Башня Гоблинов - Лайон де Камп

У Фузиньяна, конечное дело, имелось свое личное мнение о том, кто же истинный родитель Фузариуса. Но он был философ и принимал вещи такими, какие они есть.

Джориан украдкой огляделся. Один из охранников, свернувшись калачиком, мирно посапывал под деревом. Что касается остальных, некоторым из них полагалось сейчас спать, чтобы не сморило, когда наступит время дежурства. Вместо этого они жадно ловили каждое слово Джориана.

— Говорят, — снова завел он, — будто Фузариус повстречал как-то раз льва-одиночку...

Час проходил за часом, а Джориан все говорил. Истории сыпались из него, как из рога изобилия: одни он передавал по памяти, другие сочинял прямо на ходу. Рассказывая тихим невыразительным голосом, Джориан беззастенчиво растягивал сказки, уснащал их кучей ненужных подробностей и старался нагнать побольше скуки. В результате к полуночи весь конвой спал мертвым сном. Посты не были выставлены, потому что Глом задремал прежде, чем собрался этим заняться. Над поляной разносился мирный храп Гендингов. Джориан встал. Он сунул руку за пояс и нащупал единственную вещь — не считая одежды, которую у него не отняли, — набор отмычек. Увидев его оружие и пояс с деньгами, Гендинги пришли в такой восторг, что не потрудились как следует обыскать. Как только в руках у Джориана очутилась одна из гнутых проволочек, отомкнуть наручники стало делом одной минуты.

Осторожно, боясь звякнуть цепью, Джориан опустил кандалы на землю и взял меч в ножнах, который лежал в траве подле одного из охранников. Меч предназначался для конного боя: он был прямой, двуручный, очень длинный — длинней Рандира — и имел плоскую крестообразную рукоятку. Конечно, этот меч не шел ни в какое сравнение с тем, что Джориан позаимствовал когда-то у Ритоса-кузнеца, но выбирать не приходилось.

Джориана так и подмывало стащить у Гендингов пару кошельков. Насколько он знал, кочевники захватили с собой значительную сумму, предназначенную на подкуп чиновников Солимбрии и Ира, дабы те не чинили препятствий, когда Джориана повезут по их территории. Однако все кошельки были надежно привязаны к поясам кочевников, и пытаться их стянуть значило идти на заведомый риск: кто-нибудь из Гендингов мог проснуться.

Оузер насторожил уши и тихонько всхрапнул, когда Джориан неслышной тенью подкрался к лошадям, потрепал его по носу и распутал привязь. Разумеется, для ночного побега конь темной масти подошел бы куда лучше, чем чало-гнедой Оузер, но то, что жеребец знал Джориана, тогда как другие лошади могли переполошить весь лагерь, попытайся он увести одну из них, решило дело.

Сжимая в одной руке поводья, а в другой краденый меч, Джориан со всеми предосторожностями вывел Оузера из табуна и, повернув к югу, стал взбираться на ближайшую сопку. На вершине, которая из лагеря уже не просматривалась, Джориан задержался, чтобы определиться по звездам. Узкий серп луны давно закатился, но звезды, мерцавшие в переплетеньи веток, еще не покрывшихся свежей листвой, указали ему, где искать Тарксию. Удовлетворенно хмыкнув себе под нос, Джориан зашагал вниз по склону.

Глава 9

Смарагдовое божество

Река Сфердар, петляя, текла по центральной равнине Тарксии, где запряженные в деревянные плуги буйволы вспахивали сырую черную землю. Луга, а также обочины дорог и полей, которых не касался плуг, сплошь заросли полевыми цветами.

На берегу Сфердара, в нескольких лигах от Срединного моря, раскинулся столп морского судоходства город Тарксия. Издали крепостная стена производила внушительное впечатление, но при ближайшем рассмотрении становилось очевидным, что она устарела и нуждается в починке. Стена была выстроена не из камня, а из кирпича, и не могла устоять под обстрелом из новейших осадных орудий. Многие зубцы обвалились, а по кирпичной кладке то и дело, змеясь, пробегали огромные трещины — следствие неровной осадки. Что касается обороны, тарксийцы уповали скорее на своего бога и оккультные силы, подвластные его духовенству, нежели на оружие и укрепления. С самого установления теократии эти оккультные силы внушали такое благоговение соседним странам, что нападать на Тарксию у них не возникало никакой охоты.

Сам город казался меньше и неказистее, чем можно было ожидать от крупнейшего порта Срединного моря. Улочки были узкие, извилистые и грязные. Большая часть зданий представляла собой либо высокие, перенаселенные доходные дома, либо лачуги, кое-как слепленные из разрозненных кирпичей и досок. Даже у богатых тарксийцев дома были небольшими и почти без отделки. Улицы заполняли толпы неброско одетых мирян и облаченных в черные рясы служителей бога Горголора.

Над городом вздымалось огромное, подавляющее своими размерами строение: храм Горголора, бога-покровителя Тарксии и согласно учению — верховного божества вселенной. Это был самый большой, пышный и богатый храм Новарии, превосходящий своим великолепием даже святилище Зеватаса в Солимбрии. Отличительной особенностью этого храма являлся гигантский купол, венчающий крестообразное основание.

Купол, опирающийся на барабан и парусный свод и усиленный полукуполами и контрфорсами, возносился ввысь на триста пятьдесят футов. Его золоченая черепица ослепительно сверкала под лучами весеннего солнца. По углам здания располагались четыре стройных башни, с которых служители Горголора трижды в день призывали тарксийцев на молитву. На территории вокруг храма был разбит парк и выстроены служебные помещения, в том числе и дворец наместника бога.

Спуск от храма Горголора вел на набережную с ее причалами, кораблями и портовыми кабаками. Река Сфердар, разбухшая от притоков, впадающих в нее выше и ниже города Тарксии, петляя, несла свои воды на восток через огромную Болотину Спраа в Срединное море. В тарксийских водах была настрого запрещена охота на морских коров: питаясь болотными растениями, эти животные не давали им заполонить реку.

На спуске, ведущем от храма к набережной, теснились жилища наиболее преуспевающих тарксийских мирян, в число которых входил и волшебник Вальдониус. В девятнадцатый день месяца Вороны, около полудня, Джориан постучал в дверь дома Вальдониуса. Привратник распахнул смотровое окошко.

— Доктор Вальдониус дома? — спросил Джориан.

— Ну, а если и дома? — отозвался привратник, с отвращением взирая на оборванные лохмотья и нечесаные космы посетителя.

Левую руку Джориана перехватывала желтая повязка, на которой характерным для Тарксии архаичным шрифтом было выведено:

ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЙ ЕРЕТИК-ЗЕВАТИСТ

— Прошу тебя, доложи, что прибыл посланец доктора Карадура.