Искусство - Клайв Баркер

– Мы должны уехать из Паломо-Гроува, — сказал он. — Вместе. Туда, где они не найдут нас.

– Как же мама? Мы потеряли Томми-Рэя. Она сама так сказала. Хотя бы поэтому я должна с ней остаться.

– А вдруг Яфф придет, чтоб забрать и тебя? — не сдавался Хови. — Если мы сейчас уедем, нашим отцам не за что будет сражаться.

– Они воюют не только из-за нас, — напомнила Джо-Бет.

– Да, верно, — согласился он, вспомнив слова Флетчера — Из-за места, которое называется Субстанция.

Он крепче сжал ее руку.

– Мы с тобой там были, вернее, почти что были. Нужно закончить это путешествие.

– Не понимаю.

– Поймешь. Теперь мы отправимся туда и будем знать, куда идти. Это похоже на сон наяву… — Наконец-то свершилось, наконец он не запинался и не заикался, когда говорил. — По плану Флетчера и Яффа мы с тобой должны ненавидеть друг друга. Они хотят и хотели, чтобы мы продолжили их войну. Но этого не будет.

Она в первый раз улыбнулась.

– Не будет.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Я люблю тебя, Джо-Бет.

– Хови…

– Поздно меня останавливать. Я уже сказал это.

Вдруг она поцеловала его, легко коснувшись его губ своими сладкими губами. Прежде чем она успела отстраниться, он впился в ее рот, разомкнув языком печать ее губ. Она прижала его к себе с неожиданной силой, языки их сплелись, зубы касались зубов.

Ее левая рука, обнимавшая его, нашла поврежденную правую руку Хови и нежно притянула к себе. Даже онеми пальцами он почувствовал под одеждой нежную мягкость груди. Он начал расстегивать пуговицы на ее платье, его рука наконец отстранила ткань, и его плоть соприкоснулась с ее плотью. Она улыбнулась, не отрывая губ от его рта, и ее рука скользнула к молнии его джинсов. Эрекция, возникшая при виде спальни Джо-Бет, исчезла, когда Хови занервничал. Но от поцелуев, прикосновений и неописуемого вкуса ее губ возникла с новой силой.

– Хочу, чтобы мы разделись, — сказал он. Она отняла свои губы.

– Когда они внизу?

– Они ведь заняты, правда?

– Они могут говорить часами.

– Нам и нужны часы, — прошептал он.

– У тебя есть что-нибудь… для защиты?

– Она нам не нужна. Я хочу просто почувствовать тебя. Всей кожей.

Она, казалось, засомневалась, отступив от него на шаг, но ее действия говорили сами за себя — она расстегивала платье. Он скинул куртку и футболку, потом попытался одной рукой расстегнуть ремень. Джо-Бет ему помогла.

– Здесь душно, — сказал он. — Можно, я открою окно?

– Мама их все заперла. Чтобы дьявол не проник внутрь.

– Но ведь он уже проник, — усмехнулся Хови.

Она подняла на него глаза. Ее платье распахнулось, обнажая груди.

– Не говори так, — сказала она, инстинктивно прикрывая руками наготу.

– Ты ведь не считаешь меня дьяволом? Или считаешь?

– Не знаю, может ли что-то, что кажется таким…

– Ну, скажи.

– Таким запретным, помочь моей душе, — сказала она совершенно серьезно.

– Увидишь, — сказал он, подходя к ней. — Увидишь. Я тебе обещаю.

– Думаю, мне надо поговорить с Джо-Бет, — сказал пастор Джон.

Он уже не мог относиться с иронией к рассказам миссис Макгуайр о звере, что когда-то ее изнасиловал, а теперь вернулся забрать сына. Теологические разговоры об абстрактном — это одно (многие женщины любили поговорить на такие темы), но когда беседа стала походить на бред сумасшедшего, пастор дипломатично решил удалиться. Миссис Макгуайр явно была на грани умственного расстройства. Здесь пастору нужна была помощь — неизвестно, что еще придет ей в голову. Он не первый и не последний служитель бога, рискующий стать жертвой женщины определенного возраста.

– Я не хочу, чтобы Джо-Бет думала об этом больше, чем ей уже пришлось, — последовал ответ. — Тварь, породившая ее.

– Миссис Макгуайр, ее отец был мужчиной.

– Я знаю. Но человек — это плоть и дух.

– Конечно.

– Мужчина создал ее плоть. Но кто сотворил ее дух?

– Господь наш, — ответил пастор, радуясь возможности вернуться на безопасную почву. — И Он же создал ее плоть через мужчину, которого вы избрали. «Будь же совершенна, как совершенен Отец наш Небесный».

– Это был не Господь, — возразила она. — Я знаю. Яфф не бог. Сами увидите и поймете.

– Если он существует, то он тоже человек, миссис Макгуайр. Кажется, мне пора поговорить с Джо-Бет о его визите. Если он, конечно, приходил сюда.

– Он приходил! — вскричала она возбужденно. Пастор встал, чтобы оторвать руку безумной от своего рукава.

– Я уверен, что у Джо-Бет свой взгляд на это, — сказал он, отступая на шаг. — Почему бы нам не пригласить ее?

– Вы не верите мне. — Джойс почти перешла на крик, она была готова расплакаться.

– Верю. Но… позвольте мне перемолвиться парой слов с вашей дочерью. Она наверху? Джо-Бет! Ты там? Джо-Бет?

– Что ему нужно? — спросила Джо-Бет, прерывая поцелуй.

– Не обращай внимания, — сказал Хови.

– Хочешь, чтобы он поднялся сюда?

Она встала и опустила ноги с кровати, вслушиваясь, не идет ли пастор. Хови прижался лицом к ее спине, обнял, по его руке пробежала струйка ее пота, он нежно коснулся груди девушки. Она тихо и судорожно вздохнула.

– Не надо, — пробормотала она.

– Он не войдет.

– Я слышу его шаги.

– Нет.

– Слышу, — прошипела она. Тут снова снизу раздался голос:

– Джо-Бет! Я хочу поговорить с тобой. И мать тоже.

– Мне нужно одеться, — сказала она и принялась поспешно собирать разбросанные вещи.

В голове Хови, пока он наблюдал за ней, промелькнула извращенная мысль, что ему понравилось бы, если бы она в спешке надела его белье, а он — ее. Погрузить член в мягкую ткань, освященную ее вагиной, хранившую ее запах и влагу, слишком тесную для него, — до умопомрачения.

Да и она в его белье выглядела бы еще сексуальнее. Ее щелка в прорези его трусов… В другой раз, пообещал он себе. Больше они не будут стесняться. Она же позвала его в свою постель. И хотя они просто лежали, прижавшись друг к другу, это все изменило. Жаль, что ей так быстро пришлось снова одеться, но уже то, что они были вместе, лежали рядом обнаженные, казалось Хови достаточным подарком.

Он резко притянул к себе свои вещи и стал одеваться, глядя на Джо-Бет, а та смотрела на него.

Он поймал себя на мысли, что больше не относится к своему телу как к машине. Теперь это человеческое тело, и оно уязвимо. Болела разбитая рука, болел от эрекции член, и сердце болело тоже. Во всяком случае, какая-то тяжесть в груди создавала ощущение сердечной боли. Оно было слишком хрупким, чтобы называться машиной… и слишком любящим.