Охота на судьбу - Андрей Удовиченко

Со временем, по мере становления его в качестве охотника, страхи Раэля улетучивались и, в конце концов, вовсе оставили взрослого мужчину, однако, как это часто бывает с людьми, очень яркое воспоминание, случившееся в раннем возрасте, крепко-накрепко оседает в памяти человека и не покидает его до конца жизни. Поэтому мантия страха объекта мысли Раэля через время сменилась накидкой неприязни, но само воспоминание так и не выветрилось из его головы, и теперь сразу же дало о себе знать при встрече со старыми знакомыми. Теперь, впрочем, тот поход в горы с отцом вызвал у Раэля лишь улыбку по давно минувшим счастливым денькам его детства. И детство его, по правде сказать, было просто превосходным, не идущим ни в какое сравнение с унылым перетаскиванием мешков с провизией какого-нибудь крестьянского паренька, помогающего родителям. Нет, конечно, по всем человеческим меркам, он был слишком рано оторван от присущих детям в таком возрасте забав, но маленького Раэля это нисколько не смущало. Он с радостью учился у отца азам охотничьего ремесла и проводил практически все свое время рядом с ним, в то время как другие мальчишки сражались деревянными мечами с воображаемыми монстрами, сотрясая городские проулки своим громким визгом.

«Прекрасное было время», — на секунду позволил себе замечтаться Раэль, соорудив на своем лице подобие улыбки, омраченной грустным оттенком, — «было…».

Не успел шум стаи летучих мышей раствориться в пещерной тишине, как «глотка каменного кита» вновь исторгла из себя протяжное урчание. Однако этот звук исходил уже не из прохода за стеной, что находилась правее, а лежал прямо перед охотником на его пути. Что-то было неприятное, предостерегающее в этом противном верещании. Складывалось такое ощущение, будто кто-то только на ему понятном языке выразил свое недовольство по поводу нежданного пробуждения от крепкого сна. И по заключенной в этом урчании интонации не прослеживалось ни единой крупицы добродушия, а вот гнева было с избытком.

И все бы ничего, только вот неведомое существо, очевидно, посчитало необходимым не ограничиваться только лишь устным выражением своего недовольства, а решило подкрепить свою злобу действием, о чем свидетельствовало приближение пугающего верещания к тому месту, где находился охотник. По прикидкам Раэля, их с его новым «приятелем» разделяло около тридцати метров. Но вся сложность этой ситуации заключалось в том, что Раэль никак не мог понять по доносившемуся из темноты звуку, что за существо находится на его пути. Вот теперь факел уж точно не давал никаких преимуществ охотнику, а скорее, наоборот, так как неведомое существо наверняка разглядело свет и уже наверняка знало, куда ему держать курс.

«Я разбудил летучих мышей, а они в свою очередь разбудили… прекрасно, черт возьми… просто замечательно», — мысленно ругался Раэль, судорожно обдумывая возможные действия. Неизвестность не предвещала ничего хорошего, в особенности, в таком опасном месте, как пещера.

«Что ж, попробуем узнать, с кем мы имеем дело», — решил охотник. Подняв валявшийся на земле факел, он зашвырнул его подальше от себя прямо по коридору и тут же вскинул лук.

— Тьфу ты, черт! — вырвалось у охотника излюбленное высказывание его лучшего друга Тримза, вобравшее в себя сейчас удивление вперемешку с испугом.

И вырвалось оно неспроста, так как сгустившейся мрак метрах в двадцати впереди него был развеян вспышкой яркого света, который тут же устремился к лежащему на полу факелу, расчертив яркой огненной линией пещерную тьму. Достигнув цели, огненная стрела взорвалась, словно фейерверк, распавшись на множество маленьких искорок, и озарила темный коридор.

Раэлю хватило этого короткого момента, чтобы разглядеть нового «знакомого», при виде которого лицо охотника возымело бледный вид. И не удивительно! Длинные щупальца парящего над землей огромного ока, заменяющего ему руки, только что опустились вниз после сотканного посредством мысленных посылов, заклинания. Единственный огромный глаз монстра искрился злобой, а зубастая дыра, расположенная под ним, которая в мире людей зовется ртом, была усеяна множеством острых, пожалуй, сравнимых с крокодильими, зубов. Око скверны, так называли этого монстра на Фросвинде, было явно разочаровано своей промашкой. Для попавшего, мягко говоря, в неприятную ситуацию Раэля, вновь воцарилась тьма.

«Черт!» — мысленно гаркнул он на себя, — «надо было стрелять! А теперь эта дрянь мне устроит».

Охотник, ранее не сталкивавшийся с этими существами, был прекрасно осведомлен об их возможностях и также знал, что пришлось бы всадить немало стрел в этот, только кажущийся хрупким, глаз, чтобы окончательно закрыть его веко.

В отличие от непобедимого грозга, «скверноокий» обладал неплохим магическим потенциалом и мог на расстоянии зажарить своего противника. И зачарованные стрелы Раэля, которых, к слову сказать, осталось всего ничего, в данной ситуации навряд ли смогли бы чем-либо ему помочь, ведь противник был умелым магом, а, что хуже всего, находился в привычной ему среде обитания и, отлично ориентируясь на звук, разобрался бы с охотником вслепую.

Посему разумным решением было бы просто удрать подальше от этой твари, и не просто удрать, как от того же грозга или людоеда, а неприметно ускользнуть, чтобы не быть поджаренным на расстоянии.

Со всей возможной аккуратностью Раэль стал тихо перемещаться по левой кромке стены к спасительному повороту. Идея повернуть назад отпала у него сразу, ибо «скверноокий» непременно выследил бы его и, загнав в тупик, учинил бы над охотником расправу.

«Глазастый» монстр достаточно быстро разгадал дешевый трюк с факелом, и теперь тщательно прочесывал коридор в поисках сытного ужина.

«Он рядом», — подумал охотник, очень медленно, словно канатоходец над пропастью, продвигаясь вдоль стены к проходу.

«Он настигнет меня прежде, чем я выберусь из этого проклятого коридора. А если рвануть к проходу? Не успею… не успею… не успею…», — зазвучал в голове у охотника повторяющийся из двух одинаковых слов предсмертный хор слуг Найтэлия.

«Скверноокий», прекрасно ориентируясь на звук и обладая неплохой реакцией, не предоставлял охотнику ни малейшего шанса на успех. Для чудовища даже не было бы большой проблемой подстрелить в темноте юркую крысу, которая, к великому сожалению монстра, зачастую и являлась основной частью его рациона.

Грозно постучавший латной перчаткой в самое сердце страх, вызвав тем самым у Раэля учащенной пульс и неровное дыхание, сбавил до минимума движения охотника, заставив его практически ползти по стене пещеры, окончательно выбив своими могучими ударами последнюю пылинку надежды. Медленно передвигая ноги по каменному полу, а точнее, волоча их по земле, словно поднятый из могилы зомби, Раэль мыском стопы задел какой-то твердый предмет, лежащий на земле. Рефлекторно охотник тут же убрал ногу и с опаской прислушался — не наделал ли он слишком много шуму своим опрометчивым шагом.