаться «Рене». Но вообще, тут не принято делиться именами. Однако если спросил чужое имя, изволь представиться сам.

– Местные законы? – уточнил я.

– Тут нет законов. Просто правила приличия. Ну, так что? – Рене смотрел на меня с прищуром. Он не пытался убить меня, но агрессия в его поведении никуда не исчезла, оставшись в мимике и голосе.

– Я Хранитель ключей от дверей Лабиринта, – представился я.

Рене широко раскрыл глаза и развел руки в стороны.

– Вот как? Так значит, ты новый Цербер. Теперь понятно, почему у тебя бьется горящее сердце и льется горячая кровь, – заключил собеседник.

– Пытаюсь понять: мне этому радоваться или расстраиваться?

Рене осмотрел меня внимательно с ног до головы, после чего задал встречный вопрос:

– Что, тот, кто дал тебе имя, ничему не научил тебя?

– Он научил меня сражаться на мечах, – ответил я.

– Погано ты сражаешься на мечах, парень – заявил Рене.

Неприятный у нас выходил разговор. Мне стало обидно за то, что моего наставника обвинили в том, что он плохо исполнил свою задачу. Как я мог объяснить, что он научил меня сражаться? Не убегать от угрозы, не прятаться, не идти в самоубийственную атаку, но биться до конца. Биться ребячьей дракой ради победы. Я не мог это выразить словами. Чтобы понять меня, нужно было знать, что я чувствовал до встречи с Меркурием и что ощущал теперь.

Рене решил объяснить мне все сам.

– Ты – Цербер. Охраняешь живых от мертвых. Это значит, что любой мертвец в Лабиринте будет хотеть тебя убить, чтобы забрать твой ключ и вырваться на Поверхность. Тут и так-то сложно найти друзей. А с твоим именем это невозможно, – пояснил свои слова собеседник.

– Как бодро ты определил меня в изгои, – обиделся я.

Рене весело засмеялся. Его сжатые мышцы впервые расслабились.

– Нет, это все остальные изгои. А ты – надзиратель. Вот только выглядишь слишком хило для своей власти. Неужели не смогли найти никого лучше?

Тактичностью мой собеседник не отличался, но я не спорил с ним. Рене победил меня так играючи легко, что даже и драки-то никакой не было. Насколько я слаб для Лабиринта? Понять я этого не мог, но слова бывшего военного опускали меня на уровень его подошвы. Рене увидел, как я поник, и решил меня взбодрить, положив руку на плечо и сказав:

– Если ты еще до сих пор не сдох, то шансы не провалиться ниже у тебя еще есть.

– Провалиться ниже… Значит, мертвые отправляются в Бездну? – это скорее было утверждение, чем вопрос.

– Да, парень, ты прав. Наш мир состоит из множества этажей. В моем клане есть очень умный доктор, живой человек, как и ты. Будет любопытно, когда вы встретитесь. Так вот, он называет этажи энергетическими уровнями, а наши души электронами. Чтобы подняться выше, мы должны впитать в себя живительную энергию. А когда мы ее теряем, падаем вниз. Самый действенный способ упасть – оказаться убитым. Очень занимательная теория, мне она понравилась.

Мой собеседник говорил интересные вещи, но голод все сильнее овладевал мной. Вместе с выпитой кровью я лишился еще порции огня. Чем дольше я оставался в Лабиринте, тем ближе становился край безумия, в который меня может столкнуть вирус Ницше.

– Если ты не против, я бы ушел отсюда. А по дороге я бы с удовольствием тебя послушал, – предложил я.

– Отсюда – это откуда? – сталь и кровь вновь зазвучали в голосе собеседника.

– Отсюда – это из Лабиринта, – ответил я.

Рене сложил руки на груди и оценивающе посмотрел на меня. В своей голове он что-то придумал, и я это увидел. Вот только он не озвучил что. Вместо этого мужчина сказал:

– Обсудим твое желание в Бункере. Я приглашаю тебя в гости.

– Рад принять, – ответил я. Может быть, в его доме я смогу поесть.

– А еще я тебе дам несколько советов: никому не говори свое настоящее имя. По крайней мере, пока. Придумай кличку. Не подпускай к себе незнакомцев ближе, чем на четыре шага, даже если я назову их своими приятелями. Нарушат дистанцию без позволения – убей их. Если же ты встретишь здесь друзей или родственников, даже родителей, поступай с ними так же, как с незнакомцами. Еще раз: если ты встретишь здесь друзей или родственников, и они нарушат дистанцию – убей их.

От этих слов по коже пробежала жуткая рябь. Советы звучали слишком категорично, как…

– Табу? – спросил я.

– Тут нет Табу, парень. Есть Закон: мертвые не вмешиваются в дела живых, пока живые не вмешиваются в дела мертвых. Нарушишь его – и отправишься вниз. В остальном здесь полная свобода. Но если не хочешь сдохнуть, то следуй моим советам. Надеюсь, ты меня понял, парень. А теперь идем – Бункер ждет нас.

Рене улыбнулся и гостеприимно показал рукой в сторону, указывая дорогу к Бункеру. Затем он снова сделал мрачное лицо и пошел вдоль течения ручья. Я поспешил за ним.

– Каждый в этом мире имеет настоящее имя. Узнал имя – узнал судьбу человека. Храни имя в тайне и используй вместо него прозвище, – рассказывал Рене.

Каждый в этом мире имеет силу или власть. Сила – это проявление нашей воли. Кто-то может перемещаться в пространстве. Кто-то повелевать огнем или ветром. А кто-то открывать двери Лабиринта. Наши силы – это